Илиада - Гомер

"Не говори мне о бегстве, меня на него ты не склонишь.

Нет, не в породе моей, чтоб позорно бежать из сраженья

Иль приседать от испуга. Крепка у меня еще сила!

255 На колесницу всходить подожду я. Пешком им навстречу

Выйду я в бой. Трепетать не велит мне Паллада-Афина.

Их в колеснице обратно не вынесут быстрые кони.

Оба от нас не уйдут, если нынче один и спасется.

Слово иное скажу, и в сердце обдумай то слово.

260 Если убийством вот этих обоих добыть себе славу

Мудрая даст мне Афина, то наших коней быстроногих

В сторону ты отведешь, натянувши на поручнях вожжи.

Сам же к энеевым кинься коням, - хорошо это помни! -

И от троянцев гони их к красивопоножным ахейцам.

265 Кони те из породы, которую Зевс громовержец

Тросу отдал в награжденье за сына его Ганимеда.

Лучших коней не увидишь нигде под зарей и под солнцем.

Эту породу похитил Анхиз, повелитель народа,

Тайно от Лаомедонта своих кобылиц подославши.

270 Шесть лошадей той породы родилось в дому у Анхиза.

Он четырех удержал для себя и вскормил их у яслей,

Двух же Энею отдал, разносящему ужас в сраженьях.

Если коней тех захватим, получим великую славу".

Так Диомед и Сфенел меж собою вели разговоры.

275 Скоро примчались те двое, гоня лошадей быстроногих.

Первым сказал Диомеду блистательный сын Ликаона:

"Славным Тидеем рожденный, бестрепетный, духом могучий!

Быстрой моею стрелой не смирён ты, - стрелой моей горькой.

Нынче копьем попытаюсь, не лучше ли им попаду я!"

280 Так он сказал и, взмахнувши, послал длиннотенную пику

И по щиту Диомеда ударил. И щит пронизало

Острое жало копья и со звоном ударилось в панцырь.

Громко вскричал Диомеду блистательный сын Ликаонов:

"Ранен ты в пах, и насквозь! Уж недолго теперь ты, надеюсь,

285 Сможешь держаться. А мне ты великую славу доставил!"

Мало смутившись, ответил ему Диомед многомощный:

"Нет, ошибаешься! Мимо попал ты! Но вы, я надеюсь,

Оба уйдете из боя не раньше, чем тот или этот

Кровью своею насытит бойца-щитоносца Ареса".

290 Так он сказал и метнул. И Афина направила пику

В нос недалеко от глаза. И, белые зубы разбивши,

Несокрушимая пика язык ему в корне отсекла

И, острием пролетевши насквозь, замерла в подбородке.

Он с колесницы упал, и доспехи на нем зазвенели, -

295 Пестрые, светлые. В страхе шарахнулись быстрые кони

В сторону. Так у него и душа разрешилась, и сила.

Спрыгнул на землю Эней со щитом и с огромною пикой,

В страхе, чтоб пандаров труп как-нибудь не забрали ахейцы.

Он возле трупа ходил, словно лев, свою мощь сознающий,

300 Пику вперед выставляя и щит, во все стороны равный,

Голосом страшным убить угрожая того, кто посмеет

Выйти навстречу. Но камень схватил Диомед многомощный -

Тяжесть великую! Двое его понести не смогли бы

Ныне живущих людей; но легко им махал и один он.

305 Камнем таким поразил он Энея в бедро, где головка

Входит в сустав тазовой, именуемый иначе чашкой.

Чашку удар раздробил, сухожилия оба порвавши;

Также и кожу тот камень зубристый сорвал у героя.

Он на колено упал и стоял, опираясь о землю

310 Крепкой рукой. И глаза его черная ночь осенила.

Тут бы погиб неизбежно Эней предводитель народа,

Если б остр_о_ не следила за всем Афродита богиня,

Мать, что когда-то его родила волопасу Анхизу.

Бережно белые локти вкруг милого сына обвивши,

315 Спереди складкою пеплос блестящий пред ним распростерла,

Кроя от копий и стрел, чтоб какой-нибудь конник данайский,

Грудь ему медью пронзивши, души у него не исторгнул.

Так выносила богиня Энея из битвы кровавой.

Сын Капанея Сфенел между тем не забыл приказаний,

320 Только что данных ему Диомедом могучеголосым:

Однокопытных своих лошадей он поставил подальше

От бушевавшего боя и, вожжи к скобе привязавши,

Бросился быстро к коням пышногривым героя Энея,

Их отогнал от троянцев к красивопоножным ахейцам

325 И передал Деипилу, товарищу, с кем наиболе

Был он из сверстников дружен и в мыслях всех ближе сходился,

Чтобы к судам крутобоким коней отогнал он. Герой же

На колесницу взошел и, схвативши блестящие вожжи,

Быстро погнал к Диомеду коней своих крепкокопытных.

330 Сын же Тидея Киприду преследовал гибельной медью:

Знал, что она не из мощных божеств, не такая богиня,

Что боевыми делами людей заправляет на войнах,

Не Энио, города разносящая в прах, не Афина.

Скоро богиню догнал, прорываясь сквозь толпы густые,

335 Сын многомощный Тидея и острую пику наставил,

И налетел, и ударил ей медью блестящею в руку

Слабую. Пеплос бессмертный, самими Харитами тканный,

Медная пика пронзила и около кисти рассекла

Кожу. Ручьем заструилась бессмертная кровь у богини, -

340 Влага, которая в жилах течет у богов всеблаженных:

Хлеба они не едят, не вкушают вина, потому-то

Крови и нет в них, и люди бессмертными их называют.

Вскрикнула громко богиня и бросила на землю сына.

На руки быстро его подхватил Аполлон дальновержец.

345 Облаком черным закрыв, чтоб какой-нибудь конник данайский

Медью груди у него не пронзил и души не исторгнул.

Громко могучеголосый Тидид закричал Афродите:

"Скройся, Зевесова дочь! Удались от войны и убийства!

Иль не довольно тебе, что бессильных ты жен обольщаешь?

350 Хочешь и в битвы мешаться? Вперед, полагаю я, в ужас

Битва тебя приведет, лишь услышишь ее издалека!"

Так он сказал. Удалилась она, вне себя от страданья.

В болях ужасных Ирида ее увела из сраженья,

За руку взяв. Почернело от крови прекрасное тело.

355 Слева от битвы нашла она буйного бога Ареса.

Там он сидел, подведя лошадей и копье прислонивши

К темному облаку. Пала она на колени пред братом

И умоляла его одолжить ей коней златосбруйных:

"Дай мне твоих лошадей, помоги мне, о брат дорогой мой,

360 Чтобы могла я достигнуть Олимпа, жилища бессмертных.

Слишком я стражду от раны, мне смертным сейчас нанесенной,

Сыном Тидея, который и с Зевсом готов бы сразиться".

Так говорила. И отдал Apec ей коней златосбруйных.

Милым печалуясь сердцем, она поднялась в колесницу;

365 С ней поднялася Ирида и, вожжи руками забравши,

Коней стегнула бичом. Полетели послушные кони.

Быстро достигли жилища богов на Олимпе высоком.

Там удержала коней ветроногая вестница Зевса,

Их отпрягла от ярма и амвросии бросила в пищу.

370 Пала Киприда, сойдя с колесницы, в колени Дионы,

Матери милой. В объятья Диона ее заключила,

Нежно ласкала рукой, называла и так говорила:

"Кто так неправо с тобой поступил из потомков Урана,

Дочь моя, словно бы зло ты какое открыто свершила?"

375 И отвечала улыбколюбивая ей Афродита:

"Ранил меня Диомед, предводитель надменный аргосцев, -

Ранил за то, что унесть я хотела из боя Энея,

Милого сына, который всех больше мне дорог на свете.

Нынче уже не троян и ахейцев свирепствует битва,

380 Нынче уже и с богами бессмертными бьются данайцы!"

Ей отвечала на это Диона, в богинях богиня:

"Милая дочь, потерпи и сдержись, как ни горестно сердцу!

Многим из нас, на Олимпе живущим, терпеть приходилось

От земнородных людей из-за распрей взаимных друг с другом.

385 Много Apec претерпел, как его Алоеевы дети

От с Эфиальтом могучим сковали крепчайшею сетью.

Скован, томился тринадцать он месяцев в бочке медяной.

Верно бы так и погиб там Apec, ненасытный войною,

Если бы мачеха их, Ерибея прекрасная, тайно

390 Не известила Гермеса. Гермес из темницы похитил

Уж изнемогшего в тяжких цепях, ослабевшего бога.

Много терпела и Гера в то время, как сын многомощный

Амфитриона стрелою трезубою в правую грудь ей

Метко попал. Несказанной терзалася болью богиня.

395 Даже Аид потерпел, меж богами ужасный, от раны,

Острой стрелой нанесенной все тем же Зевесовым сыном

Возле ворот средь умерших, и тяжкие муки изведал.

К зевсову дому отправился он на вершины Олимпа,

Сердцем печалясь, от боли страдая. В плече его мощном

400 Крепко сидела стрела роковая и мучила сердце.

Боль утоляющим средством осыпавши рану, Пэеон

Скоро его исцелил, не для смертной рожденного жизни.

Дерзкий, неистовый! Он, не страшась, совершал злодеянья,

Луком богам досаждал, на Олимпе великом живущим.

405 Этого ж против тебя подстрекнула Паллада-Афина.

Глупый! Сердцем не знает того Диомед дерзновенный,

Что краткожизненны люди, с богами посмевшие биться.

Не назовут его папой, не сядут к нему на колени