Демон из тьмы - Кресли Коул

Однако на шее у женщины был ошейник, как у раба. При мысли о том, как он берет ее подобным образом его член напрягся. Представив себе как он, потратив столько богатства, сколько потребуется для ее защиты, берет ее в свое логово, что бы насладится ею.

В прошлом силой воли он воздерживался от подобных отношений. Теперь же, когда была возможность пометить ее, ничто не могло удержать его. Демон хотел использовать ее тело для себя, узнать ее женские формы.

Изучив ее полностью, он мог бы узнать как доставить наслаждение своей женщине. Малкольм даже не представлял, где он хотел бы к ней прикоснутся. Он никогда не знал женского тела, а еще меньше он знал о сексе.

Он должен верить, что найдет ключик к ее желаниям. Еще в юности он узнал, что у каждого человека был свой ключ. Чувствительны ли уши его женщины? Ее шея? Он представлял как откидывает гриву ее волос, и прикасается губами к ее затылку. Задрожит ли она если прикоснутся руками к ее грудям?

Ее дыхание было прерывистым, хромота усилилась. неважно благородного происхождения или рабыня, она явно не привыкла к этому суровуму месту. Женщина потерла напряженные мышцы шеи. По крайне мере ее запьястье исцелилось.

Наконец, она зоковыляла к заканемевшему пню, и присела. С ужасом посмотрела на свои сапоги. Осторожно сняв первый, девушка прикусила нижнью губу, что бы удержатся от крика.

Короткие черные носки приклеились к волдырям. Затем она сняла второй ботинок, демон поморщился за нее, но она не здала ни звука. Его женщина была решительна и сильна, хотя и не телом.

Когда она скрутила свои длинные волосы в узел, он увидел слабый след от укуса. Прошлой ночью она говорила с насмешкой, как вампир прежде чем ударила светом в его грудь. Если это то, что она в нем увидела, то возможно она ненавидела их также как и он.

Похоже женщина больше разозлилась от его укуса, чем от его толчков от желания кончить. Демон понимал ее отвращение. Его кровь пили тысячи раз. Но это никогда не было легко.

Однако невозможно не насладится ее шеей теперь снова, когда он понял какое это блаженство. Он прищурился. Давать и брать. Годами от него брали кровь.Шрамы доказывали это - Я должен! Ее кровь будет небольшой платой за ее защиту. Малкольм не знал за какие пригрешения ее сослали в эти адские пустоши; он знал, что женщине чертовски повезло попасть в хорошие руки, которые защитят его пару, учитывая ее хрупкость и нестабильную силу.

Возможно ей необходим толчок, чтобы напомнить насколько она нуждалась в нем.

Глава 9

Сразу после того, как Кэрроу кое-как надела сапоги на свои опухшие, стертые в кровь ноги, она заметила двигающееся пятно в дыме около нее и услышала удар. Что-то приземлилось на расстоянии несколько футов, и замерло.

Ну что теперь? Раздраженно вздохнув, она наклонилась.

Незрячие глаза уставились на нее. Она попятилась, споткнувшись, упала на пень. Неподалеку лежала голова одного из упырей, его горло было перерезано, слизь все еще сочилась из порванных артерий.

Она внимательно посмотрела вверх, щурясь от исходящих испарений и обнаружила крупную фигуру на скале, прямо над ней. Демон.

Зачем он это сделал? Это что у него такой извращенный способ предупреждения?

Это привело ее в ярость, подавляя любой оставшийся перед ним страх.

- Да что с тобой такое? - Она вскочила, почувствовав, как последние целые волдыри лопнули. С меня хватит!

Она была истощенна и разбита, в висках зарождалась пульсирующая боль. Было такое чувство, будто ноги кто-то облил кислотой. На шее отчаянно зудел заживающий след от укуса.

- Эта слизь попала на мои сапоги! Отвратительный демон!

Последние двадцать четыре часа были худшими в ее жизни. И он пытается угрожать ей?

- Ты думаешь, что отрубленная голова испугает меня? Ты считаешь, что это заставит признать тебя? Обратить внимание?

Она схватила камень с земли, размером с софтбольный мяч, и швырнула в его сторону. Послышалось ворчание.

- Меня преследовали и прежде, ты мудак! Некоторые из них действительно были сумасшедшими, даже слишком. Один из них задушил кошку Мари, оставив ее на крыльце в Андуане. Мари пыталась воскресить бедное животное, но все же его пришлось похоронить на Кладбище домашних животных, и при этом Мари всхлипывала:

- Тигра вернулся ... не таким.

Чтобы Мари почувствовала себя лучше, Кэрроу прокляла ненормального - он влюбился в кактус.

Когда я верну свои силы, демон...

Эта мысль заставила ее задуматься. С чего это она ожидает, что силы вернуться к ней здесь? Все были так же несчастны, как и она. Черт, трах с долбаным вемоном был ее лучшей надеждой получить энергию.

Нет, она еще не была готовой принять "требование" Слэйна. Должен быть другой способ спасти Руби.

Кэрроу прислушалась к себе и ничего не услышала.

- Независимо от того, что ты собираешься сделать, сделай - это - сейчас же!

Опять же, никакого ответа. Пока она была крайне уязвима, может не стоит раздражать мифического мерзавца.

Она вздрогнула, когда он опустился перед ней на колени, напротив головы. Она напряглась ожидая нападения, но он только смотрел на нее, спокойно рассматривая.

Глаза у него были голубые, а не черные от ярости. Вместо безумия, как в прошлую ночь, в них светился интеллект, животная хитрость, что заставляло ее держаться на стороже.

Он не собирается нападать? Может ли ей так повезти? Она судорожно вздохнула. Может быть, он просто под воздействием от вида пущенной крови?

Имея возможность рассмотреть его получше, она принялась внимательно изучать его внешность. Часть его волос была заплетена в косички, точно так, как делали воины в старину, но остальные висели спутанными прядями, закрывая большую часть его лица. На его волосах и рожках было столько песка, что ей даже не удалось определить их цвет. Она решила, что и те и другие были темного цвета.

На его щеках было что-то вроде полос для маскировки, это напомнило ей камуфляж, который использовали для специальных операций парни из военных отрядов. Может быть поэтому ночью вемона было так трудно разглядеть?

Его челюсть и подбородок были покрыты щетиной, непонятно было, предполагалась тут борода или нет. Ей было жаль, что она не могла увидеть его чисто выбритое лицо - ну или хоть просто чистое. Его нос был кривоват, вероятно от раннего перелома, который не сросся правильно. Это делало его похожим на профессионального боксера.

Сам по себе её взгляд опустился к его рту, очертания его губ были резкими, выступали едва заметные клыки. По какой-то причине его клыки заставили Кэрроу подумать о знакомых ей женщинах, которым нравилось, когда их кусали.