Фальшивая история Великой войны - Марк Солонин

Часть командного состава, особенно в звене до командира батальона, не проявляет должного мужества в бою, отмечаются случаи оставления поля боя без приказа начальника одиночками и даже подразделениями. Более того, даже в звене высшего командного состава проявляются у некоторых растерянность и упадок духа... Тылы, начиная с полкового, плохо управляются, блуждают и являются первоисточниками панических слухов и потоков...»

К весьма примечательным выводам пришел военный историк, полковник Л.Н.Лопуховский. В сборнике «Великая Отечественная катастрофа-3» (М.: Яуза, 2008) опубликована его статья «В первые дни войны». Работа посвящена истории разгрома 120-го гаубичного полка РГК (4-я армия, Западный фронт). Интерес автора к истории именно этой части понятен — полком командовал его отец, полковник Н.И. Лопуховский (погиб в начале октября 41-го в «вяземском котле»). Работая в ЦАМО с уцелевшими документами Западного фронта, Л.Н. Лопуховский отметил следующее: 

«...Лишь иногда можно встретить подробное донесение о причинах оставления на территории, захваченной противником, вооружения и боевой техники. Впечатление такое, что часть таких донесений просто изъяли из соответствующих дел, передав их на особое хранение (на эту мысль наводят исследователей многочисленные случаи изменения нумерации страниц в делах в меньшую сторону)… Странно, что в докладе командира 120-го гап ничего не сказано о причинах оставления в пунктах дислокации 12 гаубиц:Б-4. «Оставили» — и все...»

Для того чтобы вам стало понятнее, насколько это «странно», придется привести несколько цифр. 203-мм гаубица Б-4 на гусеничном лафете — это стальное чудовище весом (в походном положении) 19 т, способное забросить 100-кг снаряд на дальность 18 км. Отпускная цена гаубицы Б-4 в 1939 г. была установлена в размере (в зависимости от комплектации) 510—585 тыс. рублей. Это цена легкого танка. Или 90 легковых автомашин М-1 («эмка»). Такие мощные и дорогостоящие артсистемы «просто так» оставлять не положено...

Строго говоря, при наличии большого желания можно было выяснить «причины оставления» едва ли не каждого танка, каждой тяжелой гаубицы, каждого брошенного на аэродроме самолета. Оружие «просто так» не раздают. За сохранность каждой единицы вооружения персонально отвечали конкретные лица. Даже простая трехлинейная винтовка имела свой индивидуальный номер и выдавалась бойцу под роспись. После того, как ценой крови миллионов война закончилась не в Москве, а в Берлине, Сталин мог устроить большой «разбор полетов». Можно было взять десятки тысяч трофейных документов вермахта и скрупулезно сверить каждое донесение о «потерях противника» с потерями, учтенными в документах самого противника. Можно было конкретно выяснить, что стояло в действительности за донесениями о «многократно превосходящих силах противника», о пресловутых «немецких авиадесантах», о немецких танках, которые тысячами появлялись в самых неподходящих местах... Много чего можно было проверить, но товарищ Сталин проявил в этом деле великую мудрость. 

Сталин не стал ничего проверять и выяснять. Да и зачем? Для установления «первопричин» военной катастрофы 41-го года? Сталин прекрасно понял эти «первопричины» уже в первые дни войны. Для наказания виновных? Главными виновными был он сам и преступная банда его сообщников. Что же касается «стрелочников», то они уже были примерно наказаны. 16 августа 1941 т. вышел знаменитый приказ № 270 «О случаях трусости и сдаче в плен и мерах по пресечению таких действий». Для вящей убедительности Сталин приказал подписаться под этим документом, едва ли имеющим аналог в военной истории цивилизованных стран, своим подельникам: Буденному, Ворошилову, Жукову, Молотову, Тимошенко и Шапошникову. Постановляющая часть приказа № 270 гласила:

«Приказываю:

Командиров и политработников, во время боя срывающих с себя знаки различия и дезертирующих в тыл или сдающихся в плен врагу, считать злостными дезертирами, семьи которых подлежат аресту как семьи нарушивших присягу и предавших свою Родину дезертиров. Обязать всех вышестоящих командиров и комиссаров расстреливать на месте подобных дезертиров из начсостава...

Обязать каждого военнослужащего, независимо от его служебного положения, потребовать от вышестоящего начальника, если часть его находится в окружении, драться до последней возможности, чтобы пробиться к своим, и если такой начальник или часть красноармейцев вместо организации отпора врагу предпочтут сдаться в плен — уничтожать их всеми средствами, как наземными, так и воздушными, а семьи сдавшихся в плен красноармейцев лишать государственного пособия и помощи...»

Очень важным для понимания образа мыслей товарища Сталина является тот факт, что в приказе № 270 он не счел нужным даже упомянуть о таких высоких мотивах, как «защита завоеваний Октября», «спасение человечества от фашистского варварства», не вспомнил ни про Дмитрия Донского, ни про Александра Невского. Просто и без обиняков военнослужащим Красной Армии напомнили о том, что их семьи являются заложниками их поведения на фронте. Современному читателю трудно, наверное, понять конкретный смысл фразы «лишить государственного пособия и помощи», но те, кто выслушал приказ № 270, стоя в строю, уже знали, что по взлетевшим до небес ценам «колхозного рынка» на среднюю зарплату рабочего можно было купить примерно 4 кг хлеба или два куска мыла. На выбор.

Приказ Сталина не остался пустым звуком. Всего за годы войны по приговорам военных трибуналов было расстреляно 158 тыс. человек (в докладе Комиссии по реабилитации была указана «точная» цифра — 157 593, но я сомневаюсь, что в кровавой круговерти войны возможен был столь точный учет). Десять дивизий поголовно расстреляно своими. Так что наказать «стрелочников» товарищ Сталин не забыл. Едва ли стоит напоминать и тот общеизвестный факт, что Советский Союз отказался от сотрудничества с Международным Красным Крестом, что сделало невозможным оказание помощи продовольствием и медикаментами находящимся в немецком плену красноармейцам.

И после великой Победы Сталин не стал транжирить ресурсы на то, чтобы накормить, одеть и обуть в целое и новое, предоставить нормальное жилье и дешевенький «фольксваген» каждому из выживших в организованной им всемирной бойне победителей. Он поступил гораздо умнее. Оп проявил великую щедрость и сделал один, но истинно царский подарок на всех: Сталин подарил своим подданным СКАЗКУ. Сказку про юную прекрасную страну, в которой среди бескрайних лесов, полей и рек дышалось так вольно и счастливо. Но однажды, солнечным летним утром, проклятая фашистская орда вероломно и внезапно напала на мирную страну. Благородная ярость мирных людей вскипела, как волна, и обрушилась на захватчиков. У защитников чудесной страны не было танков, не было самолетов, простых винтовок и то не хватало, но зато был беспримерный в истории массовый героизм и небывалое единство партии и народа. И бежали в страхе черные полчища, и весь мир в восхищении встречал армию-победительницу цветами и трофейными аккордеонами.

Взрослые люди слушали эту волшебную сказку и забывали все, что видели своими собственными глазами, а когда кровожадный и подлый сказочник умер (или был своевременно отравлен своими товарищами по Политбюро), миллионы очарованных взрослых детей рыдали и бились в истерике. А затем, в спокойной обстановке, на обильных номенклатурных харчах были сочинены горы книг о том, что «источником высоких моральных качеств советских воинов были: прочность и великие преимущества социалистического общественного и государственного строя, дружба народов СССР, советский патриотизм и пролетарский интернационализм, безраздельное руководство Коммунистической партии всеми сторонами жизни страны». Надеюсь, вы понимаете — я не ерничаю, я цитирую. Процитирую и то, что в конце 2007 г. написал в ленинградском журнале «Звезда» С. Гедройц:

«...Более полувека тысячи и тысячи специальных людей в специальных же институтах, академиях, управлениях, издательствах производили и воспроизводили специальное Военное Вранье. Документы — какие уничтожены, какие подделаны, какие засекречены, а главное — мозги обработаны так, чтобы пошевелить ими было невозможно. В мавзолее, построенном из циклопических глыб вранья, Великая Отечественная лежала мертвее Ленина...»

Разумеется, все шулерские уловки в рамках одной, главы рассмотреть невозможно, не удастся мне назвать и одной сотой имен, ибо описанные ниже приемы использовали практически все советские «историки», имя же им — легион. Не дерзая сформулировать полную и исчерпывающую классификацию методов «специального военного вранья», я начну этот краткий обзор со следующих четырех приемов:

— «маневр по фронту»;