Малой кровью, могучим ударом! - Олег Герантиди

Прорыв Скорцени

Отто Скорцени осматривал в мощный цейсовский бинокль берега Дуная. Последняя преграда на пути к желанной цели. В принципе бросок обратно в Болгарию прошел успешно. Была всего одна стычка с русскими. Его колонна восьмиколесных бронемашин столкнулась с передовым дозором Красной Армии. Немецкие десантники быстро спешились и попытались охватом с фланга, под прикрытием пулеметного огня бронемашин окружить русских. Те тоже попытались окружить десантников, и разразился встречный бой в высокой кукурузе. К несчастью, на помощь русским подошли вооруженные пушками два пушечных бронеавтомобиля, и, как Бог черепаху, стали разделывать немецкие бронеавтомобили. Механики, воспользовавшись задним постом управления, отчаянно сигналя, рванули с поля боя. Пешим десантникам пришлось долго догонять сбежавшие «броники».

После короткого, но энергичного мордобития потрепанная колонна, сделав огромный крюк, снова двинулась на юг. Днем в основном пытались отстаиваться в лиственных рощицах, ночью передвигались без света. Лишь однажды попали под обстрел одинокого штурмовика, невесть как их разглядевшего, но при этом потеряли два «броника» и восемь солдат убитыми (и добитыми).

И вот дошли до Дуная.

А на Дунае стоит большевистский военный корабль. Линкор в центре Европы. Монитор, или как там он называется. За день протарахтели три русских бронекатера. С виду обыкновенные буксиры, но на носу и на корме по башне от Т-34. Один из них бросил сходни на берег недалеко от того места, где затаились остатки батальона Скорцени.

В принципе операция по захвату бронекатера незамысловата. Главное – удачно выбрать время. Шквал огня, натиск, и чтобы в момент переправы не подошли русские или не ударила авиация.

Удар нанесли перед рассветом. Набились в катер, словно селедки в бочку. Когда подплывали к берегу, видели, как к месту высадки по болгарскому берегу бегут, скачут, мчатся на машинах болгарские пограничники. После высадки Скорцени построил своих бойцов (свобода!). Болгарский офицер потребовал (какая наглость!) сдать оружие.

Сдали. Болгарский офицер приказал отделить (зачем?) солдат, сержантов, офицеров друг от друга. Болгарский офицер приказал болгарским пограничникам связать (?!) немецких десантников их же брючными ремнями. Связали. Тут же к берегу подошел и русский корабль. И болгарские (предатели!) пограничники (гады!) стали (сволочи!) грузить (свиньи!) немецких солдат в шлюпки русского судна.

Русские подчеркнуто вежливо обращались с немецкими десантниками.

Отто, со связанными сзади руками, попытался вырваться, стал лягаться ногами, но получил прикладом в лоб.

– Ну что, человек со шрамом, будешь теперь с двумя шрамами, – лейтенант Александр Чернышков вроде слегка, а в ушах зазвенело, потрепал Скорцени по загривку.

– Сбежать хотел, падла. Я и не таких из-под земли доставал и туда же прятал.

И сквозь улыбку, сквозь зубы, сквозь прямой открытый взгляд:

– Из этих рук еще никто не уходил, и ты не уйдешь! – и снова по шее. – Иди, сука!

– Жуков у аппарата.

– Товарищ Жуков? Здравствуйте. Как там Гудериан? Бегает еще?

– Товарищ Сталин, Гудериану мы приготовили сюрприз. Я думаю, завтра мы загоним его в волчью яму.

– Разве, товарищ Жюков, – акцент в трубке усилился, – этого не должно было быть сделано еще вчера?

– Товарищ Сталин, во вчерашнюю ловушку попала не основная группа, а группа танков некоего Фогеля, она шла параллельно группе Гудериана. Гудериан сделал то, чего, как мы рассчитывали, сделать был не должен. Он под бомбежкой с воздуха пересек открытую местность, вышел из леса и сейчас приближается к Кантемиру с северо-востока. Дорога, по которой он сейчас движется, дважды пересекает реку Ведя и ее приток. Мосты мы оставили целыми. Сделаем вид, будто не ждали его приближения. Когда колонна танков перейдет второй мост, ударом с воздуха мы уничтожим мосты и разрежем основную группу на три части. Первая – танки. Для них огневой мешок возле Кантемиру. Вторая – пехота, грузовики со снарядами и топливом, будет уничтожена комбинированным ударом с воздуха и с плавающих танков, которые форсируют Ведю. В третьей группе тяжелая артиллерия, штаб, госпиталь, походный публичный дом. Этих разгонит 208-я воздушно-десантная бригада. Высадка – на парашютах, под прикрытием штурмовиков и истребителей.

– Хорошо, товарищ Жуков, – акцент заметно ослабел. – Одна просьба – берегите людей. Война еще далеко не закончена. Как прошел штурм Бухареста?

– Товарищ Сталин, использование Народно-освободительной Армии Румынии себя не оправдало. Эти бараны разбегались при первых выстрелах, только водку жрали в три горла.

– Товарищ Жуков! Использование национальных армий – вопрос не военный, а политический, И находится он в компетенции не военного, а политического руководства. Я надеюсь, что нашим союзникам вы не говорили такие грубые, прямо нелицеприятные слова?

– Что греха таить, товарищ Сталин, говорил.

– И что они?

– Николеску проглотил!

– Хорошо. Какие просьбы, предложения?

– Товарищ Сталин, с остановкой в Румынии мы потеряем стратегическую инициативу на южном направлении. Нужно срочно вводить в бой второй стратегический эшелон. Через пару дней немцы очухаются, создадут фронт сплошной обороны, прорвать который будет не легко.

– Товарищ Жюков, ви знаете в немецком руководстве хоть кого-нибудь, кто мог бы, как ви сказали, очухаться? Основная задача Южного фронта сейчас – очистить Румынию от немецко-фашистских оккупантов. Вопрос с Болгарией может решиться и сам по себе. Я вам рекомендую сейчас планировать операции в направлениях: Югославия, Австрия, север Италии, а также марш через Болгарию к черноморским проливам.

– Есть!

– И поскорее там с Гудерианом.

– Есть!

– До свидания, товарищ Жуков, желаю удачи.

Румыния, р. Ведя. 30 июля 1941 года

Кузнечик качался, как на качелях, на длинной травинке. Замер, стрекотнув на прощанье, прыгнул в зеленую мураву. После ночного дождя земля под полуденным солнцем парила. Чистота, благодать. Земля умылась, словно предчувствовала, что сегодня это место войдет в историю, прославится на весь мир. Неважно, что его слава будет сродни Верденской или Бородинской. Важно, что о предместьях городка Кантемиру заговорят в самых дальних странах.

– Подходят!!! – прокричал подъехавший на трофейном мотоцикле разведчик.

Легкая суета, похожая на последнюю проверку. Скоро бой, скоро смерть. А смерть нужно встречать по-мужски. Или по-казачьи. Или кому как нравится, но нужно в последний раз смахнуть пыль с автомата, поправить пилотку, подтянуть ремень. Смерть примечает нерях. Ты не ждешь встречи с ней, а она вот, уже здесь. Ты готовишься к встрече, а она, как капризная барышня, пройдет и даже не глянет в твою сторону.

И взводные, и ротные, пытаясь отвлечь солдат от таких дум, командуют что-то, стараясь обратить на себя внимание, подчинить, вывести бойцов из состояния предстартового ступора. Но это им не под силу. Это под силу лишь первому выстрелу. И тогда человек встанет над смертью. И победит.

Долина реки Веди упирается острым углом в южный отрог Карпат. В вершине этого угла перевал через горы и возможность для Гудериана выйти из Румынии в Западную Болгарию. С севера долина упирается в предгорья Карпат – холмы, покрытые лесом. С юга река Ведя огромным кольцом опоясывает ее и пересекает. Еще пересекает ее с севера речка Проведя – глубиной до двух метров, шириной метров двадцать. Вроде и речка-невеличка, а для танков Гудериана абсолютно непроходима. Есть мосты через обе реки. Правда, они заминированы.

Но у генерала Вакуленко нет иллюзий. Мины вполне может заметить немецкий авангард. Поэтому наготове три звена пикировщиков Пе-2 и четыре звена штурмовиков ИЛ-2. А ведь и самолеты могут промахнуться. Поэтому целый артдивизион 122-миллиметровых гаубиц М-30 сосредоточен на правом берегу Веди. На холмах в лесу, севернее дороги, по которой шел 9-й танковый корпус, замерла в засаде усиленная бригада танков Т-34. Их задача: ударив в правый фланг, отрезать танки противника от моста через Проведю и уничтожить. Западнее «тридцатьчетверок» дивизион самоходных орудий СУ-57. Огнем с места они должны поддержать своих. Дорога, которая ведёт в Кантемиру, перерезана линией траншей 208-й воздушно-десантной бригады. Помимо противотанковых ружей, десантников прикрывает сзади батальон тяжелых танков КВ. Пока все эти силы будут биться с Гудериановыми танкистами, батальон десантников совместно с батальоном легких танков Т-40 форсируют Ведю с правою берега и нанесут удар по обозу.

Вакуленко все предусмотрел. Пять дней он гнал Гудериана в этот угол. Когда Гейнц шел не туда, куда нужно было советскому генералу, перед ним непреодолимой стеной вставали взорванные мосты, фланговые бои, непроходимые заслоны, даже завалы в лесах и в горах.