Проклятие Галактики - Валентин Холмогоров

– Агрессию? – переспросил Баррозо, изобразив на лице крайнюю степень изумления. – О чем вы, обожаемый? Автоматические спутники компании «Юнайтед Аэроспейс» обстреляли нашу технику, прибывшую на орбиту Сайноры с гуманитарной миссией. Вы же сами слышали, мы потеряли несколько дронов. Ассоциация вынуждена была защищаться. По крайней мере именно эту версию событий вы услышите сегодня в вечерних новостях.

– Не боитесь, что «Ю Эй» предложит журналистам собственную трактовку случившегося?

– Ничуть не боюсь, – презрительно скривился Эмиль. – Орбитальных ретрансляторов у них уже не осталось. А скоро не останется каких-либо средств связи и на поверхности планеты.

Ник задумчиво посмотрел на экран, в глубине которого расстилалась под россыпью крупных немигающих звезд красновато-бурая равнина Сайноры, освещенная тусклым блеском щербатого полумесяца Энва.

– И каким же образом вы планируете уничтожить их средства коммуникации? – поинтересовался он. – Для полномасштабной наземной операции средств явно маловато.

– А мы и не собираемся ничего уничтожать, – меланхолично пояснил Баррозо, – вполне достаточно разрушить инфраструктуру. Все остальное очень быстро развалится само. Видите ли, обожаемый, мы экспериментируем с силовой установкой Рутта вот уже без малого десять лет. А началось все с первых лабораторных опытов над практическим применением телепортации… Ну, знаете, мы пытались разобрать материю на составляющие, передать на расстояние поток информации о наборе квантовых состояний частиц, а потом собрать вещество воедино…

– Не получилось?

– Почему же, получилось, – поморщился коротышка. – Только в ходе экспериментов наметился один неприятный побочный эффект. Когда телепортируемый объект возникает в конечной точке пространства, составляющие его атомы оказываются слишком близко с атомами находившегося там изначально вещества. Под действием ядерного взаимодействия начинается разрушение материи, атомы распадаются, высвобождают энергию, и происходит… бах!

Толстяк энергично всплеснул короткими руками, демонстрируя этот самый «бах».

– Представляете? Одно дело, если там, куда вы направите телепортируемый объект, – вакуум, хотя чистого вакуума, конечно же, не встречается даже в открытом космосе. А если там газ? Или, еще хуже, планета? В общем, для перемещений в пространстве эта технология совершенно непригодна…

– Зато пригодна в качестве универсального оружия, – закончил за него Ник.

– Верно! В этом случае не требуется даже исключительная точность, достаточно отправить объект приблизительно в нужном направлении и примерно на нужное расстояние. Кроме того, от подобного оружия не существует эффективной защиты.

Ник попытался вообразить себе возможные последствия применения такого устройства, и внутри у него похолодело.

– Надеюсь, вы не намерены… – начал было он, но толстяк тут же протестующе замотал головой, видимо угадав ход его мыслей.

– Что вы, ну конечно же нет! Бомбардировка населенной планеты прямо запрещена международными соглашениями и директивами Комитета безопасности, а мы свято чтим подобные конвенции!

Подошел давешний лысеющий человек в форменном мундире с шевронами, остановился чуть поодаль, деликатно дождался, пока коротышка закончит свою тираду, и только после этого подал голос:

– Мы готовы, сэм Баррозо.

– Так чего вы ждете?

Человек молча кивнул и беззвучно растворился в толпе, точно его и не было. Полетели отрывистые команды:

– Противометеоритная защита включена.

– Генераторы включены, синхронизированы.

– Отражатели активированы. Балансная схема в нейтральном положении.

– Пост управления готов.

Ник отстраненно наблюдал за происходящим, пытаясь понять смысл всех этих сложных манипуляций.

– Видите ли, обожаемый, – вкрадчивым тоном прервал его размышления Баррозо, – наносить по обитаемой планете массированные удары мы действительно не можем в силу ограничивающих нас регламентов, резолюций и деклараций. А вот про необитаемые планеты во всех этих документах не сказано ни единого слова.

Кажется, Ник понял, что он имеет в виду, понял, почему с губ толстяка с самого начала беседы не сходит самодовольная улыбка. Он повернулся к коротышке, чтобы тот подтвердил или опровергнул его страшную догадку…

Полумрак командного пункта озарила яркая вспышка, по сосредоточенным лицам скользнули желтые блики, а на стены легла густая черная тень. Панорамный экран осветился, разгоняя мглу. Там, где еще мгновение назад над бурой плоскостью Сайноры виднелся узкий серп ее естественного спутника, теперь пылало маленькое рукотворное солнце. Точно круг от брошенного в воду камня, устремился в пространство огненный вал ударной волны, вдогонку которому выплеснулось в пустоту густое облако разноразмерных каменных обломков. Силовые щиты «Проклятия Галактики» вспыхнули ярко-синим свечением, пытаясь удержать этот хлынувший навстречу кораблю метеоритный град. Полыхнули зеленоватыми протуберанцами верхние слои атмосферы Сайноры, столкнувшись с волной ионизированного излучения, и тут же алое небо планеты украсилось огненными следами падающих на ее поверхность обломков Энва.

Ник смотрел на экран, оцепенев и затаив дыхание. Зрелище было величественным, завораживающим и ужасающим одновременно. Прошло несколько минут, прежде чем он смог оторвать взор от развернувшейся перед ним апокалиптической картины и закрыть глаза. Под веками еще долго горели ослепительно-белые и золотисто-желтые светящиеся круги.

Глава 6

Им досталась для патрулирования западная окраина Эльмонта. Город словно вымер, только на пыльных мостовых все еще виднелись следы недавних народных волнений – повсюду валялось битое стекло, брошенные прямо на дороге булыжники и прочий мусор, поперек одного из перекрестков громоздился обугленный остов фланкера. Немногочисленные лавки были закрыты, их двери боязливо прятались за опущенными до упора металлическими роллер-воротами, выходящие на улицы окна-бойницы жители предусмотрительно закрыли ставнями. Отряд медленно двигался по узкому, точно горное ущелье, переулку, ограниченному с двух сторон облупленными фасадами зданий. Вскоре постройки остались позади, и потянулись сложенные из грубо отесанного камня заборы, местами увитые жухлыми нитями краснолистого плюща. Макс шел, стараясь по возможности оставаться в скудной тени оград, хоть немного спасавшей от палящих солнечных лучей. И без того раскаленный добела пауэрсьют принял буро-коричневый окрас, маскируясь под окружающий пейзаж, и оттого стал нагреваться еще сильнее. Макс искренне недоумевал, зачем их вообще направили в эту часть города: за последние полчаса они не встретили ни единого прохожего – несколько местных жителей, завидев их издалека, предпочли спрятаться в переулках, а в качестве мародера можно было расценивать разве что облезлого ханула, меланхолично щиплющего зелень с опрокинутой и брошенной посреди дороги тележки бродячего торговца. Ковач что-то немелодично напевал себе под нос, Лесанж беспечно пинал разбросанные на пути камни, стараясь запульнуть их в пересохшую канаву на противоположной стороне улицы, Студенец шел молча, как обычно страдая от жары. Щелкнул и ожил интерком:

– Браво-два, доложите обстановку.

– Все спокойно, – ответил Макс и на всякий случай заглянул в тактический планшет. Нет, все действительно спокойно – судя по демонстрируемым на карте зеленым отметкам, в нескольких кварталах отсюда ведет патрулирование еще одна группа бойцов из их подразделения, а севернее им навстречу двигаются аж целых две бригады по пять человек. Макс был искренне благодарен судьбе за эту карту: без нее они запросто заблудились бы в запутанном лабиринте улочек, тупиков и переулков.

Над головой послышался далекий раскатистый гул. Приложив ладонь ко лбу, Макс разглядел в вышине три крошечные черные точки, неторопливо ползущие куда-то меж малиново-красных громад облаков.

– Дроны, – констатировал Адам, пристально вглядываясь в багровое небо.

– Наши? – уточнил Макс.

– А черт их знает, – пробормотал Лесанж, опустив забрало шлема и тщетно пытаясь настроить увеличение. – Отсюда не разглядишь.

– Не, не наши, – поставил окончательный диагноз Ковач.

Словно в подтверждение его слов откуда-то из предместий Эльмонта в небо потянулись длинные цепочки крошечных светлячков, подкрашивая снизу облака призрачным желтоватым светом. «Пларк, пларк-пларк-пларк-пларк!» – с запозданием донесся до них отрывистый звук, напоминающий издалека треск ломаемых сучьев.

– ПКО работает, – удовлетворенно констатировал Ковач. – Сейчас наши им вломят по первое число.

Что-то грохнуло у горизонта, и на значительном отдалении, в нескольких километрах отсюда, над крышами домов поднялся жиденький столб черного дыма. Снова все стихло. В разогретом знойном воздухе басовито гудели потревоженные насекомые, где-то журчала вода. Вновь затянул свою заунывную песню Адам, Студенец недовольно засопел носом, но промолчал. Гулко пнул носком ботинка очередной камень Лесанж, тот со звоном отлетел от каменной кладки и, весело подпрыгнув, потонул в придорожной пыли…