Встретимся следующей зимой - Холли Джун Смит
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мы не обсуждали наш разговор прошлой ночью, но мои мысли не перестают ходить кругами. За те сотни, если не тысячи часов, которые я провела, думая о нем, когда мы были в разлуке, я прокручивала в голове все возможные сценарии.
Он переедет поближе ко мне, или я перееду ближе к нему, или мы оба переедем куда-то совсем в другое место. Все варианты приводят к одному и тому же выводу: один из нас или мы оба были бы несчастны. Остаться друзьями — наименее жалкий вариант.
Быть вместе и не иметь возможности видеть его, прикасаться к нему, трахаться с ним — это было бы абсолютно отстойно. Я не из тех, кто способен быть в отношениях на большом расстоянии. От одной мысли об этом мне становится дурно.
— Думаю, это будет слишком больно, — тихо говорю я ему.
Его брови сходятся на переносице, а рука скользит вверх, чтобы быть ближе к моему сердцу.
— Я не причиню тебе боли.
— Знаю, что ты не сделаешь этого намеренно, но мне уже больно, а мы даже не пара. Так что нет, не думаю, что будет хорошей идеей продолжать общение.
— Даже как друзья? Я больше не хочу жить жизнью, в которой тебя нет.
— Ты говоришь так только потому, что твоя рука на моей груди.
Он проводит большим пальцем по моему соску, в то время как другой рукой поглаживает внутреннюю сторону моего бедра. Очень заманчиво позволить ему продолжать, но этот разговор выбивает меня из колеи.
Чем больше он подталкивает меня к разговору о нас, тем больше мне хочется отталкивать его. И это совсем не то, чего я хочу, я не вижу выхода. Он перемещается, нависая надо мной, но я выкатываюсь из-под его рук и направляюсь в ванную.
— Ну куда ты идешь? — хнычет он, как будто еще пятнадцать минут назад не кончил мне в рот.
— Нам нужно собираться. Я не буду ничего объяснять, когда позвонит моя мама и спросит, почему никого из нас нет на ужине.
Позже мы преодолеваем половину пути по темному, как смоль, склону за нашими домами, к особому месту, откуда мы всегда наблюдаем за фейерверками. Мы с Райаном сидим в стороне от наших семей, замерзшие на снегу, сцепив руки за спиной.
Все знают, но никто никогда не обращает на нас внимания. Они, вероятно, не знают, как это обозначить, да и зачем им это делать? Мы и сами часто путаемся.
Шоу, как всегда, великолепно. Яркие золотые и мерцающие серебряные огни озаряют небо над долиной. Со всех сторон раздается хор ох и ах, и когда я украдкой бросаю взгляд в сторону Райана, он широко и по-мальчишески улыбается. Я кладу голову ему на плечо, а он обнимает меня за спину. Кого волнует, что у нас есть зрители?
— Что загадала? — спрашивает он, когда все заканчивается.
— Я загадываю одно и то же каждый год.
— И это до сих пор не сбылось? Ты, должно быть, очень непослушная девочка.
— Желания — это не Санта Клаус, Райан. Это не то, о чем ты можешь попросить. Это то, на что ты надеешься, что оно сбудется.
— Вполне справедливо, — поддразнивает он. — Хотя раньше ты вела себя довольно неприлично, катаясь на моем лице.
— Ш-ш-ш! — шиплю я, незаметно сгребая горсть снега в другой кулак.
— Это ты тише.
Ниже по склону Ханна приседает рядом с Кэмероном, делая вид, что завязывает шнурки на ботинках. Я поджимаю губы и крепко прижимаю Райана к себе.
Никогда не понимала, то ли мужчины просто забывают, то ли они позволяют нам одерживать победу, но я жду сигнала моей мамы, и тогда начинается война. Мой кулак взлетает вверх, и свежий снег оседает глубоко за воротом куртки Райана. Мамин снежок попадает папе за шиворот, а Кэмерон кричит громче всех остальных. Это почти останавливает меня на полпути, но я вскакиваю и убегаю за деревья, прежде чем Райан успевает отомстить мне.
Он шустро хватает меня за край шарфа и тянет назад. Я стягиваю его через голову и продолжаю путь, оставляя наши семьи сражаться позади нас. Едва я успеваю углубиться в лес, как спотыкаюсь и зажмуриваю глаза, уверенная, что вот-вот наемся снега. Когда я открываю их, то зависаю в нескольких дюймах от земли, а Райан сжимает мою куртку сзади в кулаке.
Он поднимает меня и подводит к ближайшему стволу, разворачивая лицом к себе. В другой руке у него снег, он собран и готов к атаке.
— Позже я тебя за это отшлепаю.
Жар разливается по всему моему телу, и я высовываю язык, чтобы лизнуть его губы.
— Ты лишь продолжаешь угрожать, но я все еще не вижу никаких отпечатков ладоней.
Он рычит, и я вспоминаю, как сильно его заводит это маленькое непослушание. Как будто я могла забыть. Если мне придется за это заплатить, я с радостью поведу себя самым отвратительным образом.
— Скажи мне, что ты загадала, — говорит он, прижимая снежинку к себе.
— Никогда!
— Что бы это ни было, надеюсь, ты это получишь.
Я ни разу не спрашивала его, что он загадывает. Отчасти потому, что всегда верила предупреждению моей бабушки о том, что если ты расскажешь кому-нибудь о своем желании, то оно не сбудется. Но в основном из-за страха, что он пожелал чего-то, что не имеет ко мне никакого отношения.
Я делаю самый глубокий вдох, какой только могу, прежде чем он швыряет свой снежок мне в лицо, а затем беру себя в руки, хватаясь за его куртку и прижимаясь замерзшей щекой к его шее. Это идеальное сочетание жара и холода, запах свежевыпавшего снега, смешивающийся с ароматом его кожи.
Затем его язык оказывается у меня во рту, я откидываю голову назад, прислонившись к стволу дерева, его колено находится между моих бедер.
Если мы больше никогда не проведем зиму вместе, то, по крайней мере, у нас была эта.
Глава 23
Третье января наступает слишком быстро. В мгновение ока у нас заканчивается время.
Наши родители остаются до завтра, но Ханна летит в Лондон тем же рейсом, что и Райан и Кэмерон, у которых будет короткая пересадка перед возвращением домой в Лос-Анджелес.
К счастью, на курорте сегодня день смены посетителей, и у меня нет клиентов, так как одна группа уезжает до прибытия другой. Отчаянно пытаясь
