Новый Вавилон - Игорь Мист

Что они накануне подмешали в коньяк? Какой наркотик он пил, что так нестерпимо кружится голова? В машине у него лежали сильнодействующие обезболивающие таблетки, только бы до нее добраться. Он выглянул в коридор. Пусто. Лишь внизу, в передней, он увидел человека из обслуги, в котором узнал одного из вчерашних официантов. Тот, завидев Вольного, поздоровался с ним учтиво и приветливо.

— Еда и напитки в охотничьем зале, направо от лифта по широкой лестнице. В уборной есть все принадлежности, которые могут понадобиться. Баня — слева от лестницы. — С этими словами человек услужливо поклонился Вольному.

Но тому сейчас было не до бани и еды. Беспрепятственно выйдя через парадные двери, он доплелся до стоянки, с трудом нашел свою машину, дрожащими руками вынул и проглотил сразу две таблетки. Вскоре они начали действовать, и Вольный завел машину, желая тотчас же покинуть замок.

Он выехал на шоссе и взял направление на город и аэропорт. Там, когда Вольный окончательно пришел в себя, он вспомнил про маску — если ее не было, значит, его лицо уже в коллекции князя, а может, и не только.

«Чем нас так опоили? Надо срочно проверить кровь». — Вольный подумал о Светозаре и нажал кнопку вызова на корпускуле. Связи не было. Он повторил вызов — сигнал шел, но абонент не отвечал. Вскоре, Светозар перезвонил сам.

— Где ты? Праздник продолжается.

Судя по его возбужденному голосу, праздник и кровавое представление у Светозара не вызвали никаких треволнений. Странно, что он так и не подошел к Вольному, впрочем, Светозар был на службе и отвечал за безопасность.

— Дела, извини, возвращаюсь в Петроград на машине.

Теперь, не доверяя больше Светозару, Вольный не рискнул раскрыть, где он и куда направляется. Кто-нибудь мог, пока он спал, тайком подсоединиться к его корпускулу.

— До связи. В Москве встретимся.

— Пока. Погоди, Светозар, скажи мне, это был юродивый — Мефодий — тот, которого?.. — Вольный не хотел произносить слово «зарезали».

— Кто!? Не понимаю. Ладно, при встрече поговорим. Удачи тебе.

Светозар выключил связь, и Вольный понял, что ему еще напомнят о кровавом представлении в замке Воскресенского.

В самолете, по дороге в Москву, он старательно вспоминал все события вчерашнего вечера, пытаясь понять, что они значили и, самое главное, стоит ли докладывать о них генералу Филарету?

Незаметно для себя, он закрыл глаза и заснул беспокойным сном.

19. Разбойники. Восточное (Балтийское) море. Совет Превечный

Дронов решил не пользоваться вариантом с морским грузовым паромом, предложенным Москвой, чтобы тайно добраться до Англии. Проще и безопаснее для него будет договориться с контрабандистами.

Алексий утром с помощью жестов и некоторого количества денег выведал у темных личностей на рынке, где можно найти серьезных контрабандистов. Он оставил Веду дожидаться в укрытии на чердаке и поехал в порт.

Там Дронов легко договорился, что вечером его примет на борт судно, плывущее в сторону Англии, а еще ему быстро изготовили два поддельных местных паспорта для него самого и для Веды. Потом он зашел в магазин и купил женскую одежду разных размеров — когда девушка придет в себя, пусть выберет и переоденется в то, что лучше ей подойдет.

Когда он вернулся, она еще спала под надежной охраной «Пола», угнездившегося на крыше.

Дождавшись темноты, Алексий взял рюкзак, подхватил еще слабую девушку на руки и, бережно усадив ее на заднее сиденье, отправился в порт. Дождь, то затихал, то усиливался. Дронов приехал в условленное место и остановился в темноте, прислушиваясь, — кругом было тихо, слышались только негромкие удары капель по крыше машины.

Похоже, Дронова уже ждали: в море, метрах в ста от берега, стояла небольшая рыбацкая шхуна, а возле старого пирса покачивалась на воде облезлая, местами ржавая моторная лодка, в которой сидел человек в черном дождевике с капюшоном. Его лицо нельзя было рассмотреть.

Алексий осторожно помог девушке выйти из машины. Человек в дождевике кивнул, приветствуя их, и жестом пригласил сесть на мокрую от дождя скамейку. Лодка громко заурчала и рванула в темноту.

Шхуна контрабандистов называлась просто, но символично — «666». Дронов знал, что основным промыслом местных торговцев была перевозка химических наркотиков, произведенных на подпольных заводах.

На темной и скользкой палубе Алексия ждал высокий человек в таком же дождевике, как у хозяина моторки. Они поздоровались на английском.

— Капитан Хьюго, — представился высокий. — Вам приготовлено место в лучшей каюте внизу, возле кухни, но мне говорили, вы будете один, — он посмотрел на девушку за спиной у Дронова, — и заплатили за одного. Она случайно не больна? — Капитан подозрительно разглядывал Веду на плече Алексия.

— Не беспокойтесь. Устала с дороги, а за второго пассажира я доплачу. Мои планы неожиданно поменялись, пришлось взять попутчицу. Еще одна просьба — я бы хотел наравне с командой, принимать участие в вахтах.

Капитан посмотрел на него оценивающе.

— Зачем? У нас каждый на своем месте. — Он, задумался на секунду. — Но, я не против, если хотите — пожалуйста. Оружие есть?

— Пистолет. — Краем глаза Дронов заметил, за спиной капитана в небе висел «Пол».

— Сколько до Лондона?

— Четыре дня, не торопясь, будем пытаться ловить тощую сельдь в Балтийской луже. — Контрабандист хмыкнул и закурил сигарету. — В понедельник рассчитываю быть у берегов Англии. Идите, перекусите. Через час отплываем, и команда уже на борту. Осторожно, на палубе скользко.

Дронов с рюкзаком за спиной, поддерживая Веду, зашагал за ним по мокрой деревянной палубе. Они спустились на несколько ступенек, и капитан со скрипом открыл тяжелую железную дверь с круглым треснутым иллюминатором. На Дронова сразу хлынул поток сигаретного дыма, тяжелый запах жареной рыбы и, алкоголя. За большим столом сидела компания мужчин — женщин в команде не было.

— Это — Алекс, с подругой, идет с нами до Британии, — хозяин судна без особых формальностей представил команде Дронова.

Казалось, никто особо не обратил внимания на новичков и не собирался задавать лишних вопросов — опытные моряки привыкли подчиняться капитану, который нередко брал пассажиров — нелегалов.

Алексий и Веда присели на свободные места за общим, большим столом, заставленным тарелками. Еда была простой, но вкусной. Водка лилась потоком, веселя контрабандистов за столом. Один из них, видимо, судовой кок, все время уходил на кухню и приносил оттуда все новые блюда. Ему помогал пожилой мужчина невысокого роста в замызганной одежде.

Выйдя, после обильного ужина на палубу, Дронов увидел, что они уже далеко ушли в море — вдали смутно виднелась тусклая кромка берега. Моросил мелкий дождик. Тяжелые тучи не давали насладиться видом звездного неба. Веда была еще слаба и вышла вместе с ним под руку, приходя в себя на свежем воздухе. Им не были интересны разговоры посторонних людей.

Пьяная команда активно обсуждала последние события — их страна вынуждена была предложить на продажу очередной, большой участок прибрежной территории, чтобы заплатить кредиторам по старым займам. Промышленность, и до Разделения хилая, пришла в полный упадок. Сотни тысяч Гибридов давно уехали из страны, и она быстро превращалась в голодную и холодную пустыню. Независимому государству, наступал конец. За кусок побережья на берегу моря сцепились Германия и Китай, за последнее время скупившие тысячи гектаров по всему миру и стремительно заселявшие опустевшую землю.

Но Дронов и Веда этого не слышали. Моросящий дождь не мешал им, стоя на пронизанной ветром палубе, думать каждому о своем. Затем они прошли в каюту. Там девушка устало опустилась на свое место и тут же заснула. К Дронову сон не шел, он ворочался на жесткой кровати, и наконец решил скоротать время, почитав про Туманный Альбион и его сегодняшних обитателей.

Алексий вначале с интересом читал про английский консерватизм, который проявлялся даже в мелочах, таких как отдельные краны для холодной и горячей воды, традиционный пудинг или обыкновение пить эль всю жизнь в одном пабе. Он понимал, что англичане — враги, но они были великой нацией и тоже создали сегодняшний мир. Алексий вышел и на закрытые старые отзывы в Сети, тех еще времен, когда людям разрешалось путешествовать: «…Они Джентльмены, бесстрашные мореплаватели и купцы, а женщины несут викторианскую добропорядочность. Англичане, живут с превосходством над другими народами и в том, что те принимают это, жизнь на острове и бурное прошлое воспитало особое мировоззрение нации…»

Дронов, засыпая, подумал, что последние строки, наверное, подходят к любой стране с непростой историей и бесконечными войнами.

Так прошло два дня плавания. Контрабандисты ловили селедку, особо не утруждаясь и только создавая видимость для тех, кто мог с берега или из космоса наблюдать за кораблем. Веда понемногу возвращалась к жизни, а Дронов нес вахты с командой, но пока не собирался приставать к девушке с расспросами о том, что произошло, после расставания в лесной хибаре, и почему она бежала из страны. Последнее, давно стоило прояснить, но Алексий пожалел ее, еще слишком слабую. Во время плаванья у нее вдобавок началась морская болезнь — Веда ничего не ела и отказывалась выходить из каюты на скользкую палубу. В каюте Дронов слушал свою любимую духовную музыку и, продолжая читать, подключился к британской Сети, где наткнулся на интересное интервью популярного английского журналиста Джона Белла с главой победившей на последних выборах, религиозной Партии Национальной Свободы Великобритании сэром Роем Ричардсоном — младшим. Сейчас, когда Алексий приближался к берегам Британии, эта информация показалось ему своевременной: