Формула чуда. П Т У им. А.В. Чумака (СИ) - Семенкова Даша

Один из углов, таинственно поблескивая в неверном свете мигавших ламп, целился точно в голову Гульнары.

Кристина готова была поклясться, что стендище нарушает закон земного притяжения, но ей оставалось только верить своим глазам.

Воздух стал вязким, и ей никак не удавалось добраться до Гульнары, хотя вот она, только руку протяни! А проклятая девица на крик Кристины только поморщилась, не собираясь двигаться с места.

В отчаянии Кристина выставила вперед руки, изо всех сил оттолкнувшись ногами от пола. Получился всего лишь маленький шажок, но вдруг произошло нечто странное.

Неумолимое падение остановилось. Букет, все еще зажатый в левой руке Кристины, уперся в покачивавшийся в паре сантиметров от головы Гульнары стенд. Студентка, наконец, заметила неладное, обернулась и с визгом сиганула подальше, увлекая Кристину за собой.

С треском и скрежетом проклятая громадина рухнула на пол, вывернув при этом кусок стены с гвоздями и пропахав в штукатурке внушительную борозду. Грохнуло. В воздух взвилась пыль, а под ногами заблестели осколки разлетевшегося всюду стекла.

Девчонки всех возрастов в едином порыве взвизгнули. Парни прокомментировали случившееся не совсем цензурными словами.

– На улицу! – внезапно легко взяла себя в руки Кристина. – Здесь битое стекло! Все слышали? Смотрите под ноги, отряхните одежду. Никто не пострадал?..

Ответа на этот вопрос Кристина не получила и сочла молчание за положительный ответ. Народ потянулся к дверям, стремясь на улицу, пока еще что-нибудь не рухнуло. Слышались нелестные комментарии в адрес ПТУ.

Лампы, словно испугавшись шума, теперь светили ровно и даже будто ярче прежнего.

С лестницы донеслись торопливые шаги. Кристина мрачно ухмыльнулась, представляя обвинительную речь в адрес Дориана, и без зазрения совести кинула на пол опостылевший букет – все равно в фойе грядет уборка, а таскать этот веник ей надоело до ужаса. Зачем она только собрала его? Еще, не приведи боже, увидит Марина, и запишет ее в ведьмы за компанию со Светочкой.

– Что здесь происходит?! – прогремел Дориан, выходя из коридора. Спешивший следом Вадим издал приглушенное «ух, ёпт!».

– Тут всякая дрянь со стен падает! Мне чуть студентку не убило! – с наслаждением рявкнула Кристина. – Полюбуйтесь!

Ректор охнул и начал говорить что-то о прочности креплений стенда и про распоясавшихся молодых студентов, но Кристина не расслышала всего – рядом взвыла отошедшая от шока Гульнара, утверждая, что не прикасалась к проклятущему стенду. Девушку трясло от рыданий, и Вадим сгреб ее в охапку, прижав к широкой груди:

– Ну шо ты? Все ж закончилось. Все хорошо, – курлыкал он ей куда-то в макушку.

Кристина неожиданно испытала нечто похожее на зависть – ее саму никто и не подумал ни успокоить, ни тем более обнять. По крайней мере, при свидетелях.

– Кристиночка, вы сами не пострадали? – словно уловив эти мысли, Дориан взял ее под локоток, поворачивая к себе, и отряхнул белую пыль с ее плеча.

– Думаю, первые седые волосы я заработала, – ей бы хотелось еще поскандалить после случившегося, чтобы выгнать из души остатки испуга, но прикосновения Дориана как всегда действовали на нее безотказно. Слишком безотказно.

Пытаясь отвлечься, Кристина подняла глаза и увидела, что на парадной лестнице, ухватившись за перила, словно не в силах держаться на ногах, стояла бледная Марина и, вытянув шею, пыталась рассмотреть происходящее в фойе.

Воспользовавшись тем, что отвлеклась, Кристина продолжила задуманное:

– Вон и Марина, бледная как смерть! Мы тут все заиками станем! Вадим Петрович, вы же за хозяйственную часть отвечаете? Если начальство не выделяет средств, – она выразительно посмотрела на ректора, – давайте попробуем своими силами! Организуем рейд в поисках рухляди, нарушающей правила безопасности...

– Еще не хватало, чтобы красивые девушки своими нежными ручками во всяком хламе ковырялись, – возразил завхоз, отпуская Гульнару и протягивая ей извлеченный из кармана пыльной спецовки неожиданно белоснежный платочек. – Мы с Сан Санычем как-нибудь сами разберемся.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Больше здесь делать было нечего. Бросив на прощанье еще один взгляд на позеленевшего от злости ректора, она подхватила Гульнару под руку и вместе с нею вышла на крыльцо.

Там толпились любопытные студенты, среди которых Кристина заметила Костю и Стаса. Оба тут же подошли, и Костя покосился на Гульнару подозрительно. В ответ та фыркнула и пошла прочь, явно не желая разговаривать с однокурсниками.

– Вы не пострадали? – сочувственно спросил Костя. 

Кристина хотела было спросить, откуда он успел узнать о случившемся, но заметила, как Стас смотрит поверх ее головы на глухую стену.

– Свет горит, ректор в коридоре орет на завхоза. Кашалотиха выползла из кабинета и несется на звук. Кажется, больше ничего интересного.

– Ты что же, все видел? – уточнила девушка вполголоса. В ответ он лишь кивнул.

Ей стало как-то не по себе. Подумать только, все это время она могла находиться под наблюдением глаз, от которых нигде не скрыться! 

– Кристина Евгеньевна, может, по коньячку? – предложил заметивший ее растерянность Костя.

– Ну ты даешь, – хмыкнул Стас.

– А что? Успокаивает нервы, для сердца полезно. 

Стас махнул рукой и отошел, присоединившись к группе студентов неподалеку. Кристина хотела было его окликнуть, но Костя ее опередил.

– Идемте отсюда. Он уже мне все рассказал. 

Он привел ее на дальний край территории усадьбы, где сад переходил в совсем буйные заросли, а дорожки терялись в высохшей траве, вырождаясь в едва намеченные тропы.

В лабиринте плотного кустарника, когда-то бывшего живой изгородью, обнаружилась уютная полянка. Два толстых бревна явно не сами собой легли друг напротив друга, а блеснувший в траве стеклянный бок бутылки и консервная банка с окурками подтверждали – это место кто-то давно облюбовал.

– Ну и куда ты меня привел? – усмехнулась Кристина. – Решил сдать преподавателю место, где ученики тайком распивают спиртное?

– Вы же свой человек, – подмигнул Костя, снял куртку и широким жестом бросил ее на одно из бревен. – Присаживайтесь. Кстати, о спиртном. Вы коньяк пьете?

– Ты серьезно?

Парень подошел к росшему неподалеку раскидистому старому дубу, подтянулся, присел на нижней ветви и жестом фокусника достал откуда-то из-за ствола плоскую фляжку. Мягко спрыгнул на землю и уселся напротив.

– Почему нет? Мы сейчас не на лекции, можно и без формальностей. Коньяк хороший, армянский, мне друг привозил.

– И все же я по-прежнему твой преподаватель, – строго сказала Кристина, но, взглянув в серые глаза со смешинкой, почему-то растерялась еще больше и непроизвольно приняла металлическую стопочку. – Нельзя без формальностей...

– Да ладно, как будто преподы со студентами не пьют! – хохотнул он. – Вы лучше меня знаете. С тем, что здесь творится, без стакана не разберешься. Вас же до сих пор колотит!

Посмотрев на дрожащую руку, в которой держала рюмку, Кристина поняла, что он прав. Понюхала – кажется, коньяк и впрямь неплохой. 

"Какого черта я делаю, – упрекнула она себя мысленно, но вдруг невыносимо захотелось выпить. – А пошло оно все, в этом бардаке!"

И девушка залпом опустошила стопку. Коньяк обжег горло, а затем отозвался пряным, сладковатым послевкусием. Кристина прижала ладонь к носу, кривясь, смахнула выступившую слезу. Пить не закусывая она не привыкла.

Немного погодя она подняла виноватый взгляд на Костю, чувствуя себя едва ли не преступницей. Он хотел было что-то сказать, но вдруг застыл, прижав к губам палец.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Кристина прислушалась. Из-за непроницаемой стены кустарника донеслись голоса. Кто-то направлялся сюда, оживленно разговаривая по дороге.

– Твою мать, – прошептала она.

– Сидите тихо, – едва слышно отозвался Костя. – Если не пройдут мимо, я выйду навстречу.

К счастью Кристины, говорившие остановились, не дойдя совсем немного. Но теперь можно было различить кое-какие фразы из их разговора, хоть общались они негромко.