Отрок. Внук сотника - Евгений Красницкий

Тревога, впрочем, очень быстро сменилась весельем, и собравшаяся толпа, обретя внеплановое развлечение вместо необходимости производить пожаротушение с сопутствующими ему мероприятиями, расходиться не торопилась. Мишка, вместе с другими ребятами шмыгавший в толпе, вскоре уловил юмор ситуации. Оказывается, в поленнице дров, сложенной в несколько рядов под навесом, поселились осы. Хозяйка, вытаскивая полешки, постепенно добралась до того места, где жили воинственные насекомые, и потревожила их. Осы, скопом поднявшиеся по тревоге, «дали прикурить» всем находящимся поблизости так, что крики были слышны почти во всем селе. Хозяин дома, у которого уже заплывал волдырем правый глаз, а правое же ухо цвело, как райское яблочко, по-быстрому соорудил факел из бересты и ответно «дал прикурить» осам, сгоряча чуть не устроив пожар.

– Вот ведь пакость какая, – услышал Мишка чей-то голос в толпе. – Нет чтоб пчелы поселились, брали бы мед прямо у себя во дворе…

Мишка представил, как хозяин в сетке и с дымокуром лезет в дрова за медом и…

«Опаньки! Дед же был бортником! Ну не может он в лес ходить и по деревьям лазать. Так можно же дерево с пчелиным дуплом срубить, и притащить куда-нибудь, где с ним удобно работать. Да не одно дерево, а несколько – сколько выйдет. Получится пасека. Мед и воск ЗДЕСЬ товары весьма ходовые, даже являются предметом экспорта, если не ошибаюсь. В Новгороде – точно идут на экспорт, а здесь? Неважно, главное, дед займется привычным и прибыльным делом, а пчеловод – не пастух, совсем другой статус. И доход совсем другой.

Теперь весь вопрос в том, как идею «продать». Просто так дед может опять не дослушать, а по второму разу к нему и вообще не подступишься. Спокойствие, сэр, только спокойствие! Вы кто? Управленец или прачка? Управлять можно двумя способами: принуждением и манипуляцией. В вашем распоряжении имеется только второй. Что такое манипуляция? Попросту говоря, создание условий, когда управляемому кажется, будто он действует по собственной воле или в собственных интересах. Вот и попробуем подвести деда к нужным выводам так, чтобы он этого не заметил. Вперед, сэр Майкл, вас ждут великие дела!»

– Деда, а зачем перед бортью колоду на ремне вешают? – начал Мишка разговор издалека.

– Чтоб висела, – ответ отличался железной логикой и лапидарностью, но Мишка уже знал, что если все делать аккуратно, деда можно-таки разговорить.

– А зачем висела?

– Для спросу.

– А Демка говорил – медведей пугать.

– Самого бы его там подвесить, вот бы медведи напугались.

– Ну правда, деда, зачем колоду вешают? Она же тяжеленная, охота возиться. Не впустую же силы тратят?

Дед поскреб в бороде и с сомнением поглядел на внука, явно размышляя: прогнать или пообщаться?

– Кхе, вот ты, Михайла, что делаешь, когда тебе что-то мешает? – дед, похоже, остановился на втором варианте.

– Убираю.

– Вот и медведь лезет на дерево к дуплу, а колода мешает. Он ее – лапой в сторону, а она качнется на ремне и обратно. Он ее опять – лапой, а она еще сильней качнется – да по башке ему. Он осерчает да еще сильней, а она тоже – еще сильней. А тут еще пчелы на шум вылетят и давай жалить.

– И что?

– А то! Медведь взбеленится да как хватит ее изо всех сил, а колода отлетит в сторону – да обратно. Бывает, так влепит косолапому, что тот и с дерева сверзится. Почешет ушибленное место, плюнет и скажет: «Ну его, этот мед! Пойду я лучше Михайлу, Корнеева внука, съем!»

– А меня-то за что?

– А ты – как та колода: тебя отпихнешь, а ты снова лезешь.

Дед явно намеревался заканчивать разговор, надо было предпринимать срочные меры.

– Деда, ты же много знаешь, а я мало. Хочешь, чтоб я дурнем вырос?

– А на что тебе про борти знать?

– Ты же был бортником, и я стану, когда вырасту.

– Сначала вырасти…

– Деда, а дерево с дуплом – трухлявое?

– Бывает и трухлявое.

– А может упасть?

– Может и упасть.

– А куда пчелы деваются, если дерево упадет?

– Никуда. Если дождь дупло не заливает – так и живут. Но недолго.

– Почему недолго?

– Потому, что дупло низко, и всякий охотник до меда достать может, на дерево-то лезть не надо.

– А если дерево обратно поставить?

Дед наконец утратил безразличный вид: то ли начал сердиться, то ли, наоборот, заинтересовался беседой.

– Да что ты дурь всякую спрашиваешь? Кому надо дерево обратно ставить?

– Бортнику. Если пчелы передохнут или улетят – ему же убыток.

– И где ж ты такого богатыря видел, который упавшее дерево поднять да на место воткнуть может?

– А зачем все дерево? Можно только кусок с дуплом. И лезть высоко не понадобится. А еще можно этот кусок поближе к дому отнести, чтоб далеко за медом не ходить.

– Ага! И пчел научить, чтобы мед не к себе носили, а тебе прямо в рот.

– Хорошо бы, да не выйдет.

– А ты попробуй. Вдруг выйдет?

– Я бы другое попробовал…

– Что ж другое-то?

– Смотри, деда.

Мишка взял заранее подготовленную веточку.

– Вот дерево с бортью.

Кончик ножа покрутился в середине ветки, создавая имитацию дупла.

– Вот оно упало и лежит. Прихожу я ночью, когда все пчелы дома. Закрываю дупло.

Мишка облизнул березовый листик и заклеил им дырочку.

– Потом отрубаю верх и низ.

Два движения ножа, верх и низ ветки упали на землю.

– Беру тот кусок, где дупло с пчелами и уношу туда, куда мне надо. Там рою яму и вставляю дерево, чтоб не падало.

Мишка воткнул обрезок ветки в землю.

– Перед утром открываю дупло и пчелы летят собирать мед. Дупло над землей невысоко, чтоб мне удобно было, а чтоб никто не лазал, вокруг забор ставлю. Потом еще одно дерево приношу, потом еще. Только где столько упавших деревьев с бортями взять, я еще не придумал.

– А-я-яй! Как же ты так? – дед сочувственно покачал головой. – Все придумал: и про яму, и про забор, только вот самого главного – где упавшие деревья… – Бывший сотник вдруг резко замолк и уставился невидящим взглядом куда-то в пространство. После недолгого размышления Корней Агеич просветлел ликом и совершенно не сердитым голосом шуганул от себя внука: – А ну-ка, иди отсюда, совсем своей трепотней извел… Иди-иди – делом займись!

«Тихо! Чапай думать будет! Поздравляю, сэр Майкл, клиент заглотнул блесну до самого кишечника. Считайте, что вам аплодирует все прогрессивное человечество во главе с Вселенским Патриархом… Как зовут – не припомню, но он не обидится».

Мишка уселся на свою лошадку и поехал вокруг стада, периодически оглядываясь на деда. Тот сидел возле потухшего костерка, крутил в руке Мишкину палочку и, кажется, что-то бормотал себе под нос. Через некоторое время Мишка услышал дедов крик: