Заговор в Империи (СИ) - Лямина Софья Ивановна

— Нехилая, должно быть, ведьма была. — пришел к тем же выводам, что и я, маг, разглядывая камень в своих руках. — Работа не ювелирная, но мастерство видно — обработка явно ручная, магия почти и не применялась. Знаешь, что это за камень?

— Изумруд? — наугад предположила я, пожав плечами, и не пытаясь, в общем-то, отгадать.

— Бездарь ты, а не ведьма. — тяжело вздохнул Игнат, явно тяжело переживая в данный момент напарничество со мной. — малахит это. Хорошая вещь, между прочим! По древним легендам, малахит может поглощать любую отрицательную энергию, вплоть до смертельных проклятий. Камень используется как мощное противоядие, хотя сам он ядовит. Поговаривают, что малахит очень любит своего хозяина, и каждый индивидуально может договориться с ним практически обо всем, чего он пожелает, а потому, Владка, черт его знает, о чем ведьма с этим булыжником договорилась. Вот ты сидишь себе спокойно, камни перебираешь, а завтра не проснешься или, чего хуже, проснешься с чужой душой.

— Раз камень такой разумный, не поминай при нем черта. — фыркнула я, забрав у мага медальон и отложив его в сторону. — Иначе проснешься завтра в подземной царстве от криков мучеников, которых живьем варят в котлах.

— А ты говорила, у них после ремонта даже уютно стало. — пробормотал маг в ответ, на всякий случай обтерев подушечки пальцев, которыми держал медальон, о черную рубашку. — Ладно, раз уж сидим так душевно, рассказывай давай, чего узнала у водяного.

— Ничего, — вздохнула в ответ я, всучив растерявшемуся магу тряпочку и раствор, отысканный домовым, чтобы тот тоже не просто так сидел, а красоту от грязи очищал. — как профессор сознание потерял, так и телепортировалась, не успела даже вопроса задать. Завтра до него схожу, узнаю, что и как. А что у нас по результатам проб?

— Ничего, — с не менее тяжелым вздохом отозвался Игнат, послушно оттирая цепь. — у наших в лаборатории ЧП мирового масштаба, мешали магии и в ходе призвали чего-то. Там теперь карантин, ловят тварь из подземного мира. Паника сплошная, не до меня всем. Гоша злой, как черт, ходит. Всучили результаты на бумажке и отправили. На днях снова наведаюсь, узнаю расшифровку этих их схем.

— Да уж, — хмыкнула я. — целый день в резиденции провели и не сильно-то продвинулись в нашем расследовании.

— Ну, — отозвался маг, старательно шоркая уже другой медальон. — начало положено. Если не будем сбавлять темп, то к концу твоего отпуска как раз и управимся. Это, конечно, если ты перестанешь всем вокруг помогать за спасибо. Вот кто тебя просил водяному болото его чистить? Или вот, сейчас, зачем ты силы по-пусту тратишь?

— Они ценные свидетели, — фыркнула я в ответ возмущенно.

— Ну так и припугнула бы их, — развел руками наемник. — кильку болотную подсушить и делов-то, сразу бы все и рассказал, а домового вообще за такие фокусы нужно в суд тащить.

— Злой ты, Игнатище. — возмущенно прошептала я, покачав головой. — Существ вокруг себя любить нужно, помогать им и на взаимность надеяться, насилием всего не решишь.

— Зато так быстрее, — пожал маг плечами. — с тобой завтра к водяному пойду, а то он тебя еще чего делать заставит. Добрая ты слишком, Владеныш, потому и пользуются все тобой.

— Не понимаешь ты, Игнат. — вздохнула я, взглянув на домового, сладко посапывающего во сне. — Мир без ведьм не может, чахнуть все вокруг начинают. Лес этот, леший, водяной, да даже Велесвет — им всем помощь нужна была, а попросить не у кого. Маги знать о их существовании не знают, а если и знают, то не спешат помогать, считая, что дела поважнее есть. Взять, к примеру, Ланфорда. Бегает по делам, носится по дворцам к императорам, систему охраны установил, а толку-то от этого? Лес гниет, водоемы чахнут по десять лет, у домового артефакты без дела годами лежат. Вот что ему стоило хоть раз взять и узнать вообще, есть ли у его резиденции домовой, нужна ли ему помощь? А ведь он из гуманности, по доброте душевной, помогает и ничего взамен не просит. Нечестно это, Игнат, они маленькие и беззащитные, а вы, маги, большие и сильные. Да только помощи от вас не дождешься.

— Ведьма, — хмуро произнес Игнат, отложив артефакты в сторону. — ты на меня-то мораль свою не перекладывай. Я считаю, что если помощь кому нужна, то просить о ней нужно, а не ждать, когда кто-то предложит, у меня вот дела поважнее есть. Да и помогать за спасибо — оно мне надо? Не надо. Я о своих заботиться предпочитаю, а до чужих мне дела нет. Так что, изволь не жаловаться, я тут и без того просто так побрякушки эти натираю. Плохо ты на меня влияешь.

Я обвела взглядом мага.

— Напротив, — хмыкнула я. — глядишь, через пару годиков что-то путное из тебя сделаю.

— Вот уж обойдусь, спасибо. — хохотнул он.

Глава 5

Я всегда любила утро.

Во-первых, считаю, что утро нового дня — это отличный шанс начать свою жизнь с обнулением. Вот, бывает, ложишься вечером спать и думаешь о том, как много неприятного (как по твоей вине, так и по вине других) было в твоей жизни. Все свои промахи вспоминаешь, неловкие ситуации, тягости дня. А утром можно оставить все это за спиной, вроде как, было и было, но какая теперь разница? Новый день, новые возможности и новые промахи, избежать которых все же удастся при должном старании.

Во-вторых, я всегда замечала за окружающими утром особое душевное расположение, позволяющее им быть откровеннее, чем днем или вечером. Одни это делают, чтобы от них, наконец, отстали и дали доспать часик другой. Другие выбирают честность, потому что не хотят начинать свой день со лжи. В любом случае, каждая из причин всегда нам с Игнатом на руку. Какая разница, что вынуждает быть честными, главное — результат!

Потому мы с Игнатом и выдвинулись на дело ранним утром, отказавшись от завтрака к сущему неудовлетворению сонного мага, по натуре и выбору сове, и столкнувшись в главной гостиной со спешащим по своим делам Ланфордом. Он-то и сообщил чудесную новость — теперь нам открыта возможность телепортации прямиком в резиденцию во все помещения, кроме некоторых, доступ к которым закрыт ото всех. Но нам туда не очень-то и хотелось, в самом деле.

Сразу после отбытия Ланфорда, к нам вышел Велесвет, явившись под очи Игната, чего обычно домовые не делают. Не хочу говорить, что маг этим фактом возгордился, но взгляд его стал определенно более выразительным. И выражал он гордость за себя, любимого.

— Ты хочешь пойти с нами? — удивленно спросила я у Велесвета.

На что он, пожав плечами и махнув рукой, ответил:

— Давно не выбирался за пределы резиденции. — произнес он. — Интересно, чего же хворь наделала, да и не по-соседски это как-то. Чай сколько лет здесь живу, а с водяным ужо добрых десять лет не виделись.

Вот так вот мы втроем и оказались у некогда болота, а теперь у чистого источника, пестрящего пусть не идеально голубой водой, но определенно гораздо более свежей и прозрачной. Теперь мы даже могли видеть дно, а со временем пыль, наведенная мной вчера, окончательно уляжется и станет вода такой, какой можно ее представить в мечтах.

К слову об уляжется. Уж не знаю как, но водяной наше приближение почувствовал сразу, выплыл из глубин, воодушевленный и, судя по зажатым в руках ведерку и лопатке, подозрительно похожих на детские, с боевым настроем.

— О-о, ведьма. — протянул он, широко улыбнувшись и явив нам три ряда острых, как клыки, зубов. — Не обманула ты меня, и правда порядок навела. Давно-давно я свой прудик таким чистым не видел.

— Ой, ну ты ля как сказал. — фыркнул домовой, оглядевший пруд с интересом существа, примерявшего, где бы еще можно воспользоваться моей силой у него в пенатах. — Только ты, хвостатый, свое болото прудом и называл, а теперь-таки же да, чистый стал. Не засри!

Игнат, до того откровенно клевавший носом, после последнего заявления как-то разом приободрился и навострил уши. Вот ведь, человек! Только дай ему повод поучаствовать в хорошей потасовке!

Водяной, в свою очередь, в такой восторг от заявления домового не пришел, напротив, брови-водоросли нахмурил и взглянул белыми зрачками на Велесвета, словно только сейчас его и заметил.