Синтез (СИ) - "Токацин"

— Приветствую вас ещё раз, сарматы и люди, — он слегка наклонил голову. — Я, Эмильен Паркс, всего несколько часов назад обращался к вам с поздравлениями. Теперь повод гораздо менее приятный. Как вам известно, координатор сарматских территорий и автор проекта «Слияние», Джеймс Марци, скоропостижно скончался. Новый координатор, экстренно назначенный Советом Безопасности, хочет обратиться к вам. Маркус Хойд, ваша очередь.

«Кто он?» — Гедимин покосился на Линкена, но тот, напряжённо вслушивающийся в слова человека, выглядел растерянным. «Если даже Линкен не знает… Интересно, откуда его выкопали?»

Растерянность Линкена длилась недолго. Едва перед экраном возник силуэт странно, по-человечьи, одетого сармата, взрывник судорожно вздохнул и наклонился вперёд, впиваясь взглядом в голограмму.

— A-ah-hasu… — потрясённо выдохнул он. Гедимин изумлённо мигнул. Ничего необычного в сармате не было — один из уроженцев какого-то спутника Юпитера, серокожий, с цепким взглядом тёмно-лиловых глаз. Он коснулся ладонью груди и слегка наклонил голову, приветствуя невидимых зрителей.

— Добрый день. Я — Маркус Хойд, координатор сарматских территорий в пределах Солнечной Системы, — негромко сказал он. — До сих пор мне не приходилось выступать перед такой обширной аудиторией — равно как и брать на себя такую большую ответственность. Покойный Джеймс Марци искренне желал мира, но был слишком нетерпелив, а каждый знает, что это не всегда полезно. Я надеюсь не совершить такой же ошибки.

— Tzaat hasulesh! — Линкен хотел сплюнуть себе под ноги, но вовремя опомнился и с видимым трудом проглотил слюну. — Они что, последние мозги… kemsieq?! Кого они…

— Тихо там! — крикнул, обернувшись, один из сарматов с переднего ряда. Гедимин крепко стиснул запястье Линкена — мышцы под рукой напряглись и очень неохотно расслабились. Линкен глубоко вдохнул и что-то прошипел сквозь зубы.

— Никакие опыты на сарматах-поселенцах больше проводиться не будут, — продолжал между тем Маркус; он говорил ровным голосом, и его волнение выдавал только сменившийся цвет глаз. — Это было ошибкой, граничащей с преступлением, и вызвало недовольство и озлобление как на территориях, так и за их пределами. Так называемая группировка «чистых» за последние месяцы превратилась в серьёзную проблему, но она будет решена в самый короткий срок.

— Ещё бы нет, — прошептал Линкен, широко ухмыляясь. — Ты это умеешь, Марк Криос. Венера тебя запомнила.

«И мне придётся запоминать,» — недовольно сузил глаза Гедимин. «Только начал узнавать Джеймса — и вот тебе. Марк… Марк… Маркус?!»

— Как ты его назвал? — шёпотом спросил он у взрывника. — Его имя — Маркус Хойд, или я что-то прослушал?

Линкен, вздрогнув, развернулся к нему. Его лицо перекосилось в ухмылке, глаза горели белым огнём, слишком ярким для отражённого света.

— Только не говори, что не узнал его, — прошипел он, больно сжав руку Гедимина. — Мы все миллион раз видели его, даже такие коменданты Энцелада, как ты. Промывание мозгов, Саргон Криос, рожи за его плечами, самая крайняя справа, — вспомнил?!

Гедимин мигнул. Линкен, покачав головой, выпустил его плечо.

— Ты не шутишь, — медленно проговорил он, глядя ремонтнику в глаза. — Как, мать моя колба, ты умудряешься ничего не знать и при этом не дохнуть?!

— Хочешь, чтобы я знал, — расскажи, — сузил глаза Гедимин. Он покосился на Хольгера — тот выглядел озадаченным.

— Выйдем, — сказал Линкен, оглянувшись на погасшую голограмму. В зале уже почти никого не осталось, быстро опустела и лестничная площадка. Взрывник подошёл к окну, выглянул наружу и потёр пальцем шрам.

— Эти дебилы сделали его командиром. Одного Криоса-главаря им было мало.

«Криос? С Титана, как и Саргон?» — Гедимин озадаченно смотрел на Линкена, и некоторые детали в мозгу наконец состыковались.

— Маркус — один из сподвижников Саргона? Был командиром во время войны? Так же, как Киаксар… Исгельт?

— Вспомнил, — довольно ухмыльнулся Линкен. — Или сообразил — неважно. Марк Криос. Сменил имя, как и Киаксар. Но макаки определённо помнят, кто он. Венерианская группировка, если тебе это что-нибудь скажет.

Хольгер задумчиво покивал.

— Комендант Венеры? Да, очень странная кандидатура. Ну, вероятно, он успел доказать свою благонадёжность после войны. Или с ним что-то сделали.

Линкен качнул головой и снова провёл пальцем по шраму.

— Он не изменился. Взгляд, осанка… Его должны были расстрелять три года назад. Вот не ждал увидеть его в верховных командирах… Чем думают макаки, и где их мозги?!

Гедимин пожал плечами. Обрывки информации о том, как была захвачена Венера, и что сделали с её колонистами, на секунду всплыли в памяти, но сармат быстро от них отделался.

— Не наша проблема, что он не любит макак, — буркнул он. — Но командиры могли бы меняться реже. Тяжело их запоминать.

— Ясно. Готовлю бригаду, — Торкват отключил рацию и повернулся к ремонтникам. — Восемь новых насосов на Грузовом аэродроме, через полчаса будут на руднике. Гедимин, ты доволен?

Сармат хмыкнул.

— Новые? Той же марки, что старые? Какой в этом смысл? К зиме всё уйдёт под замену.

Иджес тронул его за плечо.

— Это железо «Вирма». Что смогли, то и прислали. Видимо, так дешевле.

Гедимин отмахнулся и отошёл от группы ремонтников, встал у ограды госпиталя, недовольно щурясь на утреннее озеро. Ветер гнал мелкую рябь, редкие облака не заслоняли солнце, — светлые блики бежали по бортам глайдеров на краю аэродрома. «Красиво,» — подумал сармат, усилием воли отогнав мысли о разъеденном трубопроводе.

От разглядывания озера его отвлёк шум в переулке. С площади выползала перегруженная гусеничная тележка. Кроме запакованных ящиков, на ней пристроились странно одетые люди — без комбинезонов и бронежилетов, даже без оружия, зато в многослойной мешковатой одежде. Перед тележкой, подозрительно оглядываясь на сарматов, шли трое охранников.

— Эй! — Иджес ткнул Гедимина в плечо. — Это же шумные мартышки из форта. Эти, как их… почитатели бога-мертвеца! Куда это они?

— А… — Гедимин не без усилий вспомнил о странных людях из форта и кое-как прочитанной брошюре. — Кажется, они поклоняются гравитации. Или электромагнитному взаимодействию. Возможно, реликтовому излучению. Но я так и не понял, при чём там замученный древний человек. Мерзкие всё-таки у них были обычаи…

Слух у «почитателей мертвеца» был лучше, чем мог предположить Гедимин, или сармат говорил слишком громко, — двое из них переглянулись и вздохнули.

— Вот так мы оставляем эту обитель невежества, брат, — сказал один из них. — И местных дикарей, чистых душой и разумом. Только бог теперь им поможет. Настоящее преступление со стороны их вождя.

Гедимин озадаченно мигнул.

— Эй! Вас что, выгнали? — крикнул он вслед тележке. Она уже подъезжала к выкатившемуся на взлётную полосу пассажирскому глайдеру из Саскатуна. Один из людей выпрямился во весь рост и помахал сармату.

— Ваш вождь Маркус против просвещения, брат! Но Иисус любит и его, и тебя. Заходи на наш сайт!

Один из охранников повернулся к нему и предостерегающе поднял руку. Глайдер открыл багажник, тележка отъехала в сторону, разворачиваясь для разгрузки. Сарматы переглянулись.

— Маркус избавляется от лишних мартышек? Это хорошо, — сказал Торкват. — Надоели их вопли по субботам.

Незаметно подъехавший глайдер загудел — вылет на рудник задержался уже на целых две минуты. Гедимин пошёл к фургону. «Странные были макаки,» — думал он, вспоминая термины из брошюры. «Но безвредные. Что Маркусу не понравилось?»

Таймер сработал в полдесятого, и Гедимин нехотя открыл глаза и прислушался к звукам, наполняющим лабораторию. В полузатопленном туннеле тихо плескалась вода — на озере был ветер. Шипение испаряющейся воды под матовым сводом защитного поля постепенно стихало, сменяясь журчанием, — остывший гексафторид наполнил ёмкость, больше места не было, и подача сырья в реактор приостановилась, а за ней прекратились и реакции, нагревающие его изнутри. «Сменить накопитель…» — Гедимин осторожно пошевелил левой рукой. Подняться он не мог — на его плече лежала голова Хольгера. Сармат дремал, полуобняв Гедимина, и на звук таймера отреагировал только глубоким вздохом. Ремонтник осторожно, придерживая его голову ладонью, высвободил левое плечо и хотел положить Хольгера на пол, но тот сам зашевелился и сел, сонно щурясь на одинокий светодиод. В лаборатории было темно, подсвечивался только счётчик Гейгера над защитным полем. Гедимин достал фонарь и дотянулся до креплений на потолке. Свет, отразившийся от зеркальных панелей, залил убежище, и сармат на секунду зажмурился.