Моя душа во власти тьмы (СИ) - Доу Оливия Росс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Но разве возможно вернуть мне прежнюю жизнь?
— Для меня — разумеется. Я не пленник темного царства, как Аид. Я дочь Зевса, дитя дня и ночи. Это был мой выбор: стать повелительницей. Мое могущество распространяется далеко за гранью подземного дворца.
— Буду ли я помнить о том, что было здесь?
— Нет. И это еще один подарок тебе. Считай, женская солидарность. Я чувствую в тебе родную душу… насколько это возможно для богини такого уровня, — она поправила прическу и задрала нос повыше, чтобы вдруг никто не успел усомниться в ее превосходстве.
— Я должна подумать…
Так страшно сделать этот шаг, чтобы перечеркнуть все, что случилось со мной в подземном царстве. Яркими образами стали всплывать цветные искрящиеся глаза Аида, его харизматичная ухмылка, глупые фразочки и такие страстные, но в то же время, нежные объятия, которые заполняли собой наши сердца. Или же только мое…?
Когда пришла в себя и осмотрелась, ужаснулась, что я все-таки это сделала. Приняла тяжелое решение. И вот шла следом за Персефоной, удаляясь все дальше от дворца, стремясь за своей судьбой. Или же, наоборот, убегая от нее.
— Это река Лета, — богиня, наконец, остановилась.
Я слабо представляла, где нахожусь. Все было словно в тумане. Но я узнала бурление воды, свежесть в воздухе и легкую прохладу. По берегу росла трава, по запаху, я узнала ароматную мяту.
— Зачем мы здесь?
— Лета — сестра Гипноса и Танатоса, с которыми, насколько я знаю, ты успела познакомиться. Она богиня Забвения. Стоит тебе испить воды из этого притока, как все воспоминания о подземном царстве исчезнут раз и навсегда. Затем я отправлю тебя в твой настоящий дом, где ты получишь шанс на новую жизнь.
Часть меня отчаянно сопротивлялась и умоляла убежать обратно в комнату. Но другая шептала голосом Персефоны, повторяя ее сладкие речи, что вернуться на землю не такая уж и плохая затея.
Не успела принять решение, как склонилась над водной гладью. Теперь притягивала сама река. Словно подтверждая слова богини, она искрилась и переливалась, гипнотизируя и приманивая, как глупую мушку на свет фонарика.
Разорвала ладонями ровное течение. Набрала зачарованной воды. И сделала глоток. Почувствовала, как боль отступает и приходит умиротворение…
***
Мелиноя
С широкой улыбкой я направлялась домой с ночных игр. Аид разрешает покидать царство, чтобы ночью попугать живых. Как богини духов, мне это не составляет труда. А уж, сколько удовольствия! Пусть прислугой быть не всегда весело, но я готова служить повелителю верой и правдой. И я не одна такая. Верных поданных у него куда больше, чем он сам представляет.
Решила сделать небольшой привал на берегу реки, чтобы полюбоваться видами самого красивого царства. Я люблю это место, у меня этого не отнять. Восторженно улыбнулась волнистому отражению в воде. Темная кожа, черные, как смоль, волосы и светло-голубые глаза.
— Мелиноя, да ты красотка! — похвалила сама себя и поправила прическу.
Как вдруг заметила движение у берега. Спряталась за большой валун, чтобы не попасться на глаза какому-нибудь влиятельному божеству. Аид не распространяется о том, что разрешает мне вот так слоняться по окрестностям царства и за его пределами.
— Это река Лета, — послышался хорошо знакомый голос повелительницы.
— Зачем мы здесь?
Я сразу узнала несостоявшуюся невесту Аида.
— Лета — сестра Гипноса и Танатоса, с которыми, насколько я знаю, ты успела познакомиться. Она богиня Забвения. Стоит тебе испить воды из этого притока, как все воспоминания о подземном царстве исчезнут раз и навсегда. Затем я отправлю тебя в твой настоящий дом, где ты получишь шанс на новую жизнь…
Аэлла направилась к воде. Персефона внимательно провожала ее пристальным взглядом, периодически вращая кистью, словно накладывая заклятье…
Я с ужасом наблюдала за происходившим действом. Главное, я ничем не могла помочь бедняжке. Прислуге, даже при всем желании, олимпийскую богиню не одолеть.
Когда невеста повелителя испила из реки Забвения, ее глаза стали стеклянными, а лицо, словно кукольное, застыло, избавившись от былых эмоций. Я не могла точно знать, успела ли пожалеть о содеянном ее душа, но во взгляде осталась то ли легкая печаль, то ли облегчение. А может быть и то, и другое одновременно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})Затем богиня, взмахнув руками, открыла проход прямо в воздухе. Они вместе исчезли, а я так и осталась на берегу, в гордом одиночестве, пытаясь понять, что же здесь все-таки произошло…
***
Аид
Работа не шла. Я взял перерыв, мыслями вновь и вновь возвращаясь к разговору с Аэллой. Убеждал себя, что поступил правильно. Она ждала от меня куда большего, чем я был в силах дать. Любовь, чувства, взаимность… разве это слова для повелителя мертвых? Тьма, страх и ужас, вот мои вечные спутники. Так было, есть и останется навечно. Я уставился взглядом в пустоту, ведя бесполезный внутренний монолог, который лишь делал мне только хуже.
— Ваше Темнейшество! — в кабинет завалилась Мелиноя, вся запыхавшаяся и испуганная.
— Выглядишь так, будто не ты пугать смертных ходила, а они тебя своим бытом и скукой ужаснули…
— Я видела Аэллу! С Персефоной… Простите, я должна была ее остановить. Но как? Каспера в нее пустить? Изведет же потом…
У служанки полились слезы, состояние, казалось, граничит с истерикой. Ее всю трясло, а слова с трудом можно было разобрать. Но только не мне.
— Что с Аэллой?!
— Простите меня… простите…
Я подскочил к ней и схватил за плечи.
— Говори же!
— Она выпила из реки Забвения. А затем богиня вернула ее в мир живых…
— Нет!
Я размахнулся и ударил кулаком в стену, так что вмиг образовалась огромная трещина, устремившаяся в потолок.
Мелиноя взвизгнула и присела, прикрывшись руками.
— Харона сюда, быстро! — рыкнул я, стараясь собраться с мыслями.
Что удивительно, когда я в слегка расстроенном состоянии, все вокруг начинают как-то пошустрее крутиться. Моргнуть не успел, как проводник появился передо мной. В его глазах читался страх, судя по всему, прислуга уже успела ввести его в курс дела. Сложно было подобрать слова, чтобы начать разговор. Между нами ощущалось напряжение с тех пор, как появилась Аэлла.
Кажется, я стал немного сентиментальным.
— Харон… Пусть этот разговор останется только между нами, идет? Мне придется покинуть царство на время, хочу, чтобы ты прикрыл меня.
— Покинуть? Но как? Без крыльев невозможно подняться наверх.
— Есть один путь. Но мне понадобится время…
— Я не могу отпустить тебя одного, это слишком опасно!
— Волнуешься?
— Еще бы! Если ты пропадешь, Персефона будет за главную. Она же меня заживо сожрет! — возмутился Харон, но тут осознал сказанное. — Я… она у тебя хорошая…
— Расслабься, она, похоже, никому здесь не нравится, — отмахнулся я.
— Но зачем же было брать ее в жены?
— Сложная тема. Попытка расстроить брата, желание обрести семью. Да и Персефона тогда была иной. Милой, романтичной, немного даже наивной… Может то, какая она сейчас, и вовсе только моя заслуга… Она мне быстро наскучила, а во дворец пришла красавица-нимфа. Я до сих пор не знаю, где она теперь. У нас все так головокружительно начиналось, а потом Минта просто исчезла.
— Как и Аэлла…
— Что?
— Нет, ничего.
— Нам нужен план побега из царства мертвых, — я задумался.
— Не думаю, что это побег. Ты же все-таки здесь главный.
— Харон, ты портишь всю романтику бунта.
— Какого бунта? Нас всего двое, вряд ли этого достаточно для стихийного мятежа.
— Это будет долгая дорога… — я вздохнул, потирая переносицу.
Глава 12. Автостопом по Земле
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})Харон
Ни за что бы не подумал, что когда-нибудь попытаюсь выбраться из царства мертвых, еще и с самим Аидом. Зато, если Аэлле нужна помощь, мы окажемся рядом. Чувство вины не отпускало меня. Вдруг этого бы не произошло, не уйди я тогда с Талией? Еще и эта путаница… тысячу лет никому не был нужен, а тут вдруг сразу две красивых и интересных девушки. И зачем я им только сдался?
