Когда таинственно светит Луна - Арыстан Алангожин

сменить направление бега. На ее счастье, львы были гораздо менее выносливыми, чем гиены. Только спустя минут пять после прекращения погони Карина позволила себе остановиться и немного передохнуть, высунув язык. Убегая от грозного хищника, куда глаза глядят, Карина снова оказалась на территории безжизненной, раскаленной и потрескавшейся земли. Ландшафт вновь изменился, пустыня казалась безжизненным пеклом, в котором априори не может быть никакой живности. Но возвращаться в наполненную жизнью саванну было опасно – там было много львов и не пойми кого еще. Девочку-гиену охватило самое настоящее отчаяние. Что ей теперь умирать придется? В любые тяжелые моменты жизни Карина бежала к маме, которая могла просто прижать дочку к себе, погладить по голове и прошептать: «Все будет хорошо, вот увидишь». Как же она скучала сейчас по родителям! Они очень любили ее и моментально решали все ее проблемы. Да и не было у нее никогда проблем – это она сейчас понимала отчетливо. Самым ужасным было то, что даже поплакать, как следует, в своем нынешнем обличье она не могла. Слезы не текли, несмотря на то, что в ее душе бушевала самая настоящая буря, а вместо рыданий глотка издавала лишь повизгивающее рычание. От охватившего ее отчаяния она приготовилась умирать и молила лишь об одном – чтобы поменьше мучиться. Чтобы больше не испытывать нестерпимо терзавшие ее голод и жажду. Она предполагала, что без воды и еды она не сможет долго протянуть. Но она плохо знала свой новый организм, который был куда более выносливым чем у человека. Поэтому, помучиться ей еще предстояло немало.

Палящий зной сменился ночной прохладой, а наша героиня все бежала. За весь день ей удалось схватить только ящерицу, та начала шевелиться во рту, и Карина с отвращением выплюнула ту, и она в мгновение ока испарилась. Потом она наткнулась на стадо каких-то кабанов (бородавочников, прим. авт). Какой-то крупный самец с огромным клыками гонялся за ней добрых минут 10, пока окончательно не прогнал со своей территории. Как правило, в дикой природе бородавочники являются не самой сложной добычей для гиен, но Карина этого не знала. Она хотела украсть маленького поросенка, но наткнулась на отчаянное сопротивление со стороны этих диких свиней. Инстинкт сохранения вида вкупе с исходящей от нее неуверенностью, дали им сигнал об атаке.

… Несмотря на это, дикий животный голод и нестерпимая жажда все несли ее потихоньку деревенеющие от усталости ноги. Это стало ее первостепенной потребностью, пульсирующей в обезумевшем от таких условий разуме. Сквозь затуманенный разум девочка-гиена рефлекторно реагировала на все живое, что попадалось ей на пути и свои возможности, чтобы попробовать поймать добычу и успокоить мучающий ее организм. Напасть на одинокого буйвола и небольшое стадо крупных антилоп-гну ей и в голову не пришло. Пришлось с грустью наблюдать за ними на безопасном расстоянии. В этот момент полного отчаяния она почувствовала запах крови, страха и ужаса, и невольно устремилась туда. Бесшумно подкравшись к небольшой впадине, она увидела там обессиленного оленя, которого измотал бесконечными круговыми движениями маленький шакал. Крошечный на фоне своей грозной рогатой жертвы, хищник, тем не менее, добился своего и приступил к трапезе. Он просто заприметил одинокое животное, которому и в голову не пришло убегать от такого оппонента, а зря. Видимо, чувствуя такой же нестерпимый голод, шакал неожиданно для себя решил атаковать в разы более крупную добычу. Тактика была очень примитивной, зато эффективнее некуда: шакал, убегая от опасных ветвистых рогов, наворачивал вокруг оленя круг за кругом. Животное, надеясь на свои размеры и рога, в негодовании от такого нахальства, изо всех сил пыталось достать наглеца и нанести ему увечья. Шакал же ловко увертывался от всех атак, и продолжал гнуть свою линию. В итоге он добился своего: через полчаса такой бессмысленной гонки обессиленное животное в изнеможении рухнуло на колени. Юркий хищник, поняв, что, по крайней мере, сзади в таком положении ему опасаться нечего, начал есть жертву вживую, просто вцепляясь в круп животного и отрывая от того маленькие кусочки. Олень дикими от боли и бессильной злобы глазами смотрел за ненавистным супостатом, истошно мычал и мотал головой из стороны в сторону. Почуяв запах гиены, шакал рефлекторно бросился прочь, остановившись лишь на приличном расстоянии. Карина в растерянности смотрела мучающееся животное, но тут ей в голову ударил острый, сводящий с ума запах крови и адреналина. Она понимала, что этот запах уже дошел до десятков других хищников, а может и больше. Также она инстинктивно поняла, что убить такую крупную добычу, тем более не имея такого опыта, она не в силах. Ненавидя себя за это, она подошла к подрагивающему от боли и ужаса зверю, и помедлив несколько секунд, впилась в манящую кровоточащую мякоть. Животное резко дернулось и замычало от чудовищных мучений. Карина зря переживала по поводу того, удастся ли ей как надо ухватить добычу. Ее новые челюсти сомкнуло в знакомом спазме, только теперь он уже не пугал ее и не мучал, а напротив, помогал выжить. Челюсти гиен традиционно считаются одними из самых сильных на всем Африканском континенте. А потому, у жертвы в таком плачевном положении ускользнуть не было никаких шансов. Содрогаемая нестерпимой жаждой и звериным возбуждением Карина жадно пила кровь. Затем, не размыкая смертоносных челюстей она также рефлекторно принялась мотать головой из стороны в сторону. Дрожащая и кровоточащая плоть наконец поддалась и добрый кусок свежайшего мяса оказался у нее в пасти, который она тут же проглотила. Она впала в звериное неистовство, и принялась заживо есть ревущее от боли животное. В какой-то момент в ее голове мелькнула вялая мысль о том, чтобы прикончить зверя и прекратить его мучения, а уже потом продолжить трапезу. Мелькнула и погасла. Когда ей удастся поесть в следующий раз, теперь, неизвестно. В любой момент сюда нагрянут другие хищники и пиши пропало. Кроме того, ей начало это нравиться. Ну что ж, как говориться с волками жить – по волчьи выть. То есть по гиеньи. К тому моменту, когда она добралась до мягкого брюха и вспорола его, вывалив наружу кишки, олень все-таки сдох. Насытившись, Карина долго не могла решиться и отойти подальше от добычи, которую она теперь считала своей. Но тут она услышала противный клекот стервятников, которые расположились на безопасном от нее расстоянии, рассевшись на дереве и земле. В нетерпеливом ожидании своей очереди они мерзко кричали и раньше, Карине даже пришлось отогнать парочку наиболее наглых пернатых. Но теперь их клекот усилился в разы и в нем