Наследники земли - Ильдефонсо Фальконес де Сьерра
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Удача не улыбнулась Бернату и с теми, кто называл себя его друзьями. Да, нашелся один смельчак, который после нагнал Берната на улице. «Я хочу и дальше быть твоим другом, – заверил парень по имени Педро. – Но только…»
Бернат не дослушал.
Все это юноша пересказал Уго на ночном берегу. Когда наконец наступила тишина, ученик кошатника в шутку предложил:
– Ну, если ты не прочь вместе со мной заняться кошачьим промыслом…
Стояло лето, но у берега было прохладно. Луна успела пройти свой путь по ночному небу, пока Бернат рассказывал, а Уго слушал.
– Тебя кто-нибудь называл наглецом? – проворчал Бернат полушутя-полувсерьез. – Сколько тебе лет? Тринадцать?
– Двенадцать… вроде как.
– Ну так вот: ты наглец.
– Ну а ты – что ты собираешься делать?
– Что делать? Я намерен убить графа де Наварклес. И короля тоже, если он вздумает вмешаться. Я отомщу за отца!
После этих угроз прибой как будто сделался громче.
Уго сомневался, что Бернат, такой молодой и тощий, сумеет предать смерти Первого капитана Каталонии, у которого столько солдат и столько оружия…
– Как ты собираешься это проделать?
– Я очень хороший арбалетчик. Батюшка… батюшка научил меня управляться с арбалетом. На последнем турнире, в День святого Иоанна, я превзошел всех. А еще батюшка обещал научить меня биться ножом. У него был боевой трофей, добытый…
Голос его задрожал.
– Ты не имеешь права ходить с арбалетом по Барселоне, – предупредил Уго.
– Мне нужно только дождаться, пока этот ублюдок распоследней шлюхи выйдет из своего дворца на воскресную мессу или куда-нибудь еще, – процедил сквозь зубы Бернат, не вняв предостережению Уго.
– Ты не должен ходить по городу с оружием, – не отступал мальчик.
– Это самая мелкая из моих проблем, дружок. Для начала мне требуется раздобыть арбалет и несколько стрел. И надеяться, что человек, у которого я достану оружие, не догадается, для чего оно мне понадобилось, и не донесет на меня.
Уго помолчал несколько секунд. Потом нахально окинул юношу взглядом с ног до головы, и Бернат показался ему еще более худеньким. Такому книгочею с арбалетом точно не управиться.
– Чего пялишься?
Уго снова посмотрел на море, и взгляд его потерялся в потемневших волнах. «Ну, раз он говорит, что сумеет…» – допустил мальчик. Он вспомнил, как ласково обходился с ним мисер Арнау… Арнау помог всей его семье. Воспоминание о Рожере Пуче и о трепке, полученной возле эшафота, развеяло последние сомнения. Мисер Арнау заслуживает отмщения.
– Я могу достать для тебя лучший арбалет в Барселоне, – предложил Уго. – И сохраню в тайне все твои замыслы.
– Ты сможешь?..
– Ну я же сказал.
– Когда?
Уго посмотрел на небо. До рассвета оставалось несколько часов.
– Прямо сейчас.
– Зачем ждать?
Таков был ответ Берната на вопрос Уго, когда в руках у юноши оказался великолепный арбалет, предназначенный для солдат, которые выходят в море вместе с армадой, – один из тех, что хранились на складе королевской верфи, куда Уго снова проник, задавшись целью вооружить старшего товарища. Мальчик выбрал наилучший, как ему показалось, арбалет: не самый большой, зато очень крепкий. Сложнее выбрать стрелы, поскольку на складе хранились самые разные: тонкие и потяжелее, с оперением и без, с коническим и пирамидальным острием, трехгранные и четырехгранные… Собаки поскуливали, чувствуя растерянность мальчика. «Ну так я и наберу всяких, – заявил он четвероногим сторожам, подыскивая мешок. – Неужели проще выбрать арбалет, чем подходящие стрелы?»
– Но ведь тебе нужно подготовиться? – изумился Уго, вспомнив дни, когда сам изучал каждодневные передвижения Лысого Пса.
– У меня уже все продумано: я прячусь за каким-нибудь углом поблизости от Малого дворца, где живет граф при короле, а потом, как только Наварклес выходит, вставляю стрелу и стреляю ему в сердце… или в горло. – Бернат показал, как он будет это делать, и, когда воображаемая стрела попала в цель, у юноши заблестели глаза. – Просто, правда? У меня было много недель, чтобы обдумать месть. Не хватало только арбалета, и вот благодаря тебе… Уго, я хочу сказать тебе…
«Вставляю стрелу и стреляю». Он что, сумасшедший?
– А потом? – испуганно спросил мальчик. – Как ты скроешься?
– Вот об этом я и хотел тебе сказать: я не знаю, что будет дальше. Так что, если хочешь покончить с ремеслом кошатника, отправляйся в еврейский квартал и спроси Жусефа Крескаса. Скажешь, что пришел от меня. Он – надежный друг…
– Он еврей?
– Он хороший человек.
Уго замотал головой, не желая даже думать о помощи еврея.
– Но все-таки, как ты скроешься? Это будет непросто.
– Единственная моя цель – расквитаться за отца.
– Ну если так, кому-то придется расквитаться за тебя.
– Я говорил тебе, что ты наглец?
– Говорил. Сразу же, как только мы познакомились.
Парни переглянулись. Они снова сидели на берегу, неподалеку от королевской верфи. Солнце уже заливало светом город и пляж.
– Батюшка слишком милостиво обошелся с семейством Пуч, – нарушил молчание Бернат. – Если бы он уничтожил их всех до единого, ничего подобного бы и не случилось.
– Как это связано с тем, что ты не будешь убегать?
– Я не хочу попадаться им в руки, но я точно не упущу свой единственный шанс из-за излишних предосторожностей.
Бернат поднялся и собрался уходить, спрятав арбалет и стрелы в пеньковом мешке за спиной. Подумав, он остановился:
– Спасибо тебе, Уго. От меня, от моей матери… и от моего отца.
– Я подожду тебя здесь, – солгал мальчик.
– Послушай моего совета и ступай к еврею.
Малый дворец, пристроенный к старой городской стене, располагался недалеко от побережья. Он также был известен под названием Дворец королевы, поскольку король Педро Третий когда-то подарил его своей третьей супруге, Леонор Сицилийской, матери короля Хуана. Это был целый комплекс больших и малых зданий, включавший церковь, несколько садов, круглую башню на углу и зоосад, за которым традиционно присматривали евреи. Сюда, в Малый дворец, перебралась королевская семья, оставив Большой с его пышным залом Тинель для проведения торжественных церемоний.
Насколько сложно оказалось для Берната спрятаться на узких извилистых улицах внутри римских стен, настолько же сложно для Уго было не терять его из виду: Бернат не мог нигде задерживаться, чтобы не вызвать подозрения у солдат и альгвасилов; Уго раз за разом терял след своего нового товарища в уличной толпе. По барселонским улицам и без того было трудно ходить, поскольку товары из мастерских и лавок выставлялись наружу, а в июне 1387 года толчея значительно усилилась, и не только потому,
