Звездный десант - Василий Орехов

– Ты тоже считаешь, что вас просто бросили безо всякой подготовки в пекло?

– Никто нас никуда не бросал, – хладнокровно ответил Родим. – И ты наверняка это понимаешь. Император не отдавал мне приказа разобраться с этой ситуацией, даже не просил – мы-то с тобой знаем, что просьба императора для вассала равнозначна приказу. Нет, Коготь. Он предложил мне проверить свои подозрения. С полным и особо оговоренным правом отказаться. Александру Михайловичу не нужны были в этой ситуации кадровые разведчики, ему нужны были люди хоть и подготовленные, но дилетанты в разведывательном деле, способные подойти к проблеме нестандартно – либо наоборот, из-за собственного незнания воспользоваться каким-то ходом, который уже давно списан со счетов и нашей разведкой, и контрразведкой противника, а значит, запросто может сработать. И не имеющие никаких связей с профессионалами. Ты сам сказал, что развернуть среди семейных кланов агентурную сеть неимоверно сложно. Профессиональному разведчику, вынужденному избегать чрезмерного риска, почти невозможно забраться на самый верх, поскольку высших постов в кланах добиваются либо родственники главарей, либо люди, десятилетиями сохранявшие верность клану. Разведчик просто не имеет права бессмысленно рисковать, потому что на то, чтобы подготовить и внедрить сюда еще одного профессионала высокого ранга, потребуется много лет и куча денег. И кроме того, разоблаченный разведчик вполне может выдать какие-то стратегические секреты – не мне тебе рассказывать, какие сейчас существуют методики допросов. Мы же, кучка злобных дилетантов, уже семь лет не владеющих никакой важной информацией, полезли напролом, осуществили разведку боем – и неожиданно выиграли. Это был смертельно опасный трюк, и, может быть, именно поэтому у нас все получилось. Сам знаешь, когда шанс не то что выиграть, но и выжить исчезающе мал, многие мелочи перестают иметь значение, многое сразу становится гораздо проще. Перестаешь кланяться летящим в тебя зарядам плазмы, перестаешь прятаться в укрытии – просто бежишь вперед и спрыгиваешь в окоп прямо перед изумленным противником. Нет, брат, император не бросал нас в пекло. Он все просчитал, и если он сделал нам такое предложение, значит, шансы на успех у нас были больше десяти процентов – а для Горностая этого вполне достаточно. И о нас он думал не меньше, чем об успехе дела. Он дал нам уникальный шанс смыть с себя позор за Дальний Приют…

– Какой позор, Песец? – Коготь непонимающе уставился на него. – О чем ты? Вы тогда сделали все, что было в ваших силах. Твое подразделение легло там почти в полном составе…

– Вот именно, Григорий. Вот именно – почти. Мы должны были либо выполнить задание, либо лечь рядом с ребятами. Судьба распорядилась так, что они мертвы вот уже семь лет, а мы по-прежнему дышим и пьем «Боярскую». Лично я считаю, что вышло несправедливо. И Рысь с Лосем так считают. Только когда позор Дальнего Приюта будет смыт кровью тех, кто устроил и осуществил эту бойню, я смогу дышать свободно – и, может быть, вернуться на службу, если на то будет воля Александра Михайловича. Понимаешь?

– Я-то понимаю… – Коготь покачал головой. – И тем не менее… Не надо бы мне это говорить, но вы и сами не маленькие, наверняка понимаете, что к чему… Думаю, это обязательно должно быть сказано, чтобы между нами не оставалось больше никаких недомолвок. Я в разведке фигура не самая крупная и все детали мне недоступны, однако сдается мне, что ваша нынешняя операция очень напоминает дымовую завесу, акцию прикрытия, которая совершенно неожиданно вышла на первый план и превратилась в основную – видимо, главная операция, планировавшаяся изначально с другими резидентами, на каком-то этапе с треском провалилась…

– Это абсолютно не имеет значения, – спокойно сказал Песец. – Ты отлично знаешь: кому-то из подразделения порой приходится совершать отвлекающий маневр, вызывая огонь на себя. И если даже первоначально наша операция была нужна, чтобы просто запустить дезу или вычислить возможного «крота» во Втором Управлении, я все равно считаю, что нам досталась почетная и очень нужная миссия. «Крота», похоже, не оказалось, а наша операция развивается более чем успешно – что ж, Григорий, служу Империи!

– Постучи по дереву, – буркнул майор Артемов.

– А мы пока вполне обходились без резидентов внешней разведки, – проговорила Рысь. – Командир ведет к этому, но никак не может закончить мысль.

– Ничего, я тут в сторонке покурю, мешать не буду, – сказал Коготь. – Я, кстати, уже с ходу приступил к агентурной работе. Еще в космопорте обзавелся приятелем из числа Звездных Тюленей. Некий Ларри Заноза – отличный боец и рубаха-парень, постоянно зовет меня то в кабак, то в боулинг.

– Свой человек среди американских десантников для нас лишним не будет, – оценил Пестрецов.

– Лось, ты чего там делаешь? – Артемова привлекло жужжание в углу кабинета.

– Кофе готовлю, – отозвался Витковский..

– Кофейный автомат?! – ужаснулся Коготь. – Казимир, у тебя что же, нет симпатичной секретарши, которая варит тебе кофе в турке и на песке?

– Есть у меня секретарша, господин майор, – отозвался Витковский. – Даже две: референт и на коммуникаторе. Но разве я могу залезть секретарше в нутро, как следует покопаться там и настроить ее так, чтобы она готовила мой фирменный кофе, именно той температуры, консистенции и вкуса, каких надо? А с автоматом это можно. Так что я заказал кофейный автомат, поставил его в углу кабинета, перенастроил под себя и теперь угощаю почетных гостей божественным напитком. И мне плевать, что сотрудники шепчутся у меня за спиной, будто у меня замашки дворовой шпаны и я в жизни не ел ничего изысканнее гамбургера из фаст-фуда. Знали бы они, какое чудо я умею приготовить из самых простых продуктов!.. – Он принес на серебряном подносе четыре изящные фарфоровые чашечки и расставил их на столе. – И еще вы не представляете: оказывается, пить из китайского фарфора – такое наслаждение! А я-то всю жизнь, дурак, из пластмассовых стаканчиков…

– Эстет! – дружелюбно прокомментировал Коготь, принимая одну из чашечек.

Босс вышел из спальни только через несколько дней – вялый, опухший, болезненный после пережитых депрессии и запоя. В гостиной на диване лежала Джулия, слушая музыку через наушники. Она выглядела свежей и аппетитной, словно и не уговорила вчера вместе с женихом три бутылки из шести, заказанных накануне.

– Проснулся, милый? – поинтересовалась она, отключая клипсу-проигрыватель. – Как самочувствие?..

– О-о-о-ох-х-х-х… – только и сумел родить Глам, тяжко опускаясь в кресло и прикладывая ладони к вискам.

Джулия захлопотала над ним. Из бара-холодильника были извлечены заветный графинчик со свежим рассолом и хрустальный бокал, а из аптечки – ярко-алая таблетка «Гарантированного патентованного антипохмелина Джонсона & Смита». Саггети с трудом протолкнул в глотку лекарство, жадно запил и откинулся на спинку, болезненно отдуваясь. Рассол взбодрил его сразу, а антипохмелин должен был начать действовать спустя пять минут.

– Как у нас дела? – поинтересовался он, морщась и массируя виски кончиками пальцев. – Нас еще не разгромили?

– Вот еще! – возмутилась Джулия. – Чего это?! Твое последнее решение было совершенно гениальным. Теперь все эти старикашки со страху просто наделают в свои памперсы или что они там носят в этом сезоне…

– Да, я такой, – вяло проговорил Глам. – Совершенно гениальный… – Он снова сморщился, переживая приступ мигрени. – Кстати, а что именно я решил?

– Ну, нанять бывших десантников, – махнула рукой Джулия. – Как будто не помнишь! Они уже прибыли, можешь не беспокоиться. Теперь очередь беспокоиться пришла другим кланам…

– Я решил нанять десантников?.. – Саггети потряс головой, пытаясь восстановить в памяти события последних дней, но безуспешно. – Ты что-то путаешь, милая.

– Как же так, дорогой?.. – Джулия озадаченно уставилась на него. Глам, морщась, с недоумением таращился на нее. Несколько мгновений они смотрели в глаза друг другу, затем во взгляде Джулии вспыхнул недобрый огонек, а крылья носа раздулись, как капюшон у кобры. – Вот, значит, как. Так какого же черта этот Пастор… – прошипела она, соскочив с дивана и кинувшись к шикарному голофону «Маркони», занимавшему всю противоположнную стену апартаментов. – Сейчас я ему устрою…

– Э-э-э, Джулия… – торопливо проговорил Глам, соображая, что он, похоже, все-таки что-то упустил.

– Что «Джулия»?! – гневно взвилась девушка, разворачиваясь к Гламу. – Этот дурацкий Пастор извел меня своими звонками! Он был просто невыносим! Так ругался… Такие слова себе позволял! Кричал, что ты окончательно сошел с ума с этими рейнджерами, что твое решение – полная чушь, требовал, чтобы я связала его с тобой. Говорил, что сумеет убедить тебя отказаться от этой глупости… А ты, оказывается, решил отменить свое решение насчет рейнджеров. Так какого черта я должна была все это выслушивать?!