Занимательная зоология - Виктор Сабунаев

Поэтому у многих глубоководных рыб огромные глаза. У некоторых они занимают чуть ли не половину головы. Очень большие глаза у морского окуня, морского карася, длиннохвоста.

У многих глубоководных рыб телескопические глаза. Они позволяют улавливать лучи света со всех сторон.

Интересно устройство глаз у личинки рыбы идиакантуса. Они расположены на длинных стебельках, равных одной пятой длины всей рыбки. Такое строение увеличивает поле зрения и чувствительность глаза личинки к свету. С виду рыбка напоминает ветку дерева.

На очень больших глубинах «болыпеглазость и пучеглазость» уже не помогают. Поэтому у «сверхглубинных» рыб глаза маленькие или вовсе отсутствуют.

У псевдолипариса, обитающего на глубине свыше семи тысяч метров, глаза как маковые зернышки, а у рыбы инопс глазные впадины даже покрыты чешуей.

В водах Малайского архипелага обитают рыбки, пользующиеся в темноте собственным освещением. Фонарики расположены у них около глаз и светят вперед совсем как автомобильные фары. Свечение вызывают бактерии, находящиеся в особых трубочках. Все фонареглазые рыбы могут по желанию зажигать и гасить свои фонарики.

Малый фонареглаз задергивает фонарик складкой кожи как шторкой. Большой фонареглаз может поворачивать светящийся орган так, что свет бактерий направляется внутрь и становится невидимым. Эти рыбки могут подавать сигналы друг другу, мигая своими фонариками.

Среди обитателей морей самые совершенные глаза все же не у рыб, а у головоногих моллюсков — осьминога, кальмара, каракатицы. Они в погоне за рыбой развивают большую скорость, а при таком способе охоты без хорошего зрения не обойтись. Глаза головоногих моллюсков похожи на наши, только приспособление к зрению на различные расстояния достигается, так же как у рыб, приближением или удалением хрусталика к сетчатой оболочке. Веки устроены тоже иначе: они не смыкаются, а задергиваются особой шторкой.

Сетчатка головоногих моллюсков чувствительнее, чем у рыб. Например, у каракатицы свет воспринимают 150 тысяч зрительных элементов, а у карпа всего 50 тысяч.

Глаза у головоногих моллюсков огромные: у каракатицы диаметр глаза составляет одну десятую длины тела, а у гигантского осьминога они величиной с колесо от детского велосипеда (35–40 сантиметров).

У глубоководных кальмаров глаза или телескопические, или расположены на длинных стебельках. Есть и «уроды», у которых один глаз в четыре раза больше другого. Предполагают, что большим глазом кальмар пользуется на глубинах, куда проникает мало света, а маленьким — у поверхности, где освещение хорошее.

Головоногие моллюски имеют собственное подводное освещение. Фонарик каракатицы заряжен живым горючим. Особая ямка в чернильном мешке покрыта у нее блестящим веществом, хорошо отражающим световые лучи. Внутри этого рефлектора находится маленький мешочек со светящимися бактериями. На нем расположена прозрачная студенистая линза, через которую лучи, отраженные рефлектором, попадают в воду. Фонарик может выключаться: стоит каракатице выделить в мантийную полость несколько капель чернил — и свет гаснет.

Кальмар для освещения пользуется прожектором. Устроен он так: полусферическая камера имеет черные светонепроницаемые стенки и блестящее дно. У выхода из камеры расположено светящееся тело, а непосредственно за ним линза, посылающая лучи во внешний мир. Когда надо потушить прожектор, кальмар затягивает линзу черной непрозрачной диафрагмой. У других кальмаров внутри прожектора есть зеркальце. При повороте его в разные стороны луч света меняет направление — и кальмар по своему желанию может освещать самые укромные уголки.

Свет фонариков каракатиц и кальмаров не силен, но, по-видимому, достаточен, чтобы помочь охотникам рассмотреть притаившуюся креветку или краба.

Светящихся животных пытались использовать для освещения давно. В стеклянные колбы с морской водой помещали миллиарды светящихся микроорганизмов, и их света оказывалось достаточно для чтения. В 1935 году такими лампами был освещен зал заседаний Парижского океанографического института. Во время войны японцы пользовались вместо карманных фонариков сухими светящимися креветками. Если их смочить, они начинают светиться. Света подобного фонарика вполне достаточно, чтобы рассмотреть стрелку часов или ориентироваться по карте, противник же не заметит света и в сотне метров.

Глубоководные рыбы, головоногие моллюски и другие светящиеся животные могут подсказать инженерам-электрикам, как лучше всего получить дешевый свет. В обычных лампах накаливания лишь 10–12 процентов энергии превращается в световую. Немногим меньше потери и в лампах дневного света. «Волшебные» фонари светящихся животных куда экономичней; в них потеря энергии не превышает 10–15 процентов. Сейчас физики и химики многое узнали о природе «живого» света и предполагают вскоре сконструировать самую дешевую лампочку и, что особенно важно, без всяких проводов.

Очень своеобразно устроены глаза у насекомых. Они состоят из мельчайших светочувствительных трубочек — омматидий. Снаружи, за прозрачной роговицей трубочек, расположено хрустальное тело, по бокам трубочки выстланы черным пигментом, а в глубине в узкой части находятся светочувствительные клетки.

Количество оптических трубочек, из которых построены сложные глаза различных насекомых, не одинаково. У гусениц они состоят всего из нескольких штук, а у стрекозы и мухи из многих тысяч.

Хорошо это или плохо — иметь такие глаза? С одной стороны — плохо. Ведь в каждом омматидии получается изображение очень небольшой части предмета, потому что косо падающие на роговицу световые лучи поглощаются черным пигментом и до сетчатки не доходят. В результате общий вид предмета складывается, как мозаика, из отдельных кусочков и изображение получается неясным, расплывчатым. Зато сложные глаза насекомых позволяют «решать такие задачи», о которых мы не можем и помышлять.

К примеру, разберем, как пользуется своими глазами пчела. Ее сложные выпуклые глаза состоят каждый примерно из четырех тысяч элементарных глазков, и отдельные детали предметов, особенно издали, она видит в сто раз хуже, чем человек. Долгое время вообще сомневались, могут ли пчелы различать форму предметов. Оказалось, что могут, но плохо. Они путают круг с эллипсом, треугольник с квадратом и лучше всего различают фигуры с изрезанным контуром, причем, чем больше периметр фигуры, тем более привлекательной она кажется для пчел. Это установили пищевой дрессировкой, пользуясь приманкой — медом.

Так же изучали цветовое зрение пчел. Выяснилось, что пчела не видит красного цвета и путает его с зеленым, серым и даже черным. Она отчетливо различает только шесть цветов: желтый, сине-зеленый, синий, пурпурный, фиолетовый и ультрафиолетовый. Пчелиный пурпурный цвет — это, по-видимому, смесь желтых и ультрафиолетовых лучей; а каким кажется пчеле ультрафиолетовый цвет, мы не знаем, он невидим человеческим глазом.

Такое цветовое зрение биологически обосновано. Пчела очень четко видит среди зеленой травы и листьев голубые, фиолетовые и пурпурные цветки. Белые цветки имеют для нее множество оттенков, в зависимости от количества отраженных ультрафиолетовых лучей. Цветы, которые мы считаем красными — гвоздика, герань, — для пчелы не красные, а пурпурные, и она их хорошо видит. В настоящий красный цвет среди наших цветов окрашены только маки, и пчела их находит потому, что они отражают ультрафиолетовый свет.

О том, что такое ультрафиолетовый свет, мы можем судить только косвенно, воспользовавшись фотопленкой, чувствительной к ультрафиолетовым лучам. Вот что пишут по этому поводу американские ученые Л. Д. Милн и М. Милн: «Например, обыкновенная желтая маргаритка поглощает ультрафиолетовые лучи; исключение составляют кончики лепестков, которые интенсивно их отражают. В итоге насекомые воспринимают цветок в виде венчика ярких ультрафиолетовых пятен. Необычно выглядят в ультрафиолетовом свете некоторые насекомые. И самец и самка мотылька сатурния-луна кажутся нам пастельно-зелеными. Однако в ультрафиолетовом свете она выглядит как блондинка, а он как брюнет».

Значительно лучше, чем мы, пчела видит движение. У человека изображение сливается при смене 24 кадров в секунду, а у пчелы при 300. Значит, в тех случаях, когда человек увидит только промелькнувшую тень, пчела будет отчетливо видеть движущийся предмет.

Сложные глаза пчел позволяют им определять скорость полета по отношению к земле. Сейчас ученые создали прибор, определяющий скорость полета самолета. Устроен он так: на носу и хвосте самолета установлены два чувствительных к свету элемента. Особый электронный счетчик засекает время, в течение которого светлый или темный участок поверхности земли перемещается от одного элемента до другого. Расчет производится автоматически, и на шкале прибора можно прочесть скорость самолета в километрах в час. Так работает и глаз пчелы: ее мозг засекает время, за которое переместится изображение какого-то участка земли от одного края ее глаза до другого. Это очень важно для пчелы: зная скорость полета, она может определить расстояние, которое пролетит, а также сделать поправку на снос ветром.