Лунное очарование - Дебора Мартин

Разумеется, Мириам узнала и о том, что на пристани Эсме встретилась с ним, Йеном, и наверняка сделала из этого соответствующие выводы, раздув их до невероятных размеров. Вот почему она так набросилась на него во время их разговора. Сначала, помня об обещании, данном Эсме, Йен вообще все отрицал, но затем понял, что совершил большую ошибку. Отрицая малую вину Эсме, он лишь добился того, что заставил разгневанную мегеру приписать племяннице большую вину, которой на самом деле вовсе не было.

В результате Мириам ни на йоту не поверила его оправданиям. Хуже того – эта дура вообразила, что он любовник ее племянницы, но не тот, которого приписывали ей слухи. Он, видите ли, лишил ее сокровище девственности, а женатый любовник появился позднее…

Разумеется, Йен не сказал старой дуре, о каком «женатом любовнике» шла речь, хотя ему это было отлично известно. Но самым ужасным во всей этой истории было то, что Мириам, похоже, собиралась заставить его жениться на малолетней шлюшке. Ну уж только не это – покрывать грехи Раштона у Йена не было ни малейшего желания.

Как бы там ни было, теперь Йен сожалел, что нарушил клятву – рассказал тетке о похождениях Эсме. С другой стороны, был ли у него выбор? Совесть его чиста – при рассказе он постарался выставить девушку как можно более невинной. Вот только поверит ли Эсме, что на самом деле разболтал тайну не он, а ее дурехи-подружки?

Впрочем, какое ему дело, что подумает о нем Эсме Монтроуз? Кто она, в конце концов, такая? Обычная пустоголовая девица, отличающаяся от сотен других разве что своей распущенностью… По идее Йен должен был бы это вычислить сразу, как только увидел ее. Он ведь уже обжегся на одной такой – правда, ту звали не Эсме, а Кэролайн…

Но как ни пытался Йен вычеркнуть из памяти свою новую знакомую, перед его глазами снова и снова вставали густые черные как ночь волосы… Йен вдруг живо представил эти волосы, в беспорядке разметавшиеся по подушке после ночи бурной любви. А какие у нее глаза… Какими живыми искрами переливались они, когда она смотрела на него, как моментально вспыхивали в минуты гнева…

Нет, ему определенно нужно забыть ее, по крайней мере на время, иначе он не сможет сосредоточиться на предстоящей работе. Потом, вернувшись в Бангкок, он, может быть, и сойдется поближе с мисс Эсме Монтроуз. Пусть пока она избегает его, но уже сейчас в ее глазах порою мелькает нечто, дающее ему повод надеяться… Может быть, за время его трехмесячного отсутствия она успеет понять, что на самом деле он ей не так уж и противен…

А вдруг за это время отец и тетка выдадут ее замуж? Правда, как сказал Годфри, едва ли кто-нибудь захочет взять в жены девицу с такой репутацией. Но если все же кто-то найдется? Хотя бы тот лысый торгаш, который танцевал с ней почти весь вечер, – его вряд ли что-нибудь остановит…

Йен сделал глубокий вдох. Да что с ним такое, в конце концов? Почему он никак не может перестать думать об этой девице? Почему ему до сих пор хочется вернуться в ее дом и узнать, что задумали сделать с ней отец и тетка? Самым мудрым в такой ситуации было бы держаться от красотки как можно дальше…

– Лорд Уинтроп!

Йен обернулся. Перед ним стояли Чем – китаец, недавно нанятый к нему в секретари, Сомкит – сиамец-переводчик, из консульства, тот самый, которому не позволили отправиться с ним в Чингмэй, и еще два незнакомых сиамца.

– В чем дело?

– Я нашел для вас лоцманов, ваше сиятельство, – ответил Чен. – Они сказали, что путешествие займет шесть недель. Если хотите, поговорите с ними.

– Шесть недель! – Йен нахмурился. – В консульстве меня уверяли, что не больше трех… Я должен быть в Чингмэе через месяц и вообще не хотел отплывать раньше следующей недели!

После того как Сомкит перевел его слова, лоцманы долго о чем-то совещались, а затем повернулись к Сомкиту…

– Они говорят, сэр, что, если бы у вас была баржа с паровым буксиром, они, может быть, и справились бы за месяц. Время года сейчас самое подходящее для плавания – дожди подняли воду в реках как раз до того уровня, какой нужен. Но паровой буксир нынче дорог…

Йен нервно провел рукой по волосам:

– Ладно, будет им паровой буксир. Скажите, что я щедро заплачу, лишь бы поспели за месяц.

Едва Сомкит перевел его слова, моряки, услышав про деньги, широко заулыбались и, сложив ладони, словно для молитвы, поклонились Йену.

– Они довезут вас за месяц, – пояснил переводчик.

– Ваше сиятельство, – неожиданно вмешался Чен, – могу я поговорить с вами наедине?

– Разумеется.

Они отошли немного в сторону.

– Учтите, что вы на Востоке, сэр, – заговорил китаец. – Восточные люди наобещают вам с три короба, чтобы втереться в доверие, но это еще не гарантирует результата.

– Я знаю, Чен.

– И вы не боитесь, что за месяц мы можем не поспеть?

– У нас нет выбора. – Йен взглянул туда, где стояли сиамцы. – Эти двое – лучшие лоцманы, каких только можно здесь найти. Будем надеяться, что они довезут нас достаточно быстро. Мне самому этого ох как хочется – из Чингмэя передают, что французы наступают принцу Матайе на пятки, и он очень обеспокоен по этому поводу.

– Да, сэр, на прошлой неделе французские войска дошли до Монг-Сая.

– Проклятое консульство! – не выдержал Йен: – Если бы не их неразбериха, я бы сейчас уже несколько дней был в пути. Я потерял слишком много времени и не вижу смысла терять его впредь, так что мы выезжаем из Бангкока как можно скорее!

– Но вы все еще не нашли переводчика, ваше сиятельство…

– В этом-то и загвоздка. Черт побери, нужно убедить консульство позволить Сомкиту поехать со мной, а если они не согласятся, побыстрее найти кого-то другого. На это у нас есть самое большее дня три – дольше тянуть мы не имеем права.

– Значит, – уточнил китаец, – я могу передать этим людям, что через три дня мы отплываем?

– Да, будьте любезны. И еще скажите – если не уложатся в месяц, я им ничего не заплачу. Кстати, отдельного судна мне не надо, поеду вместе со всеми – меньше хлопот.

Согласно кивнув, Чен пошел, к сиамцам, а Йен, глядя ему вслед, жалел лишь о том, что позволил в свое время лорду Роузбери уговорить себя взяться за эту миссию. Слишком многое ставилось здесь на карту. Кроме переговоров с принцем Матайей, Йен имел и другое задание, не менее, если не более сложное. Не выявленный до сих пор шпион передавал французам тайную информацию, и в задачу Йена входило найти негодяя и обезвредить.

Впрочем, сейчас его больше беспокоила первая часть миссии. Французы стремительно продвигались на запад; сиамцы же никогда не были под властью ни одной европейской страны и, разумеется, не горели желанием терять независимость. Правда, кое-кто из знакомых британских политиков уверял Йена, что сиамцы преувеличивают опасность, но сам он не был в этом уверен. По поступившим сообщениям, французы явно положили глаз на северную часть Сиама, граничащую с британской Бирмой. Более точную информацию об этом Йен надеялся получить от сиамцев на месте, в Чингмэе, – до Бангкока слухи часто доходили искаженными. Британский консул в Чингмэе, как на грех, заболел, а Раштон не мог бросить свои дела в Бангкоке, вот почему миссию возложили на Йена.