Путь Эвриха - Павел Молитвин

Даже в шутку ей не следовало называть его мерином, ибо он ни в чем не уступал Фукукану. Более того, к сорока годам Тамган постиг нехитрую истину, гласящую, что, ежели мужчина хочет завоевать женщину — ему следует больше думать о ней, чем о себе. Совершенно справедливо полагая, что подобного рода жертва по прошествии времени с лихвой окупится, он заставил Тайтэки рыдать и кричать от наслаждения весь остаток ночи, и к утру она готова была признать, что сами Боги Покровители отдали ее в умелые руки нанга кокуров. К сожалению, Фукукан не ведал об этом ни сном ни духом и неведению этому еще суждено было в урочный час принести свои плоды.

5

Щурясь на восходящее солнце, Эврих поудобнее устроил связанные руки на коленях и некоторое время наблюдал за сегванами, дружно работающими веслами. Несмотря на самые верные приметы, северо-восточный ветер не стихал, и, как Демитар ни мудрствовал, в конце концов ему все же пришлось свернуть бесполезный парус. «Косатка» второй день шла на веслах, мореходы ворчали и, конечно, винили во всем аррантского колдуна. Эврих даже не пытался возражать. На острове Спасения, когда он попробовал убедить сегванов в своей непричастности к чародейству, ему изрядно намяли бока, и теперь у него не возникало никакого желания искушать судьбу. Хотя маленькую победу он все же одержал, отказавшись браться за весло. Помогать своим тюремщикам он не согласился бы даже под страхом смерти. Сегваны вынуждены были отступить и, естественно, относиться к нему после этого стали еще хуже.

— А жаль, — пробормотал Эврих, испытывая к обидчикам своим, как это часто с ним случалось, именно жалость. Гневаться, сердиться или ненавидеть их он решительно не мог, потому что суеверие этих здоровенных отважных парней было чем-то сродни детской боязни темноты, и винить во всем происшедшем ему следовало только себя самого. Во-первых, за то, что дал спутникам повод заподозрить его в причастности к ведовству, а во-вторых, за то, что не сумел доказать злобный умысел Демитара, возведшего на него поклеп по наущению Хономера. В том, что капитан обвинил его, стремясь угодить Избранному Ученику Богов-Близнецов, Эврих не сомневался, однако исправить что-либо он сейчас все равно не мог и, вместо того чтобы предаваться бесплодным сожалениям, вернулся к сочинению баллады о последнем плавании Ас-тамера. Прикрыл глаза и начал старательно вспоминать, что же он почувствовал при виде каменного утеса, прозванного мореходами Всадником…

…Нас шквал подхватил и по морю понес,И вот перед нами воздвигся утес.Из туч и из волн — восклицательный знак,Страшится которого каждый моряк.Как всадник, что поднял коня на дыбы,Как призрак возмездья, как символ беды —Он вырос. И нам не спастись, не свернуть!Мы встретимся: грудью ударимся в грудь…Увы, нам судьбу выбирать не дано,И рады взлететь мы, но ляжем на дно…

Всегда не хватает разбега на пядь,Чтоб нам научиться как птицы летать.И каменный Всадник — законный уделТого, кто как птицы летать захотел.…А даль так манила: чиста и светла,Еще бы немного — и вот два крылаС серебряным звоном плеснут за спиной…Все ближе и ближе зловещий прибой.Прощайте, простите!.. И все же грудь в грудьСтолкнуться — получше, чем просто уснуть!

Хрустят корабельные ребра… ДругойПускай два крыла ощутит за спиной…

Эврих открыл глаза. Вышло нечто совсем не похожее на то, что он задумывал. Нечто вроде бы и не относящееся к плаванию Астамера, и в то же время…

— Колдун, ты опять что-то бормочешь? Придется, видно, тебе рот завязать, раз уж ты добром уняться не хочешь! — пригрозил Аларбих.

— Он, клянусь бородой Храмна, он встречный ветер наговаривает! — поддержал подозрительного сег-вана кто-то из товарищей и тут же сам себя оборвал: — Ого! Гляньте-ка, кит! Что б меня Хегг проглотил, вот так встреча!

Мореходы, один за другим поднимая весла, начали оборачиваться, вглядываясь в указанном направлении.

— И верно, кит! Ну и громадина! Вот бы такого загарпунить!

— Загарпунить не долго, а что потом с этакой махиной делать?

— Вот ежели б мы эту кладовую сала близ наших Островов повстречали…

— А не слабо нам ее к мысу Увагак отбуксировать? Тамошние сегваны за ценой бы не постояли. За такую гору мяса хорошие деньги выручить можно!

— Дельная мысль! Ветер дует подходящий, под парусом за день-два дотащили бы гиганта…

Эврих затаил дыхание, прислушиваясь к разговору мореходов и чувствуя, что в душе его возрождается умершая было надежда. Любая задержка на пути в Тин-Вилену сулила ему шанс на спасение, и, если сегваны решат отбуксировать загарпуненного кита к одному из сегванских поселков на северной оконечности Западного материка, это будет настоящим подарком судьбы. Или Богов Небесной Горы. А может, это Боги-Близнецы надумали отблагодарить его за участие в огненном погребении тела, найденного во льдах Харан Кипра?

— Чудно мне слушать, как вы не подстреленного лебедя свежуете! — неожиданно подал голос Валченох. — Вы поглядите — это же кит-отшельник! Не так-то легко его будет загарпунить! Да и ветер в любой момент может перемениться!

— Вот и подождем нужной нам перемены на Ува-гаке! Уж коли зимовать в Тин-Вилене, так с набитыми кошлями! — выкрикнул белоголовый Санайр, и вновь мореходы загомонили, обсуждая, стоит ли пытаться добыть столь неожиданно оказавшегося на их пути кита-отшельника.

Взглянув на Демитара, Эврих убедился, что капитан «Крылатого змея» не торопится принимать решение, внимательно выслушивая доводы товарищей. Сегваны не часто охотились на китов, предпочитая бить белух, тюленей, морских котиков, дельфинов и каланов. Происходило это не потому, что они боялись мериться силами с морскими исполинами, просто те не часто оказывались вблизи Сегванских островов, и теперь мореходами овладел вполне понятный охотничий азарт. Промыслить кита — дело рискованное, однако добыча того стоит. Рассказывать о такой охоте можно не один год, а гора отменного мяса и великолепного жира, годного как в пищу, так и для обработки тканей и кож, изготовления свечей и заправки светильников, заставит обитателей полуострова Увагак раскошелиться. Китовый ус, кости, мозги и плавники — все пригодится береговым сегванам в хозяйстве, и даже если проявят они чудеса скаредности, вырученных за гигантскую тушу денег и товаров хватит, чтобы команда «косатки» считала это плавание удачнейшим в своей жизни…