Вебсик. История первая. Испытательный срок – История вторая. Мозаика на полу - Юрий Грум-Гржимайло

– Красиво, – задумчиво сказала Влада за моей спиной. – Дядя Петерс здорово рисовал такие виды… Я ведь и рисовать умею. Дядя Петерс меня учил немного. Но музыка мне больше нравилась. Я на синтекристалле играю. Хочешь?

Не дожидаясь ответа, она вытащила из кармана синий синтекристалл на цепочке, надела ее на шею, взяла кристалл в левую руку. Правая рука сперва прикрыла кристалл ладонью, потом начала незаметно над ним двигаться. Возник тихий печальный звук, он шел из той дымчатой дали и оседал на крепостных камнях, словно роса… Импровизация завораживала, но Влада вдруг оборвала ее.

– Папа любил слушать мою игру, – сказала она и расплакалась.

Близнецы на двух коптерах привезли и выгрузили перед домом партию оборудования. СБ оперативно развернула базу поддержки за перевалом в санатории. Там почти у самой земли над Великой тропой у перевала в защитном поле оставили проход для коптеров. Мы им рассказали свои грустные новости. Показали тело. Близнецы сказали, что заберут его с собой и похоронят мэра с соответствующими почестями официально. Мы составили акт об обнаружении тела и все подписались. Марта решила ехать с ними, Влада наотрез отказалась оставлять меня одного тут.

Вот так мы тут и остались с ней вдвоем с двумя нашими бравыми «собакисами». Один из коптеров близнецы оставили нам на случай «панического бегства», как выразился Ион.

У них тоже были новости. Пропала связь с исследовательским танком в Соловье. Тем самым, который мы видели на платформе. Теперь оттуда поступал минимум информации, но гравитационные измерения показывали, что активность «шарах» снижалась, что давало надежду на возврат к контактным исследованиям и уже привычной жизни. Привезли они и довольно тощее досье про башни, которое я сейчас, сидя за терминалом, просматривал. Досье от Вебсика пока не трогал – по объему оно было в разы больше. Близнецы увезли копию записей Славиного личного кристалла.

Влада ушла «плескаться». Да, забыл сказать, что близнецы привезли Владе официальное согласие на дистанционное прохождение профотбора. Похоже, что она не намерена с этим тянуть. Она сама напомнила, что на Луне дети развиваются быстрее, чем на земле, там год за два считается, и на самом деле ей уже «биологически» давно за восемнадцать, к этому времени нормальные люди уже вторую профессию имеют помимо профотбора, и тянуть просто некуда. А я-то все гадал, откуда она у меня такая взрослая…

В голове у меня скреблась эта задачка с двумя-тремя Славиными телами. И предчувствие, что не с последними… Решать уравнение, сколько трупов может быть от одного человека, было малоинтересно. Тем более, что человек мне нравился, и я хотел бы, чтобы он жил, а не хоронился время от времени. Но зачем там, на море, мы его спасли и оставили живым? Я вспомнил, что сканер показал странное время смерти – пару часов назад и никаких признаков разложения. Опять что ли муляж?..

В досье близнецов на башни было два примечательных момента. Один – по программе Европейского космического агентства, когда примерно полтора века назад группой молодых ученых был совершен прорыв в биотехнике, и они предложили идею освоения планет саморазвивающимися биотехническими системами. В досье были рисунки очень похожих сооружений. За полвека работы они сделали натурные образцы и вывели их на «полевые» испытания. Потом все заглохло. Второй проект был азиатским и сугубо земным. Речь шла о создании биотехнических систем для освоения пустынь и труднодоступных районов. Тоже заглох. В проектах были башни-матки и разведчики-краулеры, очень похожие на то, что имели мы.

Досье Вебсика начиналось с проекта подготовки Первой звездной, для которой строились автоматические станции сразу несколькими корпорациями – американскими, немецкими и японскими, плюс был объявлен конкурс частных проектов, на который было подано десятка два макетов. Потом Вебсик «нарыл» сведения про некую индийскую группу «шамбалистов», которая разрабатывала биотехнический комплекс для исследования гималайских пещер и пещерных городов. Эта группа создала прототип «мозга», который превращал лабораторных крыс в исследователей подземелий и такой крысо-технический комплекс ими был испытан. Среди рисунков был вид крысы с очень знакомым по виду обручем на голове… Хм…

Далее шло сразу два проекта Института Времени. В одном из них предлагалось в момент сжатия пространственных складок и образования переходов между ними использовать для разведки станции, которые остались невостребованными после закрытия звездных проектов. Группой экспертов был подготовлен соответствующий доклад и передан на рассмотрение Института. Вторым был проект по обороне от неких «времян». Нет, это не то…

Завершало досье Вебсика сообщения о том, что Евразийская масонская ложа двести пятьдесят лет назад заслушала доклад группы своих членов о возможности защиты знаний путем сохранения разумов и проведении эксперимента в районе некоего старого замка.

«Ну, масоны у нас уже засветились тут, – подумал я. – Почему бы и нет? И про какой старый замок идет речь – не ясно».

Я протянул руку и взял папку со старым письмом. Пока я его перечитывал, подошел Пусь и положил мне на колено свою усато-бородатую мордашку с ровно подстриженными Владой бровями.

– Вот, – сообщил я псу, почесывая его за ухом, – доцент Кобелевич аж триста или больше лет назад читал повесть своего деда-масона про старый замок, а вы с Джекой два часа назад отгрызли ухо замечательному тигру, находясь тоже у старого замка. Чуешь параллели?

Пусь чуял. И мотал хвостиком.

– Вебсик, – позвал я нашего консультанта по всем вопросам. – А повести этого деда Кобелевича нигде не сохранилось?

– Запрос принят, – отозвался Вебсик.

Все, я хочу спать. И Влада как раз вернулась снизу. Гасим свет.

ДЕНЬ СЕДЬМОЙ

Я проснулся рано и тихо лежал, прислушиваясь к спокойному дыханию Влады и размышляя. В доме что-то тихо гудело, наверное, пылесосы выползли из своих ниш на уборку, иногда тонко повизгивали во сне наши собаки. Им что-то снилось. Владе тоже что-то снилось – во сне она улыбалась.

В окно начинал осторожно вползать рассвет.

Я решил, что важнее всего будет закончить начатую позавчера беседу с Вебсиком. Он явно намерен нам сообщить нечто принципиально важное. Внеземных «братьев по разуму» мы тщетно искали уже несколько веков, по сути дела Вебсик предлагал другой путь их поиска. Меня не оставляло в покое его замечание о «живых» шарахах, ну, в самом деле, почему бы не допустить, что это какая-то иная форма жизни, которая ищет контакта и познания нашей? Да и сам Вебсик тоже… Вот и уже есть два «контакта» – и мы на переднем крае. А если подумать и перебрать возможные комбинации… Интересно, Институт Времени рассматривал ли ситуацию в таком ракурсе? В Церне тогда просто не удержали «темпоральный мост», сорвалась энергоподпитка, не могло ли это открыть дверь и впустить в наш мир и Вебсика, и «шарах»? Вполне могло. Вот зачем тут малопонятные переносы башни со стеной и щебнедробилки? Случайные или побочные эффекты?

С другой стороны, не могли ли мы сами, своими действиями, их породить?

Я осторожно встал, сунул ноги в шлепки и вышел из спальни, намереваясь спуститься в подвал к бассейну – у воды почему-то думалось легче. За мной, сонно зевая и потягиваясь на ходу, поплелся Пусь. Мы с ним уселись на бортике бассейна, я спустил в воду ноги и потревожил ее гладь. Вода была прохладной и голубой, поднятые мною волны замирали где-то у дальней стенки, на которой видеообои изображали далекие горы.

– Вебсик, – окликнул я. – Продолжим беседу?

Вебсик отозвался не сразу.

– Информирую, – сообщил наконец он. – Повести деда Кобелевича не обнаружено. В кристалле Вячеслава Серегина есть некоторые интересные идеи и аналогии. Он предполагал, что «шарахи» – это аккумуляторы энергии искаженного пространства, которые по какой-то причине не могут вернуть его из гиперсостояния в нормальное для данной вселенной время. Они могут взрываться и устраивать извержения как земные вулканы. После взрыва «шараха» исчезает, распадается. Энтропия.

Другая его мысль – о поиске прототипов стены и щебнедробилки в вершинах равностороннего треугольника, сторона которого равна расстоянию от Церна до Соловья, находит косвенное подтверждение. Щебнедробилка такого вида запечатлена на фото начала двадцатого века в Швейцарских Альпах, стена с башней – в одном из городов Русского Севера. До наших дней не сохранились.

– Спасибо, – вздохнул я. – А замок откуда? Из времен короля Артура?

– Замок – это часть древнего города, некогда стоявшего на этом месте. Он частично обнажился при терраформировании, остальное расчистили археологи.

– А легенда о древней битве?