Тёмный Человек - Вадим Россик

Филеас задумался, припоминая. Погладил свою бороду.

– Прихожан было много, но они все ходили там, у главного входа в собор. А здесь… Нет, не могу вспомнить никого подозрительного.

– Ну, что же, благодарю вас.

Все распрощались с отцом Каролем и направились в сторону переулка Одуванчиков. Они уже заворачивали за угол, когда толстый Филеас вдруг крикнул им вслед:

– Постойте, месьеры! Я вспомнил! Во время утренней проповеди у этой двери крутился какой-то прокаженный в черном плаще с трещоткой!

Рослые фонарщики уже зажигали уличные фонари, когда компания приятелей вернулась в пансион. Матильда расторопно подала ужин. Жаркое по-гвински с луком и чесноком. Для Гильбоа графинчик портобельского муската. Для Барабары гвинбургский ванильный пряник с изюмом – местный деликатес и любимое лакомство гвинских ребятишек. Посмотрев на брата, хозяйка пансиона виновато сказала:

– О, я совсем забыла, Альфонс! Сегодня днем приходил один человек. Хотел остановиться в «Беличьем дупле». Расспрашивал о том, о сем. И про вас тоже. Кто, мол, еще здесь живет, когда собираются уезжать. Он мне не понравился.

– Как он выглядел, сестренка?

Матильда поморщилась.

– Он был страшен как десять смертных грехов! Пропахший костром, заросший черной бородой, с острыми ослепительно-белыми зубами. Как у людоеда из Черного леса! Боюсь, такого квартиранта пришлось бы кормить одним мясом. Полусырым.

Мужчины обменялись взглядами.

– Клянусь своей саблей, это один из шайки разбойников! – вскричал ротмистр. – Видимо приходил на разведку.

– Но из его визита можно сделать важный вывод, – поднял палец нотариус.

– Какой же, доминус? – спросил Мельхиор, но Барабара, обиженная невниманием к своей особе, громко звякнула вилкой о тарелку. Мартиниус живо обернулся к племяннице.

– Прости Барабара, что я оставил тебя одну. У нас выдался тяжелый день. Надеюсь, тебе не было скучно?

Девочка посмотрела на серое от усталости лицо дяди, на печального Мельхиора, на хмурого Гильбоа и проговорила:

– До обеда мы с Харизмой играли в дворике за домом, а после обеда добрая Матильда рассказывала нам сказку про неблагодарный комок теста, который бросил свою повариху и пустился в путешествие по свету. Смешная сказка. Комок обманул медведя, волка, а под конец женился на лисе. Я не скучала, но больше одна ни за что не останусь!

Глава шестнадцатая.

Месьер Мартиниус изучает шкатулку

Рано утром запыхавшийся Филеас доставил в «Беличье дупло» записку от отца Кароля. Матильда дала посланцу священника несколько слив и отнесла записку нотариусу. Отец Кароль написал, что ждет нотариуса у себя дома в полдень.

– Значит, у нас есть время, Мельхиор, чтобы внимательно изучить шкатулку! – бодро пропищал Мартиниус, принимаясь за завтрак. За прошедшую ночь он отдохнул и был полон энергии. Его маленькое тельце быстро восстанавливало силы. Мельхиор тоже хорошо выспался. Без снов и кошмаров. Матильда сообщила квартирантам, что ротмистр уже ушел на поиски своей прекрасной девы.

– Даже не поел, как следует! Только выпил стакан вина и закусил печеным яблоком, – пожаловалась добрая женщина, накладывая постояльцам щедрые порции жареных грибов в сметане.

– А грибы не ядовитые? – опасливо спросил Мельхиор. Он вообще не доверял грибам, змеям, скорпионам и другим ядовитым тварям.

Матильда засмеялась.

– Ну, что вы, молодой человек! Я их сама собирала в Гвинском лесу. У нас в Гвинляндии можно есть абсолютно все грибы!

Успокоившись, Мельхиор доверчиво отправил в рот полную ложку кушанья.

– Но некоторые только один раз, – закончила Матильда и вышла в кухню.

Поняв смысл сказанной фразы, юноша судорожно выплюнул грибы на тарелку. Барабара захихикала. Нотариус, с трудом скрывая улыбку, сказал:

– Уважаемая Матильда пошутила, Мельхиор. Ешьте спокойно.

Но Мельхиор, страдальчески морщась, позавтракал хлебом с маслом.

После завтрака Барабара, топая как маленькая лошадка, убежала играть за дом, строго-настрого предупредив дядю, чтобы он без нее никуда не смел уходить. Матильда отправилась на рынок, а нотариус с помощником занялись шкатулкой.

Мартиниус достал загадочный раритет из монашеской котомки и поставил на стол. Внимательно осмотрел снаружи. Задумчиво потер нос. Потом открыл шкатулку, перевернул ее и высыпал содержимое на скатерть. Все было на месте: пять серебряных кинжалов, мешочек с землей, бутылочка с водой, перстень и молитвенник. Мельхиор внимательно следил за действиями патрона, сидя на стуле.

– Сначала, мой юный друг, мы исследуем саму шкатулку. Затем изучим каждый предмет. Тщательность и методичность – вот наше правило, ведущее к успеху, – пищал нотариус, так и сяк, крутя шкатулку в руках.

Мартиниус простучал все стенки, дно и крышку, с помощью увеличительного стекла рассмотрел замочек, понюхал, даже лизнул языком.

– Пока ничего интересного, – констатировал он результат своего осмотра. – Ну что же. По-моему в самой шкатулке ничего не спрятано. Никаких тайников или незаметных надписей. Обычная поделка из красного дерева. Только очень старая. Теперь перейдем к исследованию вещей. Начнем, пожалуй, с кинжалов.

Нотариус взял один кинжал в руки и принялся рассматривать его с помощью лупы.

– Смотрите, Мельхиор! – вдруг воскликнул нотариус, протягивая юноше оружие. – Возле самой рукоятки на лезвии выгравирована маленькая буква «и»!

Мельхиор поднес к глазам кинжал и без всякой лупы разглядел на лезвии красивую витую букву.

– Вы правы, доминус. Но что это значит?

Нотариус схватил другой кинжал, навел на клинок увеличительное стекло, радостно вскрикнул:

– Еще есть! На этом кинжале стоит буква «е»! Скорее берите бумагу, Мельхиор! Я буду говорить, а вы записывайте буквы!

Мартиниус в волнении осмотрел оставшиеся три кинжала, громко называя буквы, гравированные на каждом.

– Итак, мой дорогой помощник, что мы в итоге имеем?

– У нас есть пять букв, доминус: «и», «е», «л», «в», «м».

Мартиниус потянул себя за нос.

– Любопытно, какое слово можно составить из этих букв?

– «В мели», «велим», «евлим», «имвел»…, – забормотал он.

Мельхиор тоже начал в уме перебирать различные сочетания букв. Ничего путного не выходило.

– Может быть, это действительно слово «велим»? – наконец воскликнул нотариус. – Но, что «велим»? Как это понять?

Мельхиор лишь пожал плечами. Нотариус схватил лист бумаги с буквами, уставился на нее, посмотрел на свет. Ничего! Мартиниус принялся бегать по столовой, выкрикивая всевозможные варианты букв. Наконец, в отчаянии, Мартиниус швырнул бумагу на пол и закричал:

– Ничего не понимаю! Я же чувствую, что где-то здесь спрятана тайна! За эту шкатулку уже погибло несколько человек! Это не может быть простой случайностью.

В столовую зашла Барабара с любимой Харизмой в руках. Она подняла бумагу с пола и посмотрела, что в ней написано.

– Вы играете в ребусы, дядя Бенедикт? Мы дома с папой часто играем в перестановку букв. Он путает буквы, а я отгадываю слово.

Нотариус, устало опустился на стул.

– Да, Барб. Никак не можем отгадать, что значит это слово.

Барабара насмешливо улыбнулась.

– Это же так просто, дядя Бенедикт! Даже Харизма сразу догадалась.

Нотариус подскочил на стуле.

– Барабара! Умоляю, скажи мне это проклятое слово! Иначе я не знаю, что сделаю!

– А ты возьмешь меня сегодня с собой?

– Возьму куда угодно, вредный ребенок! Только скажи слово!

– Ладно, скажу. Но больше не называй меня вредным ребенком.

– Клянусь бородавками Святого Вилема больше не называть тебя вредным ребенком!

Барабара ехидно улыбнулась.

– Ну вот, ты только что сам назвал это слово.

Нотариус замер, хлопая глазами, потом изо всех сил шлепнул себя по лысине.

– «Вилем»! Это имя! «Вилем»!

– Так звали пастуха, нашедшего клад, – заметил Мельхиор.

– Ну, разумеется! «Вилем»! И как я сразу не догадался!

– Других слов разгадывать не нужно? – спросила Барабара.

– Нет, моя гениальная племянница, – ответил радостный нотариус. – Дальше мы сами.

– Тогда я пошла играть. А ты, дядя Бенедикт, не забудь про свое обещание!

Девочка взяла пару яблок с блюда, стоящего посреди стола и вышла. Мартиниус посмотрел на своего помощника.

– Теперь ясно, о чем говорит нам шкатулка. На кинжалах стоит имя пастуха из селения Вилемов Двор! Видите, Мельхиор, два раза нам встречается имя Вилем! Это неспроста!

– А еще земля с могилы Святого Вилема, доминус. Это уже третий раз.

– Вы правы, мой юный друг! Может быть, земля указывает на то, что мы должны отыскать могилу пастуха Вилема?

Мельхиор скептически посмотрел на своего патрона.

– Вряд ли она сохранилась, доминус. Прошло сто пятьдесят лет!