За честь короны, мы умрём… - Алексей Иванов

Собрав остатки сил, посылаю кровавый плевок в сторону тени. Слышу вскрик: кажется попал. Сознание вновь устремляется прочь из израненного тела.

Наступила ночь, улицы города погрузились в сон. На небесном своде ярче засияли звёзды многочисленных созвездий. Выглянули две луны, извечные спутницы. Большая, кроваво-красная Аишиу и её меньшая сестра - бледно-жёлтая Уртай. Только размеренные шаги эльфийских патрулей и редкие переклички стражников на стенах разгоняли звенящую тишину ночи.

Закутанная в чёрное фигура бесшумной тенью скользила по улицам города, укрываясь во мраке узких переулков от патрулей, сверкающих огоньками факелов. Перед небольшой площадью на южной окраине городка она останавливается. На другом конце площади возвышается мрачная каменная башня. Быстро преодолев открытое пространство, фигура замирает перед её входом. Некоторое время она стоит у двери и внимательно прислушивается. Потом, осторожно приоткрыв дверь, тихой тенью просачивается внутрь.

В небольшой караульной комнате на заставленном бутылками столе вповалку спят несколько эльфов в доспехах стражи. С улыбкой окинув взглядом эту картину, фигура в чёрном плаще продолжает движение. Ноги в высоких сапогах аккуратно переступают через разбросанное в беспорядке оружие и доспехи. Миновав короткий коридор, она снова замирает перед узкой деревянной дверью, ведущей куда-то вниз. Аккуратно приоткрыв дверь и оглядевшись, она проскальзывает внутрь.

Пред ней предстает малоприятная картина. На потемневшем столе распято тело, кровь из многочисленных ран покрывает его засохшей коркой. Грудь в нескольких местах обуглена. Кисти стянутых ремнями рук покрыты неестественной синевой. Тихо ахнув, фигура быстро приближается к столу. Достав из-под складок плаща узкий кинжал, она старательно перерезает ремни, связывающие узника. Узник не двигается, только тихое хриплое дыхание свидетельствует о том, что он ещё жив.

Закончив перерезать связывающие ремни, фигура убирает кинжал и защёлкивает на руке узника снятый с себя серебряный браслет в виде двух переплетённых змей с изумрудными крупинками глаз. Убедившись, что браслет плотно охватил предплечье, она нажимает на глаза змеек. По телу узника проходят цепочки небольших голубых искорок. Фигура всхлипывает и сбрасывает капюшон, длинные волосы золотым водопадом падают на спину Эйвилин.

Из забытья меня вырвала ужасная колющая боль по всему телу. Чья-то рука, завёрнутая в край плаща, зажала мне рот, приглушив сорвавшийся с губ крик. Чувствую, что путы, стягивающие меня, исчезли. Преодолевая ужасную боль, удаётся поднести к глазам правую руку. На предплечье, чуть ниже локтя, поблёскивает серебром искусный браслет в виде хорошо знакомых переплетённых змей. От браслета вверх по руке, подобно нитям паутины, расходятся дорожки светящихся искорок. Мои покрытые кровавой коркой раны затягиваются на глазах, оставляя после себя тонкие ниточки шрамов. Медленнее всего заживают три обугленные раны на груди. Кожа на их месте получается сморщенная и неживая, как будто неловкий портной поставил несколько неаккуратных заплаток на моём теле. Наконец перевожу взгляд на склонившуюся надо мной фигуру Эйвилин. Девушка пытается мне что-то сказать. С трудом удаётся разобрать слова:

– Тише! Ты можешь встать? - шепчет она мне. - Прости, я не могла поступить иначе. Стражники убили бы тебя.

С трудом сажусь на пыточном столе и, свесив ноги вниз, пытаюсь встать на каменные плиты пола. Тело охватывает страшная слабость, голова кружится, я начинаю заваливаться вперёд. Эйвилин, тихо вскрикнув, прижимается к моей груди, пытаясь помешать падению. Валимся на пол уже вместе, причём я удачно оказываюсь сверху. Эльфийка полузадушено хрипит. Ценой неимоверных усилий перекатываюсь на спину и, закрыв глаза, жадно глотаю воздух. Девушка, поднявшись рядом со мной на колени, пристраивает на них мою голову.

На губы падает несколько тёплых капель; машинально слизнув их, чувствую солёный вкус слёз. Открываю глаза: на лице Эйвилин блестят две мокрые дорожки.

– Прости, я не могла прийти раньше! - она близка к истерике.

Сделав над собой усилие, приподнимаю руку и ласково провожу ладонью по её щеке, девушка жадно ловит моё прикосновение.

– Мне уже лучше, Эйвилин. Нам надо выбираться? - тихо спрашиваю я.

– Да. Тебе как можно скорей нужно покинуть город. Герцог поклялся тебя четвертовать и выбросить в долину на съедение волкам. Сможешь подняться?

С трудом сев, я прислушиваюсь к своим ощущениям и утвердительно киваю:

– Да.

– Я помогу, - встаёт с холодных плит пола девушка.

С её помощью привожу себя в вертикальное положение. Боль прошла, но всё тело налито свинцовой тяжестью, будто я целые сутки упражнялся с оружием.

Киваю в сторону застёгнутого на предплечье браслета:

– Артефакт?

– Да. Браслет, подарок моей матери. На него наложено мощное заклинание исцеления.

Теоретически, любой предмет можно зарядить заклинанием (и не одним), но на практике магическая энергия быстро рассеивается. Наиболее хорошо сохраняют манну драгоценные металлы и камни, поэтому именно драгоценности чаще всего являются магическими артефактами.

По ряду причин артефакты довольно редки:

Любой артефакт с течением времени требует подзарядки, причём именно у того мага, который его создал.

Частота зарядки зависит от комбинации драгоценных металлов и камней, из которых сделан зачарованный предмет, а также от силы и количества вложенных заклинаний.

Сила заклинания зависит от мага. Чаще всего зачаровывают мелкие предметы: перстни, кольца, кулоны, браслеты. Реже всего - оружие (на самом деле, заклинание накладывается не на само оружие, а на драгоценные камни, которыми оно украшено).

– Нет, не снимай, - останавливает меня девушка, видя, что я хочу вернуть ей браслет. - Тебе придётся носить его несколько дней, он поддержит силы, пока ты окончательно не придёшь в себя.

С её помощью мне удаётся покинуть камеру. Миновав коридор, мы оказываемся в караулке. Стражники спят. Я вопросительно киваю в их сторону. Улыбнувшись, Эйвилин прикладывает палец к моим губам и тихо шепчет на ухо:

– Сонная трава. Вечером новая смена стражников обнаружила в караулке корзину вина. Её тайно оставил мой… - она немного замялась, -…слуга.

Минуем стражников и покидаем тюремную башню.

Ночь всё ещё безраздельно правит городом. Аккуратно двигаемся вдоль одной из широких тёмных улиц. С каждым шагом ко мне возвращаются крупицы сил, но до полного восстановления ещё очень далеко.

Неожиданно впереди нас загораются факелы ночного патруля, вынырнувшего из лабиринта многочисленных боковых переулков. Эйвилин увлекает меня в сторону, в сумрак небольшого переулка.