Изумрудный дождь - Юрий Кузнецов

— Виола, а как узнать, живой это предмет или нет?

— Ты же их по-разному чувствуешь! Сигналы-уколы от всяких-разных досок, часов и других неживых предметов равномерны, постоянны. Они скучны, как… тиканье будильника. К ним быстро привыкаешь и перестаёшь замечать. Другое дело — живые существа. Ты бы, Костя, посмотрел на них со стороны! Красота! Огромное множество разноцветных огоньков находится в непрерывном движении: вспыхивает, гаснет, переливается всеми вообразимыми оттенками цвета. Это похоже на праздничный фейерверк, только много больше, разнообразней и красочней. По сравнению с ним свет неживых предметов кажется казённым и скучным, как подделка из люминесцентных ламп под дневной свет. Нет, Костя, это надо видеть!

— Вот бы посмотреть! — воскликнул он. — Я до страсти люблю фейерверки, хлебом не корми, дай поглядеть! Как-то раз мне удалось посмотреть настоящий праздничный салют, вот было здорово! Ракеты, хлопушки, петарды. Иллюминация — высший класс! Треск, грохот — уши вянут!

— Я бы и сама не прочь взглянуть, только это невозможно. Со стороны наша страна — просто чёрное пятно. Ведь я же тебе говорила, что ни один луч не может выбраться отсюда. Это удаётся увидеть только при превращении в волну. Но когда превращаешься, то не до этого. Да сразу и не поймёшь: то ли «зайчика поймала», то ли искры из глаз сыплются!

— Ну, как искры из глаз сыплются, я представляю! Мне довелось однажды так лбом треснуться, что я потом долго не мог сообразить, где вмятину искать: на лбу или на стенке.

— Конечно, на стенке, — улыбнулась девочка, — на лбу от этого, наоборот, шишка вырастает.

— Потом-то я и сам это понял. Тебе смешно, а у меня целых две недели разноцветный фонарь был, не хуже твоего живого огня. Маяком работать можно было! — похвастался Костя. — Ты лучше скажи, что значит «зайчика поймать»?

— А это, когда долго на яркий свет смотришь, потом разноцветные круги перед глазами плывут, — ответила девочка с чуть заметным оттенком превосходства в голосе, гордая, что может немного поучить этого заносчивого мальчишку, который сначала не очень-то принял её. Он понял это и спросил примирительно:

— Что же мы будем делать среди этой всякой всячины?

— Хочешь, давай наведём порядок, чтобы было как дома! У нас есть всё необходимое: облако, полянка и даже осьминожек. Он будет вместо собаки! — предложила Виола.

— Ну что же, — согласился Костя, — давай попробуем!

И они приступили к делу.

Сотворение мира

Как строить мир? С чего начать, если кругом такая неразбериха? Вот о чём задумались ребята, глядя на облюбованную ими строительную площадку.

— Нужно сначала сделать землю! — предложил Костя. — Давай вот эту полянку опустим вниз и положим поровнее. Только я не представляю, как мы с ней справимся. Судя по размерам, она должна весить не одну сотню килограммов!

— Какой смешной! — воскликнула Виола. — Ты что, опять забыл, мы же можем оказаться в любом месте. Мы и не подумаем её двигать! Давай руку и пойдём поглядим на неё поближе.

Костя не успел даже подумать о тех насмешках, которые он наверняка заработал бы, если бы показался на глаза своим приятелям идущим за руку с девчонкой, и о том, как же они смогут попасть на этот зелёный островок. Виола взяла его за руку и спокойно, как будто по земле, перевела прямо по пустому месту на траву.

Вблизи эта полянка оказалась ещё замечательнее. На ней даже был небольшой ручеёк, который, весело журча, бежал по…

Костя, казалось, уже привык ко всяким неожиданностям, подстерегавшим его на каждом шагу, но здесь он снова замер от удивления. Трудно было поверить своим глазам! Тугая, причудливо извивающаяся струя пробегала прямо по пустоте, почти под прямым углом к поляне падала сверху и исчезала под землёй. При всём при этом ручей не выглядел застывшим, недвижимым, а бежал, переливаясь прозрачными звонкими струйками. И непонятно было: не то полянка взбрыкнула и, как строптивая лошадка незадачливого седока, выбила ручеёк из привычного русла, или ручей, влекомый неуёмным желанием поскорее увидеть мир, обогнал сам себя и, как переоценивший свои возможности трамвай, сошёл с рельсов. Факт же был налицо: на поляне остался только его прежний след, вымощенный жёлтым песком и усеянный множеством разноцветных камешков, да кое-где виднелись камни-валуны, покрытые внизу зелёными водорослями.

— Вот речку нам придётся положить на место, — вернул мальчика к прерванному занятию возглас Виолы. — Мне кажется, она не очень тяжёлая.

Девочка обеими руками смело взялась за середину струи и потянула на себя. Ручей выгнулся и стал похож на рассерженного котёнка.

— Помогай, Костя! Что ты стоишь, как столб, видишь, он упирается!

Мальчик нерешительно взялся за ручей, сразу ощутив его быстрое течение и прохладу воды. Вдвоём они смогли перетащить взбалмошный ручеёк к его прежнему месту и принялись старательно укладывать в русло. Ребятам долго не удавалось найти то положение, в котором речка лежала раньше. Получалось, вода то течёт сквозь камень, стоящий на её пути, то занимает только часть русла, тогда как в другом месте явно выходит из берегов. Наконец, совместными усилиями они смогли уложить этот строптивый поток более или менее правильно. Правда, остался лишний кусок длиной около двух метров. Костя догадался сделать из него водопад, приподняв начало ручья на вытянутые вверх руки.

— Ну вот, теперь всё в порядке, — сказала Виола, дуя на замёрзшие пальцы. — Как тут и был! А с водопадом ты здорово придумал!

— Да, неплохо у нас это получилось, — небрежно подтвердил изобретатель, стараясь скрыть удовольствие от полученной похвалы.

— Теперь пошли за облачком! — скомандовала девочка.

Костя уже освоился с новым способом передвижения и следом за Виолой самостоятельно добрался до облака. Это оказалось даже легче, чем ходить по земле, и требовало только чёткого представления о том, куда ты хочешь попасть и что сделать.

«Как в сказке, — подумал мальчик. — Стоит подумать, сильно захотеть и окажешься в любом месте».

На этот раз наши строители оказались в неожиданном затруднении. Облачко было настолько лёгким и бесплотным, что свободно просачивалось между пальцами, оставаясь на прежнем месте.

Они перепробовали все способы, какие только смогли придумать: загребали его руками, пытались толкать перед собой и даже дули. Но и этим добились только, что их щёки стали похожими на спелые помидоры. В конце концов облачко разделилось на несколько рваных лоскутков.

— Так мы можем остаться совсем без него, — сказал Костя, прекращая бесполезные попытки. — Нужно придумать что-то другое!

Он задумчиво взъерошил волосы на затылке. Бывает, что умные мысли в трудную для хозяина минуту откликаются на такой традиционный зов и выскакивают наружу. Так вышло и на этот раз.

Костя, не сказав ни слова Виоле, бросился назад, на полянку. Через мгновение он уже вернулся с большой скатертью, снятой со стола. Виола без слов поняла его. Они быстро растянули скатерть во всю длину, взялись с двух сторон за концы и, как неводом, потащили облачко к своей лужайке. На этот раз оно послушно двинулось вместе с ними.

«Ура!» — закричали ребята во весь голос.

Пристроив облачко над полянкой, они отошли подальше, чтобы полюбоваться на свою работу.

«Наконец-то и земля и небо — на своих местах, — удовлетворённо подумал Костя. — А то было такое ощущение, будто ходишь вверх тормашками».

Вскоре и остальные предметы были расставлены по своим местам: стол и стулья посредине лужайки, часы — на воображаемой стенке, книжка с картинками — на столе. Из кирпичей и досок Костя соорудил нечто, по его мнению, очень похожее на камин, и водрузил сверху лампу с абажуром. Виоле эта вся штуковина сильно напоминала собачью будку с мансардой, но из уважения к строителю она зааплодировала:

— Здорово, не хуже, чем в старинном замке!

Дошла, наконец, очередь и до осьминога! Они решили устроить его возле водопада. Мальчуган с опаской приблизился к моллюску, стараясь держаться начеку. Виола же, девчонка, наоборот, нахально уцепила беднягу за щупальца и поволокла к речке. К удивлению мальчика, осьминог не сопротивлялся и даже не пытался обвить её щупальцами. Он только крепко-накрепко держался за свой кусок волны да с пристальным любопытством глядел на ребят круглыми немигающими глазами-блюдцами. Заметив и оценив такое доброжелательное отношение, Костя осмелел и стал помогать Виоле, подталкивая живого пленника сзади.

Всё шло благополучно, пока ребята не попытались затащить осьминога в речку, полагая, что делают доброе дело. Ведь вода — родная стихия моллюсков. Однако тот неожиданно начал отказываться от купания, замахал щупальцами, защёлкал клювом. От неожиданности агрессоры отпрянули в стороны.