Волшебник Темной Улицы - Шон Томас Одиссей

— Это я, мисс Уна Крейт. Хотела лишь убедиться, что у вас все в порядке.

Дверь заскрипела, приоткрывшись всего на дюйм. В расщелине появился глаз, внимательно изучающий Уну с головы до ног.

— Э-э-э..здрасти, — поздоровалась сыщица.

Глаз приветственно моргнул в ответ.

Уна боролась с желанием распахнуть дверь и войти, но расщелина приоткрылась еще на несколько дюймов. Через нее пролезла головешка какого-то маленького существа, невиданного Уной доселе. Противное существо с любопытством вылупилось на девушку. Видя недоумение на лице сыщицы, мелочь попятилась от двери.

— Боже! — охнула Уна, но затем догадалась, кто перед ней. — Это вы, мисс Крон?

Это действительно была маленькая ведьма. Все ее лицо было покрыто толстым слоем какой-то зеленоватой слизи, буквально каждый дюйм девичьего личика.

На секунду Уна испугалась, что та превратилась в гоблина.

— Простите! — извинилась Санора. — Напужались? Я не хотела...

Голосок у ведьмы был тонкий и детский. Говорила она с неким бюргерским акцентом, как работяги с Темной, но это несомненно был родной ее акцент, который Уна не слышала до того. Слизь на лице источала травяной бальзамический аромат.

— Что это вы с лицом сотворили? — поинтересовалась сыщица.

Санора прикоснулась к щекам:

— Ето? Мойный «Ведьмин свист», крем для лица.

Дьякона передернуло, но он не удержался от комментария:

— Вы хотели сказать «мой крем для лица»?

Ведьмочка загадочно на него посмотрела:

— Не-е. Уверена, что мойный, не ваш.

Дьякон затрясся:

— Да, нет же. Вы меня не поняли. Я просто вас поправил. Нужно говорить «мой», а не «мойный».

Девчушка отрицательно покачала головой:

— Лады. Все ведьмы пользуют «Ведьмин свист». Он успокаивает. Подумалось, что поможет.

— Чему поможет? — решила уточнить Уна.

— С мойным страхом, — пояснила Санора. — С непривычки. Понимаете? Не бывала так долго наруже, и все такое.

— Понимаю, — вежливо поддержала беседу Уна, умолчав, что крем для лица больше походил на застывшую болотную жижу. Эту тему она решила не развивать, чтобы ведьма не насторожилась снова. — Могу ли я войти? — спросила сыщица разрешения.

Ведьма в нерешительности гляну на Дьякона, будто боялась, что зловещая птица может ей навредить. Судорожно кивнув, она все-таки открыла дверь и отошла назад. Уна перешагнула порог и закрыла за собой дверь. Пол качнулся под их ногами, и ведьмочка схватилась за живот, будто почувствовала боль.

— Ох, вижу, вам досталась «Каюта капитана». Давненько я здесь не бывала.

И это было сущей правдой. Мать обожала эту комнату и посещала ее всегда, когда выдавался случай побывать в Маятнике. По воспоминаниям сыщицы, мать очень любила корабли. Но на Темной не было порта или хотя бы озера, чтобы поплавать под парусом.

Утиный пруд в Освальд-парке годился лишь для маленьких каноэ и катамаранов, но мать не брезговала и такой возможностью. И единственным шансом испытать ощущения открытого моря на Темной улице была «Капитанская каюта» на втором этаже дядюшкиного особняка, которая выдавалась наружу тем самым корабельным носом, создававшим иллюзию кораблекрушения.

Окна здесь были круглые, как иллюминаторы, а по стенам были развешены разные чертежные инструменты и подзорные трубы, а также, штурвал, раза в два выше Уны. Антураж далеко не декоративный. Здесь пахло настоящим морем, а пол покачивался, словно палуба корабля, дрейфующего по тихим волнам. После рождения Флоры, младшей сестренки, мать часто приходила сюда с крохой, чтобы ее убаюкать.

Бальзамический аромат Санориного крема смешался с соленым воздухом комнаты, навеяв одновременно приятные и грустные воспоминания о маме. Но комната неожиданно накренилась, будто огромная волна со всей мощью обрушилась на одну из сторон корабля. Ведьмочка обеими руками схватилась за живот, и Уне отчего-то стало ее жалко.

— Извините за неудобства, — сказала Уна. — Но Маятник — место уникальное. Возьмите любой другой дом, переполненный волшебства, и получите те же необычные впечатления. Поверьте мне, вам достались не самые худшие апартаменты! Через пару комнат — настоящие джунгли, как есть, где вы услышите всё разнообразие звуков, издаваемых кишащими вокруг тварями. Спать там просто не возможно, если меня спросите. Хотя, во время ночного шторма в «Капитанской каюте» тоже с трудом удается сберечь ужин в желудке.

Ведьма пыталась удержать равновесие, широко расставив руки, чтобы не упасть.

— Давайте на кровать присядем? — предложила Уна.

Шатаясь, они добрались до кровати и устроились на ней. Через юбку Уна ощутила прохладу, поняв, что постельное белье было влажным от морского бриза. Санора тоже тревожно стала ощупывать свое платье.

— Чувствуйте себя, как дома, — продолжила Уна диалог. — Можете шляпу снять, если хотите.

— Да вы чё, ни за что! — вскрикнула Санора, ухватившись за поля шляпы. — Ведьмы никогда не снимают шляп. Это неслыханность!

Сыщица вопросительно посмотрела на Дьякона, недоумевая, почему тот не рассказывал об этом раньше, но, судя по сконфуженному виду, ворон и сам не знал подобной детали.

— Ох, простите великодушно, Санора! Это все из-за недостатка знаний о жизни ведьм. Может быть, вы побольше могли бы поведать о традициях своего народа, чтобы мне в следующий раз не упасть перед вами в грязь лицом. Чем, кстати, ведьмы вообще занимаются?

Санора нервно шепнула ей на ухо:

— Это скукотища.

— Скукотища? — переспросила Уна. — Вы бы лекции Дьякона о неправильном использовании наречий и обособленных причастных оборотах послушали!

— Каких-таких «причастных оборотах»? — безучастно переспросила ведьмочка.

— Вот и я о том же! — поддакнула Уна.

— Ну, знаете ли! — вмешался Дьякон. — Кто-то должен защитить родную речь от погружения в полнейший хаос. Иногда мне кажется, что наш язык деградирует с каждой минутой.

— Понимаете теперь, о чем я? — иронизировала Уна. — Если такое могу вытерпеть, то истории о жизни под Ведьминым холмом просто триллером покажутся.

Санора скривилась в улыбке:

— По чесноку, рассказывать особо нечего. Знаете же, что большую часть времени мы проводим под землей? Иногда нас отпускают наружу за припасами и все такое. Но на холм мы обязаны вернуться. Никаких трали вали в общем.

Уна поморщила нос:

— По мне, так неплохо звучит. Вам-то самой нравится?

Ведьма пожала плечами в ответ:

— Я ж говорю, скукотища. Поэтому хотела стать помощницей Волшебника. Но все как-то криво-косо пошло.

— Хм... — изобразила Уна задумчивость. — А вы вот говорите, что иногда вас выпускают наружу. А кто выпускает? Старшие ведьмы?