Эпохи Айры. Книга первая - Аксинья Лукриянова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Рагнарек рассказал мне, что в Айре я уже была и именно по его воле я оказалась в другом мире. Вероятно, именно поэтому не возникло сложности с возвращением меня в Айру. Какие шаги сейчас нужно предпринять? Во-первых, отправиться на Сафир и переговорить с Пифией. А во-вторых, занять место в совете. По словам Рагнарека это должно увеличить шансы на спасение Айры.
— Осталось убедить в этом Вечный совет.
Мрачное замечание эльфа напомнило Цефее о закостенелых устоях почтенных Отцов и Матерей. Покачав головой, Хранящая произнесла:
— Понимаю твое отношение. Но я не стану их убеждать. Рагнарек не зря просил стать одной из советников. Я тоже считаю, что для меня нет лучшего пути, чем битва за право быть в числе приближенных к Императору…
— Особенно, если учесть, что Император замешан в преступлении, о котором упоминал Рагнарек. — Добавил Рубин. — Рагнарек прав. Цефее нужно быть одной из совета.
Эниф, устало улыбнувшись, откинулся на спинку стула и закрыл глаза. Некоторое время он молчал, словно прислушиваясь к чему-то далекому. Затем, с тенью легкой улыбки, он произнес:
— Ты хочешь знать, Цефея, кто из совета против твоего провозглашения Хранящей. — Твердые, уверенные слова эльфа нисколько не удивили Цефею. — Я отвечу. Все. Кроме меня, разумеется. Но я и не являюсь официальным членом совета.
Эниф, богатый на тайные таланты, поражал Цефею способностями. Мог ли он беспрепятственно читать мысли — оставалось доподлинно неизвестным. Друзья считали, что его меткость в размышлениях результатом плотного знакомства с человеческой натурой. Благодаря хорошим знаниям сущности людей он не гнушался указывать смертным на методы их мышления, называя их «примитивными» и «предсказуемыми». Жесткие слова Энифа могли ранить любого, но Хранящая, привычная к подобной манере бесед, с улыбкой принимала его замечания.
— Однако есть тот, кто распыляет всех остальных. — Добавил избранник Хроноса, чуть подумав. — Его имя Мааль. Он Хранящий знание Сатора повелителя Ветров. Это сильный и умелый избранник Перворожденного. Редкий Хранящий похвастается такими способностями. Он старейшина Вечного совета. Его слово закон. Было немало желающих свергнуть его. Однако, он все еще в совете. Пошатнешь его авторитет, займешь его место и все дороги перед тобой открыты. Это лучший способ заявить о себе.
Цефея с трудом представляла реакцию имперцев на смену старейшины Вечного совета. Верховный орган Сентория, чье слово было так же весомо как слово Императора — залог стабильности государства. Страшно представить какие последствия могли наступить после разрушения вековой структуры совета. К тому же, алморрцы, натерпевшись за сотни лет войн, стремились к мирной жизни и жестко пресекали всяческие попытки изменить уклад их размеренной жизни. Цефея справедливо опасалась недовольства людей.
— Да, — кивнул Эниф, вновь угадывая мысли Цефеи, — люди могут поднять бунт.
Рубин, не желающий запугивать Цефею образами восстаний, вмешался в разговор, заметив, что многие из нынешних жителей Алморры, да и Империи в целом, не довольны правлением совета:
— Тебе ли не знать, — напомнил он, обращаясь к избраннику Хроноса, — что очередное покушение на Мааля — привычная весть в кругах имперской знати. Так что, есть шанс, что среди горожан найдутся те, кто поддержат тебя, Цефея. Бунта не будет, потому что ты избранница Перворожденного.
— Она исполняет волю Рагнарека. — Заметил Эниф. — А он, как известно всем, гибель Айры. Рагнарек не желал возвращать ее в Айру из-за домыслов. Не стоит ли быть осторожнее в решении свергнуть Мааля?
— Справедливое замечание, — согласилась Цефея, — жаль, что звучит как приговор…
Наступила тишина. Спор затих так же быстро, как и вспыхнул.
Самый жаркий час дня разливался по городу кисельным заревом солнечных лучей, тонущих в дымке воздушных потоков. Девушке вспомнился недавний разговор с Рубином, долгие прогулки по Алморре, вечерние променады в парках.
— Если я выберу сражение с Маалем — часть алморрцев возненавидит меня. — Тихо прошептала она, ведя тихую беседу с собой.
— Решительность и риск имеют порой едва уловимые границы меж собой. — Заметил Рубин. — Увы, Цефея, но сейчас ты лишь инструмент и без тебя Айра погибнет. — Напомнил он. — Ты шагнула в пещеру столь бесстрашно, но тогда даже не владела голосами. Сейчас в твоих руках есть сила. Не теряй ее среди своих сомнений. Иди вперед.
Он был абсолютно спокоен. Сила его убеждений была непоколебима. Он, не сводя глаз с Цефеи, произнес, чеканя каждое слово:
— Что бы ни случилось я буду до конца верен тебе. Но я вынужден просить тебя забыть о сомнениях. Я следую за тобой, веря в твою непоколебимость и решительность, Цефея. Того же захотят от тебя и алморрцы.
Поднявшись из-за стола, Цефея подошла к распахнутому окну. Какое-то время все молчали, ожидая решения Хранящей.
— Мааль будет сражаться со мной. Но мне понадобиться ваша помощь. Рагнарек предупреждал меня, что управление голосами в Айре отличается от управления голосами в его мире. Он просил меня оттачивать это мастерство. Я должна овладеть голосами в совершенстве. — Твердо сказала Цефея.
Услышав это, Рубин взглянул на друга. Эниф едва заметно улыбнулся и, пригубив вина, замер, ожидая полного оглашения решения.
— Близки долгие дни обучения. — Протянул Эниф. Его лицо озарила широкая улыбка. Искры азарта неожиданно преобразили его лицо, тени усталости исчезли.
— В твоей власти половина сил Перворожденного. Это очень много. Однако, в неумелых руках Хранящего они могут быть бесполезны. — Сказал Рубин. — Конечно, мы согласны помочь тебе в обучении, однако нельзя забывать о формальностях. Ты должна быть приставлена к наставнику.
— Но разве могу я отправиться в Имперскую Академию? — Удивилась Цефея. — Все Хранящие Отцы и Матери служат в ней. Они откажутся меня обучать.
— Не все. — Рубин покачал головой. — Есть тот, кто свободен от клятв верности Империи и совету. — С этими словами Рубин выразительно взглянул на друга.
— Отлично, Эниф. — Бодро проронила Цефея. — Ты заменишь мне Академию. Ты станешь моим наставником.
— …А когда придет время, — продолжил Рубин, — ты сменишь наставников, взяв себе в учителя мудрецов Сентория. Все что мы можем предложить тебе сейчас — это нашу с Энифом помощь.
— Для меня это честь. — Призналась Цефея, с
