Ничто не случайно - Ричард Бах

Будущее "Великого Американского" зависело от пилота, прыгуна, механика и друга, и всем им было имя Джонни Колин, который летал с нами в Прери-ду-Шин и буквально сотворил чудо, приведя биплан в порядок после той аварии.

На другой день в три пополудни Пол завел Ласкомб и вылетел на запад, в Эппл-Ривер, где у Джонни была своя взлетная полоса. Если все пойдет по плану, он должен вернуться до темноты.

Стью и я хлопотали у самолета, доделывая все, что можно было, до начала сварочных работ, и наконец делать больше стало нечего. Теперь все зависело от того, привезет ли Пол Джонни в своем Ласкомбе.

Немного погодя появился Стэн и выкатил свой Пайпер Пепсер для дневного полета. Приземлился трехлапый Чероки, тут же развернулся и снова взлетел. Тихий день в маленьком аэропорту.

У крыла остановилась автомашина, и из нее вышло несколько пальмирцев, которых мы со вчерашнего дня уже знали.

- Как идут дела?

- Дела о'кей. Немного сварки, и можно будет собирать его в кучу.

- На мой взгляд, он все же выглядит довольно побитым.

Сказавшая это женщина сочувственно улыбнулась, показывая, что не хочет нас обидеть, но ее друзья этого не заметили.

- Не доставай их, Дьюк. Они тут целый день вкалывали над этим бедолагой-старичком.

- Да они на нем еще полетают, - сказала Дьюк.

Странная это была женщина, и с первого взгляда мне показалось, что она находится где-то в тысяче миль отсюда и что эта ее часть, живущая в Пальмире, штат Висконсин, вот-вот произнесет волшебное слово и исчезнет.

Когда Дьюк начинала говорить, все ее слушали. Она излучала едва уловимую печаль, словно была представительницей некоей затерянной расы, захваченной в детстве людьми и воспитанной в наших порядках, но все еще помнящей свой дом на другой планете.

- Это все, чем вы зарабатываете себе на жизнь, летая по округе и катая людей на самолетах? - спросила она. И взглянула мне прямо в глаза, ожидая услышать правду.

- В общем, похоже на то.

- А что вы думаете о городках, которые видите?

- Все они разные. У городов, как и людей, есть свое лицо.

- А у нас какое лицо? - спросила она.

- Вы, пожалуй, осторожны, степенны, уверенны. Довольно настороженны к чужакам.

- Вот и ошиблись. Такой город называется Пейтон-Плейс.

Вернулся из полета Стэн, низко прошелся над полосой, а мы все следили за тем, как он проносится мимо, ворча мотором.

Пол запаздывал вот уже на час, а солнце совсем низко висело над горизонтом. Если у него все получилось, то он должен быть где-то на подходе.

- Где ваш друг? - спросила Дьюк.

- Он отправился за одним парнем, очень хорошим сварщиком.

Она уселась на переднем бампере машины, эта тоненькая, не лишенная привлекательности инопланетянка, и принялась глядеть в небо. Я взялся за оставленное было закрашивание старой заплатки на крыле.

- Вот он, - сказал кто-то и показал в небо.

Они ошибались. Самолет, не снижаясь, полетел дальше на восток, по направлению к озеру Мичиган.

Спустя некоторое время появился еще один самолет, и теперь это был Ласкомб. Он скользнул вниз, коснулся колесами травы и резво покатил мимо нас. Пол был один, больше в самолете никого не было. Я отвернулся и посмотрел на сварочный аппарат. Развлекательным полетам конец.

- Что-то у нас сегодня уйма самолетов, - сказала Дьюк.

Следом за Полом села Аэронка Чемпион, а в ее кабине сидел Джонни Колин. Он прилетел в своем самолете. Джонни подрулил поближе к нам и заглушил мотор. Он вышел из самолета, выпрямляясь во весь рост и заметно уменьшая его своими габаритами. На нем был неизменный зеленый берет, и он улыбался.

- Джонни! Чертовски рад тебя видеть.

Он вытащил из своего самолета ящик с инструментами.

- Привет. Пол говорит, что вовсю потрудился над твоим самолетом и порядочно его погнул. - Он разложил инструменты и присмотрелся к дожидающимся сварки стойкам. - Завтра рано утром я должен лететь в Маскетайн, забирать новый самолет. Привет, Стью.

- Привет, Джонни.

- Так что тут стряслось? Вот это колесо? - Он окинул взглядом сломанное крепление шасси и другую дожидающуюся его работу. - Ну, это немного.

Он тут же надел черные очки и запустил сварочный аппарат. Этот хлопок газа прозвучал очень обнадеживающе, и я перевел дух. Весь день, вот до этой самой секунды я был в напряжении и только теперь немного расслабился. Благодарение Богу за то, что на свете есть друзья.

В три минуты Джонни расправился с рычагом тормоза, пройдясь по нему сварочным стержнем и лезвием пламени. Затем он опустился на колени у тяжелого крепления шасси, и спустя пятнадцать минут оно снова было в полном порядке, готовое принять на себя вес самолета. Он поручил Полу отпилить лишние куски заготовок под стойки, в то время как Стью отправился в сумерках за едой.

К тому времени, как Стью вернулся, неся гамбургеры, горячий шоколад и полгаллона молока, с одной стойкой было покончено. Все мы быстро перекусили в неровном свете аварийной лампы.

Затем сварка с шипением ожила снова, черные очки опустились на глаза, и началась работа над второй стойкой.

- Знаешь, что он сказал, когда я появился у него в доме? - тихо спросил Пол. - Он только пришел с работы, у жены ужин стоял на плите. А он сгреб в охапку ящик с инструментами и говорит: "Утром вернусь. Тут один разбитый самолет надо починить". Как тебе это, а?

Раскаленная добела выправленная стойка была отложена в сторонку, в темноту. Осталось еще два дела, самых сложных. Здесь разорванный металл находился всего в паре дюймов от тканевой обшивки самолета, а обшивка, пропитанная краской, могла вспыхнуть, как теплый динамит.

- Возьми-ка ведро воды и ветошь, - сказал Джонни. - Сделай нам экран. А то мы слишком близко подобрались.

Из мокрой ветоши был выстроен экран, и я удерживал его на месте, пока горелка делала свое дело. Прищурив глаза, я наблюдал за тем, как касается металла слепящий жар огня, превращая его в яркую расплавленную лужицу, прокладывая шов вдоль того, что было разломом. Вода на тряпичной дамбе начала испаряться, и я снова был весь внимание.

Спустя порядочный кусок времени одна тяжелая работа была закончена, и осталась последняя, самая сложная. Это был тяжелый сквозной болт, окруженный пропитанной краской тканью и промасленной древесиной. В десяти дюймах над 6 тысячами градусов газовой горелки в старой деревянной раме покоился бак с горючим. В нем был 41 галлон авиационного бензина, - вполне достаточно, чтобы весь самолет взлетел в воздух на тысячу футов.

Джонни выключил горелку и долго изучал обстановку в свете лампы.

- Здесь надо быть поосторожнее, - сказал он. - Нам опять понадобится экран, много воды, и как только увидите огонь, кричите и все заливайте водой.