Троя. Герои Троянской войны - Ирина Измайлова

— Едва ли мой отец и дядя попадутся в такую дурацкую западню, в какую по собственной глупости угодил я, — закончил он, — но кто знает, что еще может изобрести этот ублюдок? Нужно во что бы то ни стало их предупредить, едва они приедут, нужно опередить Гелена! Вы ведь сможете, правда? И все вместе вы ведь поможете Андромахе и Астианаксу?

В слабеющем голосе раненого звучала такая горячая, отчаянная надежда, что даже Троил, испытывавший к племяннику самые противоречивые чувства, улыбнулся и ободряюще кивнул ему:

— Теперь, когда мы все знаем, мы, конечно, их предупредим. Мы знаем даже больше. Я слышал в городе разговоры о том, что царя Неоптолема убил Гектор, и что сообщил эту весть… знаете, кто? Одиссей, царь Итаки! Значит, у Гелена есть сообщник — такой же лжец, как он!

— Это не самое главное! — воскликнула Авлона. — Главное то, что мы знаем, чего хочет Гелен, и как он собирается добиться этого… Ну, Неоптолем, теперь я прижгу рану. Готов?

— Конечно. — он посмотрел снизу вверх в озаренное солнцем, смугло — золотое личико юной амазонки, и на его серых от боли губах появилась ласковая улыбка: — У тебя такая твердая рука, что и больно не будет, наверное. Давай! Не бойся.

— А кто боится? — Авлона ответила улыбкой на улыбку и в мгновение ока прижала налитое огнем лезвие к кровоточащему срезу.

Неоптолем не закричал. Только изогнулся громадной дугой и, резко распрямившись, застыл, вытянувшись на траве.

— Ты не добила его? — не без трепета спросил Троил.

Авлона приложила руку к груди базилевса и вся напряглась.

Потом глубоко вздохнула.

— У-у-ф! Все в порядке. А ведь от таких испытаний всякое может быть… Нет, он крепкий. Дай мне холсты, я его перевяжу. А ты даже побледнел!

Царевич усмехнулся.

— Вспомнил запах горящей плоти… Там, в Трое, этот запах был гораздо сильнее, ты ведь тоже помнишь, сестрица. Но я и в самом деле не хотел, чтобы сын моего брата погиб. Хотя, — тут его голос стал тише и суше, — хотя я все еще помню его с мечом, посреди убитых троянцев.

Авлона обернулась через плечо, продолжая обматывать смоченный снадобьем холст вокруг обрубка ноги. Ее глаза странно блеснули и погасли.

— А я помню Ахилла в колеснице, с окровавленным копьем, и сотни убитых амазонок… И не помню, чтобы мне кто-нибудь в мире был дороже, чем он! Кроме еще Пентесилеи… Что ж, братец, будем множить зло, или победим его, как это сделали Ахилл и Гектор?

Троил вспыхнул и отвернулся.

— Я слабее моих братьев. Но я справлюсь с этим… Послушай, что нам теперь делать? Мы не можем оставить Неоптолема, но ведь кто-то обязательно должен дежурить в гавани — корабль с Итаки может быть там уже сегодня.

Авлона нахмурилась. Затянув потуже повязку, она осторожно сняла со своих колен ногу раненого и задумчиво провела ладонью по своей тунике, будто пытаясь стереть с нее пятна крови. Потом посмотрела на солнце.

— Сейчас примерно час после полудня. Да, возможно, они уже здесь.

— Я ведь только что из города, — возразил Троил. — Если б в гавань вошел корабль, об этом сразу бы стало известно. Вспомни, как орали на берегу, когда мы причаливали! Сюда не так часто заходят большие суда. Нет, сейчас моих братьев здесь нет.

Девушка снова посмотрела на солнце и приложила руку к земле.

— Тихо. Я опасаюсь, что разбойники по приказу Гелена станут искать Неоптолема. Видишь ли, Троил, я — разведчица, и я привыкла просчитывать возможный ход событий. Корабля нет в гавани, но он может быть уже здесь.

— Каким образом?! — рассердился молодой человек. — Да что ты говоришь загадками? Я что, такой дурак и не пойму, если ты объяснишь?

— Да вовсе нет! — впервые за все время разговора Авлона рассмеялась, хотя напряжение и тревога на ее лице не исчезли. — Просто я сама не до конца поняла… Видишь ли, в Эпире не так много кораблей. Сейчас весна, и купеческие суда ушли в плавание, пользуясь хорошей погодой. Гавань почти пуста. У причала я насчитала шесть больших рыбачьих лодок, семь маленьких, один небольшой корабль, который, вероятно, собираются вытащить на берег и смолить: к его носовому брусу привязали веревки. Наш корабль тоже невелик и по виду отличается от ахейских. Если бы у причала был корабль Неоптолема, его было бы видно издалека, во всяком случае, с судна, которое проходит на расстоянии в четыре-пять стадиев. И вот представь, Троил: Гектор и Ахилл приближаются к берегам Эпира. Они имеют основания подозревать, что здесь не все ладно — им известно о появлении самозванца, который зачем-то выдает себя за Одиссея. Возможно, в этом нет угрозы, но возможно, она есть. И вот они подплывают к гавани, куда за трое суток до того должен был причалить корабль Неоптолема. Они не знают, что его задержала починка днища, но, в любом случае, он должен быть здесь. И они видят, что корабля нет. Во-первых, что они думают? Как объясняют его отсутствие?

Троил пожал плечами.

— Ну… Я не знаю.

— Что бы подумал ты?

— Наверное, заподозрил бы неладное. Штормов не было, задержаться на целых три дня корабль едва ли мог, значит, с ним что-то случилось здесь. Не с кораблем, а с теми, кто на нем плыл.

— Правильно! — глаза Авлоны блеснули. — И что бы ты сделал, поняв это?

— Высадился бы на берег и постарался поскорее узнать, что с царем.

Юная амазонка кивнула.

— Да. Ты так бы и поступил. Но Гектор так не поступит. Не поступит по многим причинам. Во-первых, он плывет с Итаки, где власть едва не захватил какой-то сброд женихов Пенелопы. Он понимает, что нечто подобное в отсутствие Неоптолема могло приключиться и в Эпире, а значит — царь здесь может быть уже другой, и он может оказать троянцам враждебный прием, тем более, если уже сделал какое-то зло Неоптолему. Во-вторых, если здесь кто-то захватил власть, то приезжим не дадут правдивых ответов на их вопросы. Конечно, Гектор и Ахилл не испугаются и тысячи вооруженных воинов, они смело примут бой, но ведь в руках неведомых врагов могут быть Андромаха с Астианаксом, сам Неоптолем…

— Да ведь так и есть! — воскликнул царевич. — Неоптолему удалось вырваться такой вот ценой… а твоя сестра и мальчик действительно в руках Гелена.

Авлона нахмурилась.

— Вот видишь. Если это понимаю я, то поймет и Гектор. А раз так, он прикажет кормчему найти удобное место на берегу, какую-то бухту, залив, и пристать, не привлекая внимания. А потом они, как и мы, попробуют все разузнать. Правда, твои братья не знают того, что нам рассказал Неоптолем, и им труднее будет во всем разобраться. Наше дело — найти место, где пристанет, либо уже пристал их корабль. Беда в том, что ни ты, ни я не знаем берегов Эпира.