Палач спешить не любит - Вагид Мамедли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Прежде чем покинуть Багдад, Дмитрий досконально изучил карту Ирака. Вокруг Аль-Фалуджи были расположены небольшие города — Аль-Джабирия, Аль-Касимия и Аль-Юсифия. Из слов Аймана выходило, что группировка аль-Халиди в основном контролировала Аль-Джабирию, но также имела свои опорные пункты и в двух соседних населенных пунктах. Айман утверждал, что Антонари могут находиться в подвальном помещении на территории одной из баз боевиков на окраине Аль-Джабирии, недалеко от древнего караванного пути. Он же говорил о том, что неплохим ориентиром будет местный рынок.
Рынок вообще самое подходящее место для начала поисков. На Востоке он всегда притягивает множество людей. Смешавшись с толпой, послушав разговоры, можно найти путь к тому жилому сектору, где содержится Антонари. Судя по карте, он скорее всего находится в Аль-Касимии. До Аль-Джабирии нужно еще добираться…
Агаев сложил автомат и, упаковав его в кусок материи, убрал в вещмешок. До поры до времени он должен выглядеть безоружным. Медленно поднявшись, подошел к правому забору. Крепко ухватившись за края камней, вделанных в него, подтянулся, осторожно высунул голову наружу и осмотрелся. Сейчас, при свете утреннего солнца, вдалеке хорошо просматривалась вся территория городка. Дмитрий увидел несколько узких дорог и ряды домов.
Надо было перелезть через ограду, пока его никто не заметил. Правой ногой Агаев оперся на выступавший из стены кирпич, а левую поместил в выбоину на высоте семидесяти сантиметров. Он с трудом, превозмогая боль в ноге, взобрался на забор и постарался как можно аккуратнее спрыгнуть на землю.
Поправив на спине вещмешок, пошел вперед по узкому проулку, который выводил на асфальтированную дорогу. Перед ним лежала широкая улица, с двух сторон обсаженная пальмами. Двигаясь вдоль стоящих на ней одноэтажных и двухэтажных домов с высокими зарешеченными окнами, без единого балкона и с плотно запертыми воротами, он внимательно смотрел по сторонам в надежде увидеть к рынку.
В это время суток на улице было совершенно пустынно. Агаев подумал о том, что выглядит сейчас весьма подозрительно. Грязную и обрезанную рубаху ему с трудом удалось заправить в брюки, а через каждые десять шагов она вылезала наружу. Изодранные и испачканные белые брюки тоже могли произвести неприятное впечатление, особенно, особенно если учесть, что одна штанина была до колена запачкана кровью.
Несмотря на то, что до сих пор улица производила впечатление вымершей, это не гарантировало, что внезапно на ней не появится какой-нибудь прохожий или машина, что было крайне нежелательно. Один боевик видел его в лицо. Так что очень возможно, что представители местной группировки везде ведут его поиски.
Агаев вдруг подумал, что до сих пор так и не познакомился по-настоящему с содержанием своего бездонного мешка. Ведь когда он расставался с Махмудом, его ничего, кроме оружия и воды, не волновало. Дмитрий посмотрел на часы. С момента начала его похода прошло уже более половины суток. Может быть, кроме еды, фонаря, бинта и дезинфицирующих средств заботливый Махмуд положил внутрь что-нибудь еще? Он остановился и вдруг вспомнил, что каждый раз, когда опускал мешок на землю, тот не издавал ни малейшего звука и слишком мягко касался поверхности земли. Что бы этого могло быть?
Оглянувшись по сторонам, Агаев увидел темный тупик, разделявший два дома. Подождав некоторое время и решив, что вероятность быть встреченным в этом тупике куда меньше, чем на улице, он перешел улицу. Расстегнув вещмешок, он просунул руку на самое дно. Пальцы наткнулись на нечто мягко. Это был тот самый «соуб», который они в первый день покупали вместе с Махмудом. Там же оказались и остальные принадлежности местного одеяния: головной убор — «ихрам» и обруч для его крепления — «игал».
Вот это да! Такая находка сейчас решала все проблемы. В отличие от европеизированного Багдада, здесь такая одежда будет к месту. Дмитрий оглянулся на дверь в конце тупика. Тихо и пусто. Агаев быстро надел арабскую одежду прямо на ту, которая была на нем. «Махмуд просто гений!» Взяв в руку свою поклажу, он вышел из тупика.
На улице было все также пустынно, но едва он сделал пару шагов, как появился джип. Он с огромной скоростью мчался прямо в его сторону. Завизжав тормозами, джип остановился рядом с Агаевым.
— Эй, ты! — окликнул его человек в военной форме, сидевший рядом с водителем. — Тебе тут никто чужой не попадался? Он был в белой рубашке и белых брюках, с автоматом и каким-то мешком. Видел такого?
Дмитрий отрицательно покачал головой.
— А что у тебя там? — вдруг строго спросил сидевший спереди мужчина, указав на лежавшую прямо у ног Агаева поклажу.
— Лампа Аладдина, — ответил он с совершенно серьезным видом.
Боевик расхохотался и скомандовал своему водителю:
— Поехали!
Джип рванулся с места и исчез в клубах пыли.
Дмитрий успел заметить на заднем сиденье распухшее лицо человека, который был очень похож на того боевика, которого он оглушил у стены дома. Вот вопрос: почему боевики решили искать его только утром, спустя несколько часов после перестрелки на окраине городка? Или решили, что ночью беглец все равно далеко не уйдет? А может быть, возлагают надежды на минное поле, которое, видимо, окружает все поселение?
За поворотом, на правой стороне улице, стояла невысокая мечеть. Не начать ли поиски именно отсюда? Ведь мечеть в арабских селениях, наряду с рынком, — центр притяжения местных жителей. Вокруг располагались старые бесцветные некрашеные дома. Хотя здание мечети и минарет не отличались особой изысканностью, но на фоне соседних зданий казались величественными.
Вход обрамляли старинные железные ворота. Пройдя во двор мечети, Агаев увидел здесь множество людей, вповалку не то спавших, не то дремавших прямо на земле. Это были нищие, в поношенных и рваных одеждах. Некоторые из них дружно поднимали головы и с тупым интересом рассматривали незваного гостя, словно он явился сюда специально для того, чтобы нарушить их покой. Кое-кто даже привставал со своих мест, устремив на посетителя пристальный взгляд.
На мгновение его охватило сомнение, что его решение зайти сюда было правильным. Ведь в таком новом чистом одеянии трудно выдать себя за несчастного путника, ищущего приют в доме Аллаха по причине бедности. Все это весьма неправдоподобно. Хорошо, что за плечами есть заметно истрепавшийся вещмешок, и правда похожий на
