Старфол - Денис Александрович Игумнов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я ничего не чувствую, товарищ полковник. Меня туда не пускают, все силы вытягивают, как кишки на колючую проволоку наматывают. Голова раскалывается, боюсь, если буду продолжать, до острова я уже без помощи не доплыву.
– Прекращай. – Алексей отчетливо видел, как привлекательный свежий цвет лица молодой женщины, превращается в сизо-зелёный цвет утопленника. Ему никак не хотелось терять единственную женщину группы, да не просто женщины, а его, и всего отряда, любимицу. – Я помогу тебе добраться, соберись с силами, Катюша… Всем бойцам выбраться наружу и начать движение к берегу, – проговорил он в микрофон. После того, как Катя прекратила ментальные попытки проникнуть на станцию, её состояние сразу стало улучшаться, и она уже сама смогла покинуть катер. И в дальнейшем помощь полковника ей уже не понадобилась. Она быстро пришла в себя, учитывая то, что она была единственная, кто не принимал силобол. Употреблять она его не могла из-за своего дара: препарат оказывал настолько мощное воздействие на организм, что способности к внутреннему виденью событий могли пропасть.
После команды бойцы покинули катера, как и предусматривалось планом, навсегда. И вновь вплавь со всей своей боевой нагрузкой добираться до уже вырисовывающегося, в светлеющей предрассветной темноте, берега. Сделав несколько взмахов руками, люди стали попадать в область действия силы, которая делала их, и без того немалый, вес просто неподъёмным для простого, пусть даже и очень хорошо подготовленного, солдата. Для них это было как попасть в липучее желе: бойцы чувствовали себя наподобие пойманных в паутину мух. Резкая смена плотности окружающего мира быстро придавила их и потянула ко дну. Только делая по-настоящему сверхусилия, и отчётливо помня необходимость движения, они, погрузившись под воду, ещё и контролировали внутренний расход кислорода, чувствуя, как с каждым метром его концентрация в крови уменьшается.
При других обстоятельствах такое расстояние, на протяжении толщины которого действовало силовое поле, им не составляло труда проплыть под водой. Здесь же они преодолевали его целую минуту и всю эту удушливую, невыносимую минуту они двигались не только вперёд, но и, придавленные рукой искусственной силы, вниз в непроглядный холод чужого океана. И вот так же резко, как на них навалилась эта тяжесть, она их и отпустила, наверное, горько сожалея о потере своих, ставших такими привычными, жертв. Всплывая, бойцы с облегчением выдыхали воздух, за время нахождения под водой, ставший на добрую половину углекислым газом, из своих измученных сжатием и кислородным голоданием легких. И быстро выдохнув, они набирали полную грудь такого долгожданного, по-морскому свежего и желанного, как им казалось, чистого кислорода. Время бойцы не теряли и, вдохнув два-три раза, продолжали двигаться вперёд. Скоро земля приблизилась настолько, что стало можно опираться ногами о дно и дальше продолжать идти пешком. Берег острова Бычья Голова встречал их молчанием и темнотой. Хотя он был бы должен, по крайней мере, быть освещён не только огнями маяка, но и сигнальными огнями самой станции.
Когда вся группа собралась на берегу, Строгов провёл перекличку. По скалистому берегу, наполненному осколками скал, они стали двигаться вверх к решетке, ведущей в главный вентиляционный канал. Подойдя к ней, Андрей Заикин, позывной Седой, пристроил несколько термозарядов на прутья решетки. При этом Седой сказал:
– Отходить далеко не надо, заряды локального прожигающего действия. – В подтверждение его слов, заряды по комариному запищали и красиво заискрились всеми цветами радуги. Прутья под ними засветились красным, стали плавиться, стекая каплями, такой с виду неподатливой стали, вниз. Несколько прутьев из решётки выпали и упали на камни. Образовался проход, в который могли в ряд пройти два человека. – Ну, вот и всё, можем идти дальше, – сказал Седой.
Проникнув в туннель, группа наткнулась на покорёженные рельсы, проложенные по его бетонному полу. Да и весь туннель прибывал не в лучшем состоянии: такое ощущение, что здесь шёл многочасовой бой с применением крупнокалиберных пулемётов, гранат и огнемётов. Целые куски бетона выкорчевали из стен. И потолок и пол носили многочисленные следы попадания пуль и осколков. Сам туннель был сильно закопчён и пропитан запахом химической гари. Двигаясь вдоль изуродованных стен туннеля в течение пяти минут, группа достигла массивной железной двери с кодовым замком. Вперёд вышел Божков. Осмотрев дверь, он сказал:
– Если дверь не заперта изнутри, я её быстро открою, если заперта, придется взрывать. – Он подошёл к панели для набора кода, снял верхнюю крышку и присоединил к внутренним клеммам небольшую коробочку. Двумя пальцами стал производить, в ускоренном темпе, некие манипуляции на этом портативном дешифровальном устройстве.
И вот дверь, шикнув своим гидравлическим устройством, приоткрылась. На группу дыхнуло затхлым воздухом, пропитанным запахом перегоревшего машинного масла. Запах станции показался им настолько сильным, что перебил неприятный аромат туннеля. Строгов подошёл к Кате:
– Попробуй ещё раз, может быть, сейчас выйдет. Если почувствуешь опять боль, не геройствуй, сразу прекращай проникновение.
– Я попробую. – Бойцы почтительно посторонились. Катя закрыла глаза и вытянула руку по направлению к двери. Прошла минута. – Я ничего не чувствую, даже боли. Там ничего нет, пустота. Я как будто заглянула в чёрную дыру. Если бы не мои глаза, я бы подумала, что за дверью сплошной тысячелетний камень и лёд.
– Теперь вперёд. А ты, Катя, если всё-таки что-то, хотя бы мышь, почувствуешь, сразу доложи.
– Есть.
Поднявшись по ступеням, группа вступила во внутренний коридор станции. Выстроившись боевым порядком в форме галочки, правая сторона которой длиннее, бойцы парами стали двигаться вглубь станции по коридору, освещённому только тусклыми аварийными огнями, напоминающими созревшие, и пролупившиеся сквозь грубую бетонную кожу, гнойники. Двигающиеся первыми братья Грачёвы увидели около правой стены сидящего человека с наклонённой к ногам головой.
– Наблюдаем объект в камуфляжной форме западного образца. Объект неподвижен.
– Обследовать и определить возможную угрозу, – раздался в наушниках у впередиидущих голос полковника.
Первым к мертвецу подошёл Владислав. Дополнительно осветил его фонарём. Это был солдат вражеского спецподразделения, скорее всего из моряков, так как на его нашивке красовался чёрный дельфин. Солдат этот лежал здесь видно давно – заметно по явным следам разложения, перешедшего к стадии мумифицирования. Кожа лица коричневая, исколотая мелкими чёрными язвами, из которых, как было видно по подсохшим следам на щеках, стекала вязкая, похожая на смолу жидкость.
Владислав, потыкал в труп стволом
