Аномальщик - Андрей Розальев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Также у нас будут занятия по прыжкам с парашютом. Десантниками нас это не сделает, но какое-то представление получим. Это уже в конце, чтобы не тратить недешёвое авиатопливо на тех, кто заведомо никуда не пройдёт.
— Учебка, товарищи курсанты — это не конец обучения. Учиться вам в дальнейшем предстоит всю жизнь. Учебка — это отбор. Нам нужны те, кто не сдастся. На входе вам всем выдали по браслету, с единственной кнопкой. Я хочу, чтобы вы поняли. Нажав на эту кнопку, вы не совершите ничего постыдного. Вы пришли сюда, чтобы служить, чтобы защищать Родину от иномирных тварей. Но только здесь вы узнаете, подходите ли вы для этой службы. И если поймёте, что не подходите, вы просто обязаны нажать кнопку. Потому что ваши иллюзии сейчас — это чьи-то жизни в будущем. В том числе и ваши жизни. Не подходит — отступитесь, это будет правильный выбор. У нас были выпуски, когда до конца обучения доходило пять человек. И это нормально. Даже если ни один не закончит, я буду считать свою задачу выполненной. У меня на сегодня всё!
В этот день у нас были ещё лекции.
Первая лекция была по оказанию первой медицинской помощи.
— Что самое главное вы должны запомнить? — спросил сморщенный старичок ростом мне чуть выше пояса. — Ну, смелее!
— Как делать искусственное дыхание? — предположил один курсант.
— Как остановить кровь?
— Как наложить шину при переломе?
Старикашка ухмыльнулся.
— Нет, нет и нет! Самое главное, что вы должны запомнить! Никогда, ни при каких обстоятельствах, находясь в зоне аномалии, не снимать дыхательную маску! А почему?
— Заражение иномирными бактериями, — ответил я, чисто символически приподнявшись со стула с поднятой рукой.
— Совершенно верно! — кивнул преподаватель. — Вашему раненому товарищу вы сможете помочь, если сами останетесь в сознании! А аномальная зона может, к сожалению, лишить вас и сознания, и жизни очень быстро.
Тем не менее, дальше он пообещал нам рассказать всё. И как искусственное дыхание делать, и кровь как останавливать, и что делать с переломами. И если сам пострадал, и если кто-то другой. За два месяца мы пройдём множество самых распространённых тварей, и что делать в случае ранения в каждом таком случае. В аптечке есть множество антидотов, и мы должны будем запомнить, какой в каких случаях следует применять.
На лекции по тварям мы, наконец, добрались до той информации, которую мы с Майей штудировали в выходные. Так что смогли отличиться, и даже заработать по звонку домой. Ирония в том, что звонить нам некому, что мне, что ей. Майя сказала, что позвонит Тимуру Маратовичу, поблагодарит за помощь в распределении.
После лекций была физическая подготовка. Для начала нас оценили, кто на что способен, заставив пробежаться три километра, после чего загнав на полосу препятствий. Наученный сержантом, я выделываться не стал, прошёл плюс-минус как все. Тренер, или как он тут называется, физрук, в общем, остался подготовкой взвода недоволен. Разумеется! Если б он был доволен сейчас, чем бы он потом два месяца занимался? В баскетбол бы с нами играл? Если из его речи выбросить мат, то получалось, что мы никак не люди, мы беременные улитки. Я только посмеивался, Майя, кажется, тоже.
Так потихоньку и прошёл первый день. Ещё за обедом познакомились с нашим командиром отделения. Моряк оказался, нормальный мужик. Его корабль попал под выброс аномалии, аккурат пополам корпус перерезало. Половина экипажа просто исчезла вместе с отрезанной частью, вторую половину сожрали похожие на крокодилов твари. Ему повезло выжить, и вот теперь он жаждет мести.
Кажется, что-то подобное здесь мог рассказать каждый второй, если не первый.
И только я хотел домой.
Вечером, уже после отбоя, Майя отправилась в душевую. Туда, в офицерскую уборную. Так она мне шепнула. Мол, заранее договорилась, чтобы днём никому там не мешать, и просто спокойно под душем отмокнуть. Дневальный её пропустил без лишних вопросов, а сам куда-то отлучился. Я услышал щелчок электрочайника, и вскоре зашумела закипающая вода. Нарушает, конечно, но не сильно.
За день я устал, как собака, так что глаза сами собой закрывались. И, наверное, закрылись бы, но тут я увидел, как в тусклом освещении три тени бесшумно прокрались мимо поста дневального дальше по коридору.
Вздохнув, я слез с кровати. Не обуваясь, пошёл следом. Может, конечно, парням покурить захотелось. Но вот только курилка была в другом конце казармы.
Глава 9
Первая ночь
Ещё утром, переодеваясь в сержантской уборной, Майя осознала одну вещь. Здесь у неё нет абсолютно ничего своего, простого и привычного. Не то чтобы девушка была избалована уютом, но некоторый минимальный набор средств по уходу у неё всё же имелся. А здесь…
Уборная, если это громкое аристократическое название подходило этой комнате, состояла из единственного помещения шириной пару метров и метра четыре в глубину. На полу — мелкая кафельная плитка грязно-коричневого цвета, со следами сошедшей от высокой влажности краски. Сразу возле входа с одной стороны унитаз, с другой раковина и стиральная машинка, дальше, ближе к закрашенному белой краской окну, отгороженная кирпичной стенкой душевая.
И единственным средством, которое с натяжкой можно было бы назвать уходовым, здесь был одинокий серо-коричневый кусок хозяйственного мыла, лежащий на раковине. Даже не целый кусок, а обмылок. И всё!
Майя с ужасом представила, во что превратятся её волосы, если вымыть их хозяйственным мылом. Уж лучше вообще не мыть! Но и это не выход, ещё вши заведутся…
Нужен шампунь!
В течение дня девушка выискивала глазами женщин, кто потенциально мог бы поделиться сокровищем. Но кроме неё на всей базе из женщин были только поварихи в столовой. Вид у них был настолько недовольный жизнью, что Майя внезапно стушевалась. Было бы что-то важное, она бы конечно, нашла б возможность решить вопрос. А так, из-за какого-то пустяка… Неудобно.
Помог случай.
Днём на занятиях они с Алексеем заработали каждый по звонку домой. Обычный жетончик, который надо было отдать сержанту. Свой Алексей тут же отдал напарнице, за ненадобностью. Но и ей звонить было особо некому. Но валюта эта оказалась достаточно универсальной.
Руководство учебной части придумало простой способ поощрять курсантов — жетоны обменивались у того же сержанта
