Считалочка для бомбы - Владислав Выставной

– Я найду способ связаться с вами, – сказала Марина. – Но главное: вам надо продержаться то время, пока меня не будет. Рейдеры наверняка нанесут удар самым подлым образом…

– Я считаю, что отсиживаться не имеет смысла, – заявил Богдан. – Надо, не дожидаясь беды, самим нанести удар.

– Замечательно, – сказала Криста. – Как ты это себе представляешь? Отколоть кусок стены с оттиском Большой Хозяйской Печати?

– Это было бы глупо, – согласился Богдан. – Но на каком основании нам влепили эту печать?

– На основании закона, – пожал плечами Эрик. – А законы, ты знаешь, на чьей стороне у нас.

– Правильно! – воскликнул Богдан. – Давайте же сделаем так, чтобы закон перешел на нашу сторону!

В аудитории немедленно поднялся шум: у всех было собственное мнение по этому вопросу, а потому направо и налево посыпались «дураки», «идиоты», «дилетанты» и прочие эпитеты. Это был больной вопрос. И поднимался он не впервые. Всем хотелось справедливых законов. А они принимаются, как известно, Думой. Но кто в Думе будет слушать вольных разбойников, которые по своей сути стоят вне закона?! Абсурд!

– Вы меня не дослушали! – прокричал Богдан, размахивая руками. – В Думу идти должны не мы!

– А кто? – рычал Крюгер.

– Игроки!!!

Шум стих так же внезапно, как и начался.

– Ну, что вы на меня уставились? – развел руками Богдан. – У кого еще есть такое влияние, как не у Игроков? А раз они снова появились в Игре – глупо было бы пускать все на самотек. Ведь, если не мы подружимся с ними, то Доминатор уж точно не упустит шанса…

– А ведь Богдан прав, – сказала Криста.

– Похоже на то, – признал Эрик.

– Самая разумная мысль за сегодня, – подытожил Веник. – Будем искать Игроков.

Высказаться хотел и Крюгер, но в этот миг взревел двигатель мотоцикла.

– Хорошая идея. Действуйте, – сказала Марина, глядя перед собой. – Я постараюсь вернуться скорее. И не одна…

Она надела шлем и поддала газу. Подскочивший Крюгер едва успел распахнуть широкую дверь. Рев мотора постепенно растворился в бесконечных университетских коридорах.

– Бедная… – задумчиво сказала Криста. – Представляете, как она переживает за сына?

– А как я переживаю за Магистра? – подхватил Богдан.

– Молчал бы уж, – проворчал Крюгер. – Давайте лучше думать, как Игроков искать будем…

Марина неслась по оживленной улице, точными движениями лавируя между машин. Мотоцикл, коротко взревывая, легко и четко описывал короткие дуги, нарушая все правила дорожного движения. Некоторое время за Мариной, отчаянно дуя в свисток, несся полосатый крылатый гаишник. Однако вскоре отстал: то ли его укачало от крутых маневров нарушительницы, то ли он узнал в ней атаманшу разбойников с Воробьевых гор и решил не связываться.

Марина решила ехать прямо к Архивариусу. Теперь, когда тайна нахождения маленького Магистра перестала быть актуальной, она могла это сделать.

Она сжимала ручку «газа» и ругала себя за то, что не смогла оградить сына от опасности. Семь лет такой скрытной жизни, когда она видела собственного ребенка куда реже, чем это вообще допустимо для матери, теперь грозили оказаться потерянным временем. Марина старалась не думать о плохом, но мрачные мысли продолжали навязчивыми тенями забираться в мозг…

Когда она почувствовала, что душу просто выворачивает наизнанку, то тряхнула головой и огляделась. Ее подозрения оказались верными: она заехала на Черные Земли. И теперь это зараженное злом пространство норовило высосать из нее жизненные силы. Вот же проклятье – месяц назад эта земля еще была свободной! Но Черный Риэлтер знает свое дело…

Черные Земли не всем казались столь непривлекательными. Начать с того, что с виду они никак не иллюстрировали собственное название. Более того – захваченные рейдерами Черного Риэлтера территории очень быстро облагораживались. А точнее – полностью заливались бетоном и запечатывались сверкающим тонированным стеклом. Все тут становилось идеально ровным, гладким, со звенящими гранями и ярким красками. Но здесь невозможно было найти даже клочка живой земли, откуда пробивалась бы хоть одна травинка. Зато повсюду стояли бетонные же кадки с искусственными цветами.

Это был рай для тех, чью сущность составляли деньги и власть. Деньги имели здесь свойство расти, как на дрожжах, здесь то и дело моментально создавались огромные состояния.

Но тому, кто хотел пользоваться этими благами, необходимо было соответствовать условиям, которые ставила природа Черных Земель: доброта, сочувствие, искренность считались здесь постыдными пороками. Уродством, недостойным обладателя авторитета и крупного счета в банке. Черные Земли чуяли проявления душевности и сентиментальности – и расправлялись с виновными незамедлительно. Подобные хлюпики мгновенно разорялись и попадали в самые неприятные ситуации, а часто – таинственным образом исчезали.

И потому те, кто ценил особые качества земель Черного Риэлтера, старались убить в себе как можно больше человеческого. Они упорно тренировали в себе циничность и снобизм, соревнуясь друг с другом в эпатаже и подлости. И, надо сказать, многие в этом весьма преуспели.

Капиталы росли и росли, и собственник магических Черных Земель, Черный Риэлтер получал неплохие дивиденды. И оттого, словно одержимый, стремился ко все большему и большему захвату территорий. Интересно, никто и никогда из простых смертных его не видел: глазами, ушами и руками его были рейдеры. Что характерно – сами безглазые, безухие и безрукие. Что не мешало им эффективно использовать пропихнутые ими же через Государственную Думу законы. Надо отдать должное и Думе – Игра немало покуражилась и над ее образом. Так что и законы получались соответственные…

Из-за вновь нагроможденного стекла и бетона появилось вдруг внушительное здание храма Христа-Спасителя, которое предстояло теперь обогнуть. Его Марина не видела уже довольно давно. Да и вряд ли оно раньше находилось именно в этом месте. Впрочем, география Волшебной Москвы имела свойство то и дело меняться самым стихийным образом, так что не это было удивительным. Так или иначе, что-то в облике храма явно резало глаз. Наконец, Марина поняла, что.

У храма не было ни одного входа, ни одного окна. Только сплошной каменный монолит. Вместо креста на центральной маковке торчала вверх красно-белая ферма сотового ретранслятора.

Короткая голубая вспышка застала Марину врасплох. Впереди образовалось препятствие, состоящее из нескольких темных человеческих фигур. Марина от неожиданности слишком резко ударила по тормозам, и мотоцикл занесло, да так, что она с трудом удержала равновесие, скользя гладкому асфальту толстой подошвой высокого ботинка.

Она остановилась и в сердцах чертыхнулась: стало понятно, что со всех сторон ее окружили люди в черных балахонах. Это, конечно же, были вездесущие Агенты Княжества Госбезопасность, того самого, что имело своей резиденцией мрачную Старую Башню на Лубянской площади. Агенты, как обычно, возникли прямо из воздуха. И встреча с ними не сулила ничего хорошего.

– Приветствую вас, бывший Игрок, – язвительно сказала одна из безликих фигур, неспешно выступая вперед. – Что же вы так неосторожны? Заезжаете на проклятые вами же земли. Или вы считаете, что разбойничья атаманша сможет безнаказанно слоняться по этой благодатной территории? После стольких набегов и грабежей, что так любят устраивать ваши шалопаи?

– Чего вам нужно? – выкрикнула Марина.

Она высматривала брешь в стене из Агентов с однозначным намерением вырваться.

– У меня есть ордер на ваш арест, – сладким голосом произнес старший Агент. – И я намерен доставить вас в Старую Башню… Видите как удачно получилось – Черные Земли зажали ваш поганый Университет в кольцо. И погода нам благоприятствует: на небе такое прекрасное темное солнце – совсем не жарко, правда?

До Марины только теперь дошло, что затянувшееся солнечное затмение играет на руку Агентам, и без того почти всесильных под покровительством Черного Риэлтера…

Неожиданно для самой себя она рванула ручку газа. Мотоцикл взревел и наполнил воздух гарью жженой резины. Однако не сдвинулся ни на сантиметр.

Агент коротко и сухо рассмеялся и небрежно бросил:

– Ладно, поиграли – и будет. Отправляйте ее в Башню…

Перед глазами снова сверкнуло, пространство наполнилось мешаниной цветных пятен, резко перехватило дыхание. Марине показалось, будто она проваливается в какой-то глубокий колодец.

Но через мгновение все кончилось.

…Марина сидела перед массивным, темным, невероятно длинным столом. Стол этот доминировал в столь же длинном и темном помещении. Темные портьеры почти не пропускали и без того не особо яркий теперь дневной свет.

Все в этом кабинете – а это был именно кабинет – отдавало невообразимым унынием и безнадежностью. Стены были убраны в темное дерево, вдоль стола стояли стулья с высокими резными спинками, однако это странным образом создавало впечатление не ожидаемого средневекового шика, а какой-то хмурой казенности. На другом конце этого стола высилось массивное кресло – из того же дерева, только несколько изощреннее отделанное. Над креслом на стене весел большой портрет в массивной раме. Кого изображал портрет, понять было невозможно: холст терялся в полумраке.