Стихи современных поэтов - неизвестен Автор

Это я знаю по себе.

Приходи ко мне, Глафира, Ненароком, невзначай. Приноси кусочек сыра, Ведь без сыра, что за чай. И колбаски два кусочка, А я маслица найду. В наше время в одиночку Не прожить, имей в виду.

Пр.

Буду ждать я неустанно, Ты мне только прикажи, Должником твоим я стану На оставшуюся жизнь. Озари приветным взглядом, Малость рядышком побудь. Больше ничего не надо, Только к чаю что нибудь.

Пр.

Ох, не велит народный опыт Влюблятся в длинных и худых, Их не обънять и не похопать, Повелся с ними, жди беды.

Молва народная толстушек Песочит так, что боже мой. Они в объятьях, мол, удушат, И пустят по миру с сумой.

Но этой истине старинной

Наш брат цены не придает,

Едва узрит покрепче спину

И вперед,вперед,вперед Ах, эти круглые бока, что стоит шампанского бакал, Румяных щек лесной пожар, Раздор души, туземный шар О, эта дьявольская плоть способна сердце расколоть, И от того лишь веселей, что не помодет сердцу клей.

Бежать ученых вертихвосток, Народной мудрости завет. От них порой дуреешь просто, Чуток послушал, и привет.

Но этой истине старинной

Наш брат цены не придает,

Едва заслышит голос дивный

И вперед,вперед,вперед Ах, эти звонкий нервный смех, залог немыслимых утех, И как живительный ручей поток бесмысленных речей, О, эта дьявольская прыть способна сердце раздавить, И от того лишь веселей, что не помодет сердцу клей.

Клеем,

Сил и средств не жалеем,

Но расходятся швы,

Ах увы, ах увы, ах увы

От неразумного Хазара, До образованных Волхвоф Все соглашаются, что старость Недурно б встретить без грехов.

Но этой истине старинной

Наш брат цены не придает,

Смахнет с макушки паутину,

И вперед,вперед,вперед

Ты орел, с портфелем полным дел, Ты опять клевать мне печень прелетел. Был бы хоть какой-то толк,толк,толк Только больно клювом долг, долг, долг Экспертиза, семинар, спецотдел.

Ты скала, из плоских, суетных забот. Сплош гранит, не сред, не пятниц не субот. ..................... власть, власть,власть, Нет уж больше силы клясть,клясть, клясть, Соль мою уносит в море мой пот.

Цепь моя, я слабый на тебе повис. Без тебя давно б уже я спрыгнул вниз. Но сорваться в пропость не велят, Женская рука и детский взгляд. Будь же ты благословенна, И во век не оборвись.

Еще стрелу из колчана Не вынул злой волшебник, случай. И черной молнией летучей Не поразила нас она.

Еще в объятия к беде Нас не швырнула злая сила, И цепь, что нас соединила Еще не порвана нигде.

Еще разлука и тоска Не наступают нам на пятки, И все пока еще в порядке, Все хороше еще пока.

А в друг, нам жизнь и впрям дала Отсрочку эту и поблажку. А тетьева уже в натяжку И заготовлена стрела.

Когда прредет мне время собираться налегке В далекий, долгий путь, в нелегкую дорогу, Из кучи борахла с собой я выберу немного, Чтоб только помещалось в кулаке.

Я захвочу с собой из всех земных моих даров Глоток речной воды, да камень с горной кручи. Пол пачки сигарет и три рубля на всякий случай. Кто знает, говорят что путь суров.

Я не возьму воспоминаний тяжких, как гранит. Лишь несколько имен, чтоб не расстаться с ними. И главный талисман, одно единственное имя. Пускай оно и там меня хранит.

И чтобы не тащить весь тяжкий груз далеких лет, Я выберу себе из груды многотонной Какой нибудь пустяк, ну, скажем, номер телефона. На память, просто так, там связи нет.

Натюрморт

Цветной, настенный календарь С портретом молодой артистки, И пачка пепла на полу, И полночь позади. И впереди вся ночь, И две зажаренных сосиськи И таракан, и не один.

Будильник старый, без стекла И новый, с золоченной стрелкой И первый снег на волосах, Следы седой зимы, И в переди рассвет, И две невымотых тарелки. Ах, кто бы, кто бы их помыл.

И двадцатьвосемь новых строк, Как стая голубей из клетки И тысяча очей иных, Как смерч над головой. И в переди... вся жизнь, И две исписанных салфетки. И все, и больше ничего.

Набив межзвездной пустотой оба кармана Тихо, как вор в город проникнет ночь. И одуревший от тоски дворник Степанов Дерзкой метлой мусор погонит прочь.

И словно ночной ковбой Из за угла выйду я, наступая на лужи, И сложет оружие непобедимая зима. И вдруг от запаха весны, неба и хвои Что-то во мне произойдет в нутри, И оттолкнувшись от земли Дерзкой ногою Я воспорю метра на два, на три.

Но и не более, Чтоб с непривычки не стучало в ушах от давления, Но и не менее, поскольку хочется летать. И одуревший от весны в дальние страны Я полечу сквозь небосвод ночной. И заглядевшись на меня дворник Степанов Спрячет метлу и полетит за мной.

Так от чего же весь народ ходит как пьяный. Что нас влечет, что нас лишает сна. Да просто в туче воробьев дворник Степанов В небе летит, значит пришла весна.

Терпение

Вот, сознательный рабочий, Он ведь тоже кушать хочет, Лн рабочий между прочим, Не какой-то обалдуй. А ведь так еще немножко, И глядишь, протянешь ножки, Всеже мымели до крошки

Хоть стреляйся, хоть бастуй Хоть стреляйся, хоть бастуй Хоть стреляйся, Хоть стреляйся, Хоть бастуй, бастуй, бастуй, бастуй

И не в силах скрыть озлобления Вечно шарит он чего поесть. Но терпение, но терпение, Но терпение покуда есть.

Доктор зубы вставил многим, Но указы на налоги Повязали руки, ноги В пору за бугор бежать. Правда "Правда" обещала Хозращетное начало. Ну уж если обещала, Ексель-моксель, надо ждать.

Тяжко на душе, мочи нет уже, Рекитиры гладят утюгом. Но ведь терпит же, но ведь терпит же, Но ведь терпит же народ кругом.

Тот кто надо, там где надо Весь в заслуженных наградах Материт ползучих гадов Вдруг сорвавшихся с гвоздя. Либералы, неформалы, Довели нас до развала. Перевешать всех их мало, Но немного погодя.

Нахлебаются, накапенятся, И полезут сами во сапог. А терпеньица, а терпеньица, Нам терпеньица еще даст бог.

Кто-то молодой и хваткий Постеливши плащ-полатку Взял саперную лопатку И напильником вострит.

В жилах ярость закипает, А приказ не поступает. Что же он не поступает, Знать, пока-что не горит.

Размахнись рука, раззудись плече, Спит не раздеваясь комсостав. Но терпеть пока, но терпеть еще Но терпеть...

Заварив пиры да балы, Все локают что попало, Все погибло, все пропало, Все летит тар-тарары. Но не буде суетится, Ведь пока еще летится. Тьфу, тьфу, тьфу, а раз летится, Нет причины для хандры.

Как в прпадном отупеньии Стонем, спорим, замышляем месть. Но терпение, но терпение, Но терпение покуда есть, Но терпение покуда есть.

Шел, вздыхал да охал, Не знал куда шел. Ой, как было плохо, И вдруг хороше. Мятая, зеленая бумажка Путь мой осветила как мояк. Это не обертка, и не промакашка. Это же товарищи, трояк.

Все терял да охал, А тут, вот нашел. Ой, как было плохо, И вдруг хороше.

И ведь знаю, кто-то счас страдает Трешку обранивши на бегу, А меня, мерзавца, радость распирает, Ничего поделать не могу.

Шел, вздыхал да охал, И счастье нашел. Как-же было плохо, Теперь хороше.

Я вчера забыл взять рубль с дачи. А сегодня прибыль, целых три. Это грандиозно, это знак удачи, Знак удачи, черт меня дери.

Плохо, плохо, плохо, И вдруг хороше. Так, глядишь, по крохам, И целый мешек.

Частушки апокалипсушки

Я плыву на катере, Крою всех по матери, От чего же, от чего Нет воды в форватере.

Дно скрежещет по камням, Стон стоит по пристаням, Там слезами обливаясь Рыба требует ням-ням, Вместо корма ей везут Отработанный мазут.

Везут

Рыба плавниками бьет, Птица рыбу не клюет, И от голоду немедля Богу душу отдает. Звери птицы не поев Умирают околев.

Не поев.

У клещей и прочих блох Рацион из рук вон плох. Потому, что мир животный Приемущественно сдох. Гнус в отсутствии зверей Кровь сосет из егерей.

Кровь.

Сатанеют егеря, И окурками соря Невзерая на пожары

То рыдает, то хохочет, То на кухню к нам тайком Просочится ветер хочет, Притворившись сквозняком.

Снег упал на всю округу, За окном темным- темно. Мы не глядя друг на друга Пьем шипучее вино.

А вина то кот наплакал. А цена то, дорога. Наши вечные заплаты, Наши дикие бега.

Наши дети, наша ругань, Это было так давно. Мы не глядя друг на друга Пьем шипучее вино.

О взаимных наших болях Вспоминаем мы шутя. А во мраке кто-то воет, Кто-то плачет, как дитя.

То-ли время, то-ли вьюга. Впрочем это все одно. Ведь со мной моя подруга И шипучее вино.

Вот и кончен февраль, и опять в переходе метро Бородатый мужик продает проездные билеты. И ГосКомГидроМет нам сулит пеемены ветров. И весь город уже начинает готовится к лету.

Так злодейка- зима в этот год нам дала прикурить. Напустила пурги, да такой, что достала до сердца. Нас морозило так, что не стоит и в слух говорить. Нам до новых снегов от зимы бы успеть отогрется.

И без лишних обид с Февралем распрощаемся мы. Видно нам холода кровь на жидкий озот заменили. Мы до новых снегов не залижим все раны зимы. И не сменим мотор у уставшего автомобиля.