Великие полководцы и их битвы - Андрей Венков

Аттиле противостояло войско из визиготов, аланов, армориканцев, саксов, тех же франков и бургундов, военных поселенцев — летов и рипариев — во главе с полководцем Флавием Аэцием; численность воинов достигала 150–200 тыс. человек.

В войске Аэция была прекрасная аланская конница, лёгкая и тяжёлая. Аланы в те времена славились своей свирепостью не меньше, чем гунны. Их обычаем было сдирать кожу с убитых и использовать её как попону для седла, головы убитых тоже возились, прикреплённые к седлу в качестве своеобразного украшения. Лёгкая конница алан была, наподобие гуннской, вооружена луками, а для ближнего боя использовала мечи и дротики. Тяжёлая кавалерия носила чешуйчатые доспехи сарматского типа. Тяжёлая конница состояла ещё из визиготских дружин. Эти были одеты в кольчуги. Их военный костюм представлял собой оригинальное смешение римского и германского стилей.

Пехота Аэция состояла из военных поселенцев и пеших дружин визиготов, саксов, франков и бургундов. Эти дружины ко времени описываемых событий имели навыки драться фалангой. Пехота визиготов отличалась длинными пиками и овальными щитами. Франки уже тогда применяли свой боевой топор — франциску.

Между вождями коалиции не было тесной дружбы. Они были вынужденными союзниками. Аэций долго враждовал с королём визиготов Теодорихом. Последний вообще хотел оборонять от гуннов только Тулузу, центр расселения визиготов в Галлии, но жизнь и Аэций заставили его спасать всю Галлию. Ненадёжным считался король аланов Сангибан, под подозрением были вообще все аланы, кочевники, побывавшие в зависимости от гуннов и ушедшие на запад. Сам Аэций долго считался другом гуннов, послал им в заложники своего сына. И всё же при всей своей пестроте это была сильная армия.

Войско гуннов во многом походило на войско коалиции Западной Римской империи. Но костяк его, состоявший из тюркоязычных гуннов, не хотел расселиться среди вилл — мечта и цель прочих варваров. Гунны не восприняли латинского образа жизни. Сами они казались латинянам пришельцами из другого мира: полулюди-полулошади — кентавры. Римляне отмечали их отвратительные лица, деформированные черепа, щёлки вместо глаз, пучки редких волос на лицах (видимо, гунны в массе своей были монголоиды). Быстрые в движении и яростные в атаке, гунны напоминали всадников Апокалипсиса. С востока от греков доходили слухи, что из черепов своих врагов гунны делают чаши и пьют из них. В условиях разразившегося в Империи экономического, политического и духовного кризиса приближение гуннов воспринималось как грядущий конец мира, как бедствие, предшествующее второму пришествию Христову. В гуннах виделись Гог и Магог, бич Божий и т.д.

В отличие от других народов, приходивших с востока, гунны имели только конное войско. Лошадь стала неотъемлемой частью их жизни в результате естественного развития кочевого скотоводства. По легенде, гунны даже плохо ходили, настолько привыкли ездить верхом. Спешенные они быстро терялись и заранее считали себя мёртвыми. В седле же они делали всё: жили, ели, спали, воевали, вели дипломатические переговоры. Их низкорослые лошади с короткими ногами, мускулистые и выносливые, идеально подходили для дальних походов.

Элементы хозяйственной жизни, включавшей в основном охоту и скотоводство, отразились на военной технике гуннов. Даже аркан они превратили в смертельное оружие. Источники говорят, что в бою, когда враг укрывался от сабельных ударов, часть гуннов через головы своих товарищей набрасывала на противника ремённые петли, которые не давали двигаться.

Охота в условиях степи превратила гуннов в первоклассных стрелков из лука. Первые столкновения их с готами и аланами показали, что гунны, не вступая в ближний бой, стараются засыпать толпы врагов стрелами; они уклонялись от готской или аланской конницы, которая с копьями бросалась в атаку, а когда тяжеловооружённые кавалеристы изматывали своих лошадей и уставали сами, гунны набрасывались на них и мечами довершали дело. Это не исключало наличия среди гуннов и тяжеловооружённых воинов, особенно среди родоплеменной знати, о чём ниже. Но применяемая ими тактика была присуща всем степным кочевникам и последний раз особенно удачно применялась казаками в 1812–1814 гг.

И римляне, и аланы, и разбитые гуннами готы сразу же обратили внимание на гуннский сложносоставной клеёный лук. Стрелы, пущенные из него, пробивали боевые доспехи противника на расстоянии 100 м. Гуннская знать имела позолоченные луки — знак уважения и авторитета.

Деревянная сердцевина гуннского лука была подкреплена наслоением сухожилий, с внутренней стороны лук имел роговые прокладки на всю длину. Все эти слоёные части были склеены клеем животного происхождения. Склеивание лука было долгим и кропотливым процессом. Приклеивание роговых полос к дереву производилось зимой, когда холодно и количество влаги в воздухе замедляет процесс склеивания и усиливает вязкость. Пропитанные клеем сухожилия приклеивались обычно тёплым весенним днём. Лук высыхал два месяца. После испытаний тетива обычно снималась. Перед выступлением в поход гунны натягивали тетиву, но для этого лук целый час нагревали.

Костяные накладки были для того, чтобы сделать определённые части лука негнущимися. Обычно накладок было семь: по две парные на каждый из концов лука и три в середине. На концевых накладках имелись вырезы для тетивы. Тетива крепилась наглухо лишь на одном конце, на противоположный она надевалась только перед использованием лука для стрельбы. Таким образом, рукоять и концы лука были негнущимися, а плечи — весьма гибкими. Сам лук был асимметричным, так как одно плечо было больше другого. Длина лука в среднем достигала 120–160 см. В целом этот лук с его дугообразными плечами походил на скифский, хотя и не имел изогнутых концов. Аммиан Марцелин и Клавдий Клавдиан, лично видевшие гуннские луки, называют их скифскими.

Возникновение большого сложносоставного лука, усиленного костяными накладками, так и названного — «гуннский лук» — относится к началу нашей эры и связано с усилением в войсках разных государств тяжёлой конницы, против которой традиционный скифский лук был уже неэффективен.

Были луки для спортивных состязаний, были боевые (усиленные костяными полосами на концах). Не двигаясь, гунны начинали стрельбу с 250 м. В галопе могли расстрелять противника с 10 м.

Гуннские луки очень ценились как трофей. Но захватившие их германцы и римляне не могли использовать луки так же эффективно, как гунны.

Стрелы гуннских луков имели большие наконечники: железные, по форме — трёхлопастные, трёхгранные и плоские. Все наконечники были черенковые, т.е. имели черенок — штырь, крепившийся внутрь древка стрелы.

Судя по изобразительному материалу, гуннские гориты, довольно большого размера, крепились к поясу с правой стороны и были комбинированными, т.е. объединяли в себе и налуч и колчан.

Мечи, использовавшиеся гуннами, были длинными, всаднического типа. В основном они были двулезвийными, хотя есть единичные находки однолезвийных мечей. Двулезвийные мечи имели прямоугольное массивное перекрестье, далеко выступающее за пределы клинка. Перекрестье и рукоять украшались перегородчатой инкрустацией, характерной для полихромного стиля гуннской эпохи. Перекрестья мечей встречались эллипсовидные или ромбические, а навершие могло изготовляться из камня — халцедона, янтаря — и часто украшалось золотой накладкой. Ножны мечей изготовлялись из дерева и обтягивались кожей и даже листовым золотым покрытием. Ножны крепились к поясу при помощи ремней, проходивших через специальную скобу, которая находилась на лицевой части ножен. У ранних гуннских мечей эти скобы были нефритовыми, в дальнейшем скобы становятся металлическими, украшенными перегородчатой инкрустацией. Длина мечей колебалась от 60 до 90 см, ширина клинка — от 4 до 6 см. Длина рукоятки — от 11 до 14 см.

Кинжалы гуннского периода были одно- или двулезвийными и имели характерные ножны, изготовленные из дерева, обтягивавшиеся кожей и богато украшенные золотыми накладками.

Лишь единичные находки наконечников копий говорят о том, что этот вид оружия не был распространён в гуннском войске.

Судя по китайским источникам, гуннам была известна одетая в доспехи тяжеловооружённая конница, и это подтверждается археологическими материалами из Центральной Азии. Материал по Восточной Европе явно недостаточен (найдено всего две кольчуги). А в комплектах, обнаруженных в Центральной и Западной Европе, которые связываются с гуннами, обнаружено оружие, характерное для тяжеловооружённого воина-всадника.

О доспехах гуннских всадников упоминает Флавий Вогеций Ренат, а Аммиан Марцелин, Амвросий и Арриан упоминают, что гунны в бою использовали клинообразное построение и рубились мечами, не спешиваясь. Но построение клином эффективно лишь при наличии тяжеловооружённой конницы. Видимо, у гуннов была тяжёлая кавалерия (как и у многих других кочевых народов), но она не была многочисленной. У тех же парфян тяжеловооружённые катафрактарии составляли одну десятую часть армии. У гуннов, судя по всему, соотношение лёгкой и тяжёлой кавалерии было такое же.