Позови меня… - Ульяна Соболева

Я никому не пожелаю такой любви. О такой страсти не слагают стихи, не пишут романы. Она страшная. В ней нет ничего возвышенного или прекрасного в обычном и нормальном понимании. Патология, порок, грязь, бешеное влечение на уровне инстинктов и одержимость. Но для меня она была самой прекрасной, волшебной, неземной, сумасшедшей — моя любовь к Нейлу, она же и мое самое страшное проклятие. Я видела красоту там, где ее никто не мог увидеть, я выискивала нежность там, где жестокость была нормой, я искала любовь там, где не было речи даже о ласке. И в то же время я осознавала, какое он чудовище.

Дело не только в том, что он красив, как не может быть красив ни один смертный… Я видела красоту в другом.

За мной пришел молчаливый слуга, я шла за ним по узким коридорам, и внутри все замирало от уже привычного мне волнения. Предвкушение встречи.

Мы спустились на лифте вниз, и слуга завел меня в небольшую комнату, которая по виду напоминала те самые комнаты в бункере на острове. Те комнаты, в которых нас пытал Фир.

По коже пошли мурашки от страха. Я должна держать себя в руках. Потому что я не должна помнить, что с нами там делали. Нужно подавить страх. Тогда я еще верила, что могу скрыть от него мои эмоции. Позже — да. Смогу. Но не тогда, когда я была вся как на ладони и он читал меня по глазам, по запаху, по взмаху ресниц.

Раздались шаги за спиной, и я резко обернулась. Сердце подпрыгнуло вверх и затрепетало где — то в горле. Забилось так быстро, что я мысленно прокляла его за эту дикую реакцию. Как же больно на него смотреть. Хотелось зажмуриться и в тот же момент никогда не отводить глаз.

Нейл вошел в комнату в сопровождении той женщины-доктора, которая осматривала меня, позже я узнаю, что ее зовут Клэр, и еще одного мужчины, с лицом, похожим на непроницаемую маску.

Я смотрела на Деуса, и мне снова было трудно дышать в его присутствии, а его проницательный взгляд холодных синих глаз, казалось, обездвиживал меня. Очень тяжелый взгляд, на физическом уровне, и я камнем падала на дно этой жестокой синевы, чтобы разбиться там о ледяные скалы полного безразличия и даже брезгливости. Снова почувствовала себя ничтожно жалкой в этой форме, без следа косметики. Блеклой и серой на фоне той же Клэр, утонченной и яркой.

У меня возникало странное чувство, что он видит меня насквозь. Видит все мои мысли и слышит, как бешено бьется мое сердце. Ему, наверное, противно, что я так нервничаю в его присутствии. Если бы он узнал истинную причину, его чувственный рот скривился бы в уничижительной улыбке.

— Ты знаешь, зачем ты здесь, НМ13?

Я кивнула и посмотрела ему в глаза, хотела отвести взгляд, но не смогла. Казалось, он удерживал его, не давая возможности даже моргнуть. И нет, мне не казалось — держал. Потом я уже буду разбираться, когда он делает это намеренно. Сейчас я была слишком растерянна.

— Тебе знакомо это кресло и приборы?

Я отрицательно качнула головой. Он прищурился, и в мой мозг ворвался его властный голос: «Никогда не лги мне! Если хочешь остаться в живых! Запомни — никогда! Это первое правило, которое ты должна выучить, находясь в моем доме, — не лгать!»

На глазах от боли выступили слезы, моя голова, словно стиснутая тугими кольцами, горела и полыхала.

— Повторяю свой вопрос — тебе знакомы эти предметы?

Я кивнула, и боль тут же отступила.

— Можете приступить к вашей работе.

Нейл продолжал смотреть на меня.

— Что еще ты помнишь?

— Все… — тихо ответила я, покрываясь легкой испариной от его близости.

Клэр провела меня к креслу, закрепила мои руки на поручнях сидения, так же зафиксировала и ноги. Надела мне на голову металлический обруч, цепляя на грудь и на горло датчики.

— Пульс 120 ударов в минуту. Сердцебиение хаотичное. Дыхание затруднено.

— Ты боишься?

Нет, я не боялась. Точнее, я знала примерно, что меня ждет, и нервничала, а еще я с ума сходила от того, что чувствовала его запах. Разве я должна его чувствовать, когда он в нескольких метрах от меня? Так не бывает.

— Не боюсь.

— Твой пульс показывает иное. Сегодня все будет не так, как там. Сегодня картинки тебе буду давать я, а не компьютер. От этого зависит, останешься ты здесь или нет.

А если нет? То меня казнят? Если я не подойду, то учинят расправу надо мной?

Вслух я этого не спросила.

— 135 ударов в минуту.

Нейл приблизился ко мне почти вплотную, и я с наслаждением вдохнула сумасшедший запах, исходящий от него. Не парфюм. А его собственный мужской запах. Потом он будет преследовать меня повсюду, сводя с ума.

— 140 ударов в минуту.

Он смотрел на меня все так же пристально. Потом отошел к стене и повернулся ко мне спиной. Я нервно сглотнула, глядя на широкую сильную спину, широко расставленные длинные ноги в неизменных сапогах.

— 130 ударов в минуту.

— НМ13, ты здесь не просто так, но, я думаю, ты это и сама прекрасно понимаешь. Сегодня, возможно, будет больнее и страшнее, чем там, на Острове. Ты окажешься в тех местах, о существовании которых не предполагала. Запомни: все, что тебе нужно, — это позвать меня. Твоя цель — чтобы я пришел к тебе, за тобой. Иначе ты, возможно, никогда не вернешься оттуда. Никто не вытащит тебя из другого мира.

Он резко обернулся и снова подошел ко мне.

— Ты поняла? Оказавшись там, ты должна меня позвать.

Я кивнула и увидела, как синие глаза скользнули по моему лицу, потом чуть ниже, к бурно вздымающейся груди. Взгляд оставался непроницаемым, и вдруг он прижал пальцы к моему горлу.

— 135 ударов в минуту.

Нейл наклонился ко мне, опираясь на ручки кресла, и мне показалось, что я лечу в пропасть.

— 145 ударов в минуту.

— Позови меня. Не обязательно вслух. Просто, где бы ни оказалась, представь, что я иду к тебе.

Я судорожно сглотнула, глядя не его сильную шею в вырезе рубашки, на пиктограммы и массивную цепочку. Его кожа на ощупь горячая или такая же холодная, как и эти дьявольские глаза? Пальцы все еще прижаты к моей шее, к яремной вене. Они жгут мне кожу, и мое дыхание становится прерывистым.

— 150 ударов в минуту.

— Ты боишься? — спросил Нейл снова и склонился к моему уху. Шумно вдохнул мой запах. — Или это не страх, НМ13?

Я снова отрицательно качнула головой. Наши взгляды встретились, и сейчас он больше всего походил на хищника. Его ноздри трепетали, а зрачки глаз сухо заблестели. Невыносимо смотреть ему в глаза… я тону… я захлебываюсь.

Нейл выпрямился и отошел к стене.

— 140 ударов в минуту. 135… 130…

Вдруг снова резко повернулся ко мне и нахмурился. В мгновение оказался рядом и навис надо мной, глядя мне в глаза:

— 145 ударов.

Взял меня за подбородок и заставил смотреть на него.

— 155 ударов в минуту.

И снова в его глазах удивление.

— Боишься не приборов, а меня, да?

От прикосновения к коже стало тяжело дышать.

— Нет.

А я его почти не слышала, я смотрела на светло-синюю радужку его глаз и видела там свое отражение, свои собственные глаза, расширенные от удивления.

«Тебя никто не тронет здесь, пока я не прикажу. Никто не посмеет наказать, кроме меня самого. Так что прекращай трястись, НМ13».

А я не могла прекратить… от его пальцев, сжимающих мой подбородок, по всему телу растекался огонь, и в горле пересохло.

— Расслабься.

Внезапно все исчезло, и я оказалась в каком-то жутком месте, похожем на подвал, с многочисленными тоннелями, как лабиринтами. Я озиралась по сторонам, смотрела на влажные стены, слышала стоны и крики где-то вдалеке, и кровь от них стыла в жилах. Я словно оказалась в каком-то вакууме, вне времени и пространства. Я слышала эхом собственные шаги. Не знаю, куда я шла, но меня толкало вперед в один из тоннелей. Ступая босыми ногами, я чувствовала, что под ними мокро, а когда опустила глаза, в ужасе закричала — мои ноги по щиколотку утопали в крови. Но я шла вперед, озираясь, вздрагивая от звука голосов и чувствуя, как от ужаса на теле шевелятся все волоски.

В тоннеле кромешная тьма, и я иду на ощупь, протягивая вперед дрожащие руки, и вдруг вижу ступени… точнее, одну ступень, и позади меня оглушительный взрыв. Затылок опалило жаром, и вот уже столпы огня лижут мне пятки, обугливая одежду, оставляя подпалины на свитере.

Я уже не иду, а бегу и резко останавливаюсь над обрывом. Огонь приближается сзади, а впереди пропасть, на дне которой плещется ярко-оранжевая магма. Запах серы забивается в ноздри, и мне нечем дышать.

Я громко кричу его имя. Так громко, что мой голос эхом разносится и словно ударяется о камни, теряется внизу, в бездне.

Я зову его… он ведь должен прийти, иначе зачем бы он просил звать его. Но мне страшно, и я понимаю, что сорву здесь голос, а он так и не придет. Кто я такая, чтобы Деус пришел ко мне. Мое место на дне этой бездны. Я должна шагнуть в нее и свернуть на ее дне шею. Сгореть живьем. Грязные, никчемные Нихилы не достойны жить.