Под знаком Σ - Илья Олегович Крымов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Отлично! – Игния Каста источает позитив. – Можно теперь покататься и на воле! Вперёд!
Калитку загона распахнули, кони выметнулись как птицы из клетки. Каста поскакала к дороге и стала удаляться от виллы, поднимая облака пыли. Юниор следует неотступно, а вот Гай немного подотстал сначала, но быстро нагнал на просёлках.
Вся Сицилия, кроме нескольких портовых городов, – это одно сплошное захолустье, даром что сердце империи бьётся совсем рядом, в Италии. Пейзажи здесь весьма живописны, но не то, чтобы разнообразны: вдали горы и леса, а вокруг, в обжитой части только холмы, сады и пашни. Абсолютной доминантой является Этна, а кроме неё и посмотреть не на что.
Постепенно просёлочные дороги увели от ферм и распаханных полей в сторону лугов. Питаемые системой каналов и ручьёв, те всё лето шелестят высокой изумрудной травой. Игния Каста хохочет где-то впереди, не сбавляя темпа, а коровы и метатораксы поднимают головы и ревут вслед скачущей троице; взлетают из гнёзд перепуганные птицы. Остановилась рогатая лишь у подножья холма, на котором виднеются руины павильона, вероятно, построенного в доримскую эпоху. Обгрызенные ветром камни служат напоминанием о глубокой истории этого края, от них веет чем-то сонно-незыблемым и величественным… хотя, вон там, и вот тут кто-то нацарапал матерные слова, а чуть выше неизвестный художник изобразил бога Либера с его громадной кубалдахой наперевес. Но это ничего, просто у римского народа есть незыблемые традиции, которые нужно чтить.
– Вот это гонка! – радостно возопила рогатая.
– Эти кони не предназначены для скачек, – угрюмо отозвался Гней Юниор, осматриваясь с высоты седла.
– Я жука проглотил! – крикнул Гай.
– Я тоже! – Улыбка Касты растянулась от уха до уха. – Он у тебя ещё жужжит или притих?
Старший брат дёрнул щекой:
– Зачем мы здесь? Это часть экзамена?
– Нет! Ездить вы умеете очень хорошо, это уже ясно, а здесь мы чтобы подкрепиться и отдохнуть! Пикник! Пикник! Пикник-пикник-пикник!
– Пикник! – подхватил Гай, которому одного жука оказалось слишком мало для насыщения.
– Глупости, – процедил Гней Юниор через губу. – Напрасная трата моего времени и, вероятно, ловушка. Хочешь, чтобы я отяжелел перед показательным поединком?
– Да что ты! – возмутилась рогатая. – Просто хочу понять, кто ты такой, из чего сделан…
– Экзамен окончен? – резко спросил старший брат.
Игния Каста вздохнула, но спорить не стала.
– Ну, ладно, да, он закончен, наглый нетерпеливый засранец.
– Тогда я не намерен тратить и лишней секунды! – Вокруг старшего брата вспыхнула красная корона, он резко рубанул рукой по воздуху и с неё слетела гудящая огненная дуга.
Бурдигальцы испугались, но ни один не понёс, уж слишком хорошо выучены. Юниор повернул своего коня и отправился в назад.
– Передай отцу, я тоже сдал! – крикнул Гай вслед.
Ответа не последовало и вскоре Юниор исчез из виду, а Каста укоризненно покачала головой.
– Нет, с таким отношением этот малец испытание Вулкана не пройдёт, господин будет беспощаден. Его что, ваша мама в детстве не любила?
– Не, мама любит нас всех безусловно, даже меня. Просто некоторые люди рождены для любви, а другие – для войны.
– Понятно…
– А мои братья просто бараны, но что делать, правда? Родных же не выбирают.
Хохотнув, Каста медленно и изящно повела рукой, – огонь на стеблях травы потянулся к ней в левую ладонь, удлиняясь языками, перетекая по воздуху, пока не оказался весь в сжатом кулаке.
– Ого! – воскликнул мальчик, едва не свалившись со спины бурдигальца. – Как?!
Рогатая хитро улыбнулась, и выбросила вверх правую руку с оттопыренными указательным и средним пальцами, – поток пламени взметнулся с них и рассеялся в воздухе. Гай уже видел такое сотни раз, когда старый Пирокластикус поглощал и испускал жар по собственному желанию, подчиняя сами основы термодинамики, но то дед! В генусе Игниев Сатурновы дары передаются только по мужской линии, ни одна женщина ещё никогда не повелевала огнём.
– Кто ты такая, Игния Каста? Тауматург?
– Ещё не понял?
– Не-а! Либо ты владеешь запрещённым знанием, либо… ну, нет. Не знаю.
– Эх, всё же, ума тебе ещё немного не хватает. Средний брат сразу понял, старшему плевать, судя по всему, а младший – простачок. Ничего не имеешь против пикников, Гай Строитель Плотин?
Тяжёлые раздумья улетучились вместе с горячим ветром, пахнущим навозом и полевыми цветами.
– Спрашиваешь! Пикники – это моя любимая вещь! После сна! И медовых орехов! И…
– Ладно, ладно! Боги! Дети такие громкие.
Они оставили коней пастись, а сами расположились в поросших травой и плющом руинах, там, где нашлась тень погуще и таинственным образом оказалась большая плетёная корзина. Каста расстелила на земле шерстяное одеяло, вытащила подставки, на которые поставила амфоры с яблочным соком, и достала льняные полотенца, внутри которых оказались бутерброды. Ничего сложного, однако, свежий пшеничный хлеб, покрытый слоем белого сливочного масла, присыпанный крупно помолотым чёрным перцем и солью, с мелко покрошенной зеленью и толстыми ломтиками поджаренной луканико показались благословением богов после всей этой езды.
– Нравится? – спросила Каста.
– Вкусно!
– Как я рада! Пришлось встать пораньше и привезти сюда эту корзину. Она была тяжёлая, вообще-то, а я ещё слышала, что ты ешь как целый контуберний.
– Я – растущий организм!
Глаза рогатой сузились, стали хитрыми-хитрыми.
– Уверен? С виду и не скажешь. А такими темпами расти ты будешь только вширь.
– Эй! – возмутился Гай. – Ты что, смотришь на меня свысока?!
– И даже на цыпочки не привстаю.
Их яростные взгляды скрестились и несколько секунд в воздухе звенели отзвуки незримой битвы, после чего двойной взрыв хохота разнёсся над лугами.
– Ты прямо как старшая сестра, которой у меня никогда не было!
– Насколько мне известно, у тебя есть старшая сестра, даже две.
– Да, но я имею в виду, сестру, которую я хотел бы иметь. А бутерброд очень вкусный!
– «Бутерброд»? – не поняла Игния Каста.
– Это германское слово, обозначает «масленый хлеб». Эти бутерброды почти идеальны.
– Только
