Гоблин. Монстр или... - Криаан

удар своим оружием, как сразу же лишается головы, а я прикрывшись её телом бросаю во вторую клинок. Зачарованное оружие входит по самую рукоятку в грудь незнакомого вида демона, как я превратившись в молнию перескакиваю с одного оружия на другое, настигая подранка и рассекая того надвое. Черное пламя осушает жертву, не позволяя пролиться и капле крови, а почти родной поток негативной энергии проходиться по телу, навсегда передавая мне часть жизненных сил убитого. В этот момент инстинкты прошептали… Нет, не об опасности, так о легком дискомфорте в груди и немного сдвинувшись в сторону пропускаю мимо себя цельнометаллический заостренный с одной стороны кол на цепи, что пробивает стену одного из домов и уходит в глубь постройки. Да, как почти что вампиру, мне определенно было бы неудобно доставать кол из груди будучи при этом прибитым к стене. Не смертельно, но определенно неудобно. Схватившись за пролетающую мимо цепь, я молнией переношусь к этому метателю копья, после чего он резко переквалифицировался в шпагоглотатели, правда к сожалению не надолго — подоспела вторая волна нападающих, во главе с двумя Марилимтками и двумя Лилиту.

Резко подскочив к одной из безглазых дамочек, я с удивлением понимаю, что она тут отнюдь не добровольно… Ну если она конечно не мазохистка, а светящийся рунами рабский ошейник не элемент эротического бондажа. Эта полусекундная задержка стоило мне пробитой грудной клетки и пары сломанных костей — может и рабы, но эти дамочки были твердого Среднего уровня, способные крошить камни своими нежными ручками. Что им какие-то стальные кости? Раздраженно сплюнув, за считанные секунды заращенные повреждения, я уже не обращая внимания на элементы декора устраиваю дамочкам целительное кровопускание. Они оказались настолько рады своевременной помощи, что буквально развалились на мостовой в благодарности. В ответ на это обе змейки на удивление синхронно подняли верхние руки со скимитарами и скрестив те в форме ножниц сделали характерное движение, будто что-то разрезают, одновременно с этим правой средней рукой делая незаметный междумирный жест денег. Догадаться, что они имеют в виду мог бы наверное даже слепой, особенно учитывая холодный характер местных предсказательниц. К сожалению дальнейшему "диалогу" помешали вылезшие прямо из мостовой теневые демоны, которые так рады были меня видеть, что сразу же пошли с козырей. Один ударил ментальной волной, пытаясь заставить меня ощутить необоримое бесконечное отчаяние от которого один шаг и сам сиганешь в Ишиар. Второй наполнил мир всеми красками жизни, от чего у меня глаза в буквальном смысле вытекли, а третий выдохнул целое облако кислотного тумана способное растворить за пару секунд не маленький такой отряд авантюристов. Разогнавшись, я… Просто не смог по ним попасть. Окруженные маревом бесплотные демоны тенями перемещались по полю боя, запуская одно заклинание за другим и чхать хотев на все мои запредельные урон и скорость.

— Ну, вы сами напросились, — зло ухмыляюсь меняя скимитары на тяжелую корабельную саблю, после чего подскакиваю к ближайшей тени. С одного удара поразительно легко отсекаю тянущуюся ко мне граблю, после чего, схватив за голову временно ставшего чуть более плотным демона, с силой опускаю её в ближайшую речку с лавой. Расплавленный камень сжигая стремительно регенерирующую плоть залился в его теневую глотку, мешая издавать хоть какие-то звуки, а единственная оставшаяся рука бессильно скреблась о мою грудь, пытаясь найти хоть какую-то точку опоры, чтобы освободиться. В ответ тяжелая призрачная сабля с силой опускается на грудь перерубая позвоночник, оставляя его отчаянно дергать головой, уже в попытках хотя бы немного продлить своё существование. С показным наслаждением слизываю тут же зашипевшим языком каплю лавы с руки, еще сильнее осклабившись. — Кто следующим пойдет купаться? Поверьте, я так могу продолжать хоть целый день!

Сопротивление Дробящему урону: 12.

Сопротивление Огненному урону: 9.

Сопротивление Кислотному урону: 10.

Бросок Запугивания Эльф: 13+45(модификатор)+14(Внешность)+2(убедительность) = 74 — Критический успех!

Перед тем, как идти на Арену, я решил посоветоваться с Минаго. Она в этой кухне варится гораздо дольше всех моих знакомых, кроме Госпожи-в-Тени, но к ней по таким вопросам я не рискнул обращаться — не тот уровень опасности, что чуял мой "второй мозг". И вот тут я увидел новую сторону демоницы, а именно Минаго, которая хаотично бегает по кабинету Чиварро, заламывает себе руки и на нескольких языках кроет меня матом за тупость и бездумное отношение к себе и окружающим, прямо из горла бухает дорогущее элитное вино и разбрасывает по углам пустые бутылки.

— Ты хоть понимаешь, куда сунулся, во что ввязался или у тебя мозг полностью атрофировался?

Если опустить все матерные конструкции и эпитеты, которыми меня в процессе монолога награждала Минаго, то выходило, что я сунулся в безостановочно работающие жернова, без возможности из них хоть как-то выскочить и в скором времени превращусь в горстку субстанции, которая еще сильнее подпитает славу Арены и тех, кто ее держит. На Арену легко попасть, а вот вырваться из ее хватких объятий практически невозможно. Согласившись хоть на один бой, и каким-то чудом выиграв его, ты все равно становишься собственностью Арены, рабом, по сути. Каждый новый бой, каждый новый противник обязательно будет гораздо опаснее предыдущих, и рано или поздно, но твоих сил не хватит на продолжение. А хозяевам Арены только это и надо. Постоянный интерес к боям во всех кругах Города, попытки пришедших на смену павшему новых бойцов стать чемпионом, жажда крови и зрелищ от зрителей — это тот товар, который будет продаваться во веки вечные, ибо такова природа демонов. Если затянутая в силки жертва чудом соскакивает с поводка, то по ее душу направляются убийцы, ибо незачем всяким там слабакам, прошедшим всего круг-другой поганить такое место и таких покровителей своими словами и действиями. И те специалисты обставляют внезапную кончину так, словно произошел несчастный случай по вине умершего, а не еще под чьей-то. Если кончина такого "счастливчика" нежелательна по той или иной причине, то ее топят словесно и морально. И вот уже перед ним закрываются даже самые мерзейшие питейные заведения, его не пускают на порог самые нетребовательные торговцы, а уличные шлюхи самого нижнего ценового диапазона свистят и плюются в след.

Осознание того, как я попал, было сродни удара кувалдой в затылок — такое же неожиданное и болезненное. Вот только по тем же словам Минаго, соскочить у меня не выйдет, раз уж я сам сунул свою голову под молотки, то придется весь этот путь пройти до конца. Сначала пара-тройка боев с низшим составом Нахиндрианской лиги, а потом путь