Дорогая Лав, я тебя ненавижу - Элия Гринвуд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
У меня такое чувство, что выходка Бри с Акселем подвела черту. Он не примет ее жалкую задницу обратно в ближайшее время.
– Так ты действительно покончил с ней?
Он усмехается.
– Я не собираюсь снова встречаться с ней, если это то, что тебе интересно.
Несколько секунд никто из нас не произносит ни слова.
– А что насчет тебя, малышка Ви? У тебя есть кто-нибудь? – спрашивает он.
Я делаю паузу.
– Нет.
Он расплывается в улыбке.
– Я это видел.
– Что?
– Ты колебалась.
– Нет, – бурчу я.
Ладно, может, и колебалась. Я ненавижу себя за это, но первый человек, который пришел мне на ум, – этот идиот Зак.
– Ложь. Кто этот парень? Я его знаю?
Черт, даже я не знаю его.
Он просто злой незнакомец, который пишет мне письма. Мы ни за что не встретимся, и он мне определенно не нравится, но он единственный парень, с которым я общалась в последнее время.
– Ты не знаешь его, потому что его не существует, – я запрыгиваю на один из табуретов у кухонного островка. – Если ты не заметил, парни не ломятся ко мне в дверь.
– Ну да, это потому, что к тебе трудно подойти, – упираясь предплечьями в стойку, говорит Ксавье так, словно это очевидно.
– Прости, что? – я в шоке.
– Ты слышала меня. Ты пугаешь до усрачки.
– Чего? – я ошеломлена его прямотой. – Это неправда. Я очень дружелюбная.
Он фыркает.
– Ну конечно, это так.
– Отлично. Тогда просвети меня, – я поднимаюсь со своего табурета. – Чем я пугаю?
Если мистер Популярность знает, почему я всю жизнь отталкивала мальчиков, можете не сомневаться, я заставлю его рассказать мне.
– Ты правда хочешь знать? – он выдерживает паузу.
– Да, – я начинаю нервничать. – Выкладывай.
– Ну, для начала… большинство парней нашего возраста не хотят встречаться, – уточняет Ксавье. – Они просто хотят трахаться. А те, кто хочет встречаться, ищут девушку только для того, чтобы хорошо себя чувствовать.
– То есть?
– То есть они хотят, чтобы она смеялась над их шутками, тешила их самолюбие, классно работала ртом и… в общем, все, – он заставляет меня слегка улыбнуться. – Поэтому, когда такие парни видят девушку вроде тебя, девушку, которая не выглядит доступной или отчаявшейся, они пугаются. Навешивают на нее ярлык «требует высококлассного обслуживания» и бегут, как черт от ладана. Ты красавица и умница, Ви. Ты – худший кошмар незрелого старшеклассника.
Я не могу произнести ни слова. Я ожидала чего-то вроде: «Ты такая замкнутая» или «Ты мало улыбаешься», но это? Ничего, абсолютно ничего не подготовило меня к этому.
– Эй, но это просто мое мнение, – он отталкивается от стойки.
Жар разливается по моим щекам. Я делаю глубокий вдох, сокращая дистанцию между нами – не спрашивайте, откуда у меня такая смелость, я понятия не имею. Мы не так уж и близко друг к другу, но я чувствую, как гудит каждый нерв в моем теле.
– А ты? – спрашиваю я, удивляясь самой себе.
Я делаю еще один шаг вперед и, кажется, вижу, как у него перехватывает горло.
– Что я? – спрашивает он, его голос немного хриплый.
– Тебя я тоже пугаю?
Я не дышу, пока он смотрит на мое лицо несколько долгих секунд. Он словно пытается решить, отвечать мне или нет.
Наконец он определяется.
– Так всегда было, Ви.
Пульс, мать твою, помедленнее.
– Я…
– Диа, подожди! – в следующую секунду полный паники голос Финна доносится со второго этажа. Сердце уходит в пятки.
Это не к добру.
В следующий момент в кухню врывается моя лучшая подруга. Ее заплаканные глаза горят от ярости, а загорелые щеки испачканы тушью. Некогда идеально уложенные локоны теперь представляют собой дикий, спутанный беспорядок. Они определенно не играли там в «крестики-нолики».
– Ви. Машина. Сейчас же! – приказывает Диа.
Сбитая с толку, я бросаю взгляд на Ксавье, который, кажется, так же, как и я, ничего не понимает. Я подбегаю к Даймонд. Мы вылетаем из дома с Финном на хвосте, и я понимаю, что Диа не шутит, когда она бросается к моей машине. Можете не сомневаться, если моя лучшая подруга убегает от парня, я тоже побегу.
– Диа! – кричит Финн, преследуя нас. В его голосе столько отчаяния, что мне почти жаль его.
Я дистанционно открываю двери, и Диа торопливо забирается на пассажирское сиденье. Я сажусь секундой позже, вставляю ключ в замок зажигания и запираю двери. Диа больше не может сдерживаться.
– Забери меня отсюда, – она захлебывается рыданиями, плачет так сильно, что едва может дышать, и я подумываю о том, чтобы сбить Финна за то, что он с ней сделал. Пока он буквально не бросается на мою машину и я не понимаю, что буду ужасно выглядеть в тюремном комбинезоне.
– Диа, пожалуйста, – он смотрит прямо на нее через приборную панель. Мое окно приоткрыто, что позволяет нам слышать его громко и четко. – Блин, не делай этого. Просто выслушай меня.
– Поехали, – умоляет она, и я включаю заднюю передачу, надеясь, что не врежусь в золотой фонтан или какую-нибудь другую дорогую хрень по дороге. Но Финн не растерялся. Машина не успевает проехать и дюйма, как он бросается к окну пассажирского сиденья и бьет ладонью по стеклу.
– Диа, посмотри на меня. Просто, блин, посмотри на меня. Пожалуйста.
Он умоляет ее обратить на него внимание, но она не желает видеть его, закрывая лицо, словно всемирно известная поп-звезда, отказывающая папарацци в фотографии. Острая челюсть Финна сжимается от боли, его темно-каштановые волосы падают на разрушительные светло-карие глаза. Признаю, Финли Ричардс выглядит хорошо.
Как и Ксавье.
Как и Тео.
Но… когда он вот-вот заплачет, его обаяние становится почти разрушительным. Повторяю, Финн Ричардс, парень, у которого, как я считала долгие годы, вместо сердца кусок льда, вот-вот заплачет.
Настоящими слезами.
Настоящими. Человеческими. Слезами.
У Дии волшебная киска или что?
Как, мать вашу, она это сделала?
– Даймонд, я люблю тебя, – хрипит он.
Только тогда она смотрит на него. Судя по шоку в ее глазах, Финн впервые говорит ей это. И это определенно не тот момент, свидетелем которого я должна была быть.
– Я чертовски люблю тебя, Диа. Правда. Просто дай мне шанс все объяснить. Просто… Пожалуйста.
Она не издает ни звука, в ее остекленевших глазах мелькает сомнение, и она вытирает рукавом мокрые от слез щеки. Он выглядит таким прекрасно-поверженным, стоя там и умоляя ее со слезами на глазах, что я
