Беовульф - Эпосы

3060

ибо и воинпогиб в сражении,

и страж сокровищне смог избегнуть

возмездия в битве.Не знает смертный

урочного часасвоей кончины,

и все же уходитон, обреченный,

3065

из зала для пиршеств,друзей покинув.

Так сделал Беовульф,когда решился

на бой с драконом,а сам и не ведал,

за что он в битвезаплатит жизнью:

тот клад до скончаньявеков заклятьем

3070[176]

таким заречен был,что станет смертный,

в грехах погрязнув,молиться идолам

и, в цепи адапопав, запятнает

себя порокамиеще допрежде,

чем ступит на этоместо проклятое,

3075

раньше, чем взглянетна это золото!

Молвил Виглаф,сын Веохстана:

«Порой погибаетодин, но многих

та смерть печалит —так и случилось!

Наших советовне принял пастырь,[177]

3080

мольбы не услышаллюбимый конунг,

а мы ведь просилине биться с огненным

холмохранителем —пускай довека

змей дожидался быв своем подземелье

мирокрушения.Но был вождь верен

3085

высокому долгу —стяжал сокровища,

и страшную ценуСудьба взыскала!

Я был в пещере,мне посчастливилось

в тайник проникнуть(трудна дорога,

тропа подземельная),и я, увидев

3090

клад сокровенный,нимало не медля,

выбрал из грудыбесценной утвари,

сколь мог осилить,и возвратился

с тяжелой ношейк правителю нашему.

Еще дышал он,и в полной памяти,

3095

вас перед смертьюблагословляя,

он повелел вамкурган насыпать

над пеплом, воздвигнутьхолм во славу

его свершений!Он был из смертных

всеземнознатныхвождем достойнейшим,

3100

покуда властвовалказной и домом!

Теперь нам должновновь потревожить

тайник подземный,в курган проникнув,

взглянуть на золото(стезя мне знакома),

насытить зрениесиянием клада,

3105

игрой камений.И пусть ко времени,

когда возвратимся мы,тут будет ложе

готово для конунга,одр погребальный,

дабы снесли мывождя могучего

туда, где пребудет он,хранимый Богом».

3110

И повелел имсын Веохстана,

гордый воительгероям многим,

готовить для проводовземлевладыки

сруб костровый,дрова и место

для погребения:«Испепелится,

3115

в огне исчезнетмуж храброчестный,

не раз видавшийдожди железные,

где стрелы, тучамис тетив слетая,

в щиты вонзались,где дрот остреный,

копье бодалодоспехи в битве!»

3120

Тут юный, но мудрыйсын Веохстана

верных из воинствавызвал витязей

(семеро былосмелых ратников,

сам же – восьмой)и повел их под своды

вражьего логова(смолистый пламенник,

3125

факел, высвечивалтропу в потемках),

и там не делилиони добычу,

ибо знали,кому достанется

все это золото,клад бездозорный,

на разорение обреченный;и, не печалясь

3130

о тех богатствах,сокровища вынесли

прочь из пещеры.Тогда же змея,

червечудовище,с утеса кинули

в море – канулдракон в пучине.

Кладь золотую,витые кольца,

3135

и старца-конунгасвезли на подводе

к месту сожженияна Мысе Китовом.

Костер погребальныйвоздвигли ведеры,

мужи дружинные,украсив ложе

щитами, кольчугами,как завещал им

3140

дружиноводительеще при жизни, —

там возложилина одр возвышенный

скорбные слугистарца-конунга;

и скоро на скалахвскипело пламя,

ратью раздутое;черный взметнулся

3145

дым под небо;стонам пожара

вторили плачи(ветра не было);

кости распались,истлились мышцы,

сгорело сердце.Герои-сородичи

горе оплакивали,гибель конунга,

3150

и некая старицатам причитала,

простоволосаявыла над Беовульфом,[178]

плакала стараяи погребальную

песню пелао том, что страшное

время близится —смерть, грабежи

3155

и битвы бесславные.Дым от кострища

растаял в небе;десять дней

насыпали гаутыкурган высокий

над прахом владыки,бугор могильный,

заметный издали,морескитальцам

3160

знак путеводный.Ограду крепкую

вокруг могильникаони воздвигли,

из камня стены,мужи искусные.

Захоронилив холме сокровища,

добычу битвы,витые кольца,

3165

и все, что былов пещере драконьей, —

вернулось в землюнаследие древних,

и будет золотолежать под спудом

вовек, как и прежде,от смертных скрытое.

Вождю воздалипоследнюю почесть

3170

двенадцать всадниковвысокородных, —

объехав стеныс обрядным пением,

они простилисьс умершим конунгом,

восславив подвигии мощь державца

и мудромыслие, —так подобает

3175

людям, любившимвождя при жизни,

хвалить, как прежде,и чтить правителя,

когда он покинулюдоль земную!

Так поминалигауты мертвого,

навек ушедшегоратеначальника,

3180

провозглашая:среди владык земных

он был щедрейший,любил народ свой

и жаждал славывсевековечной![179]

Примечания

Единственная дошедшая до наших дней рукопись «Беовульфа», датируемая концом Х в., входит в так называемое Коттонское собрание и хранится сейчас в Британском музее. Текст был записан благодаря счастливому стечению обстоятельств. Англию христианизовали с двух сторон: с севера (ирландцы) и с юга (миссия папы Григория). Южная миссия шла от католиков и не потерпела бы траты пергамента иа языческие стихи даже в христианской справе. Но ирландское христианство само представляло собой смесь новой веры с язычеством, и германские обычаи были близки ему. Не удивительно, что чуть ли не вся поэзия создавалась на севере и только переписывалась у саксов. Папская миссия потерпела неудачу, и в Англии не было такого уничтожения старых текстов, как в ряде других стран. В более поздние века поэму спас сказочный сюжет: она уцелела среди прочих текстов о «деяниях чудовищ». В 1731 г. рукопись пострадала от пожара, а главное – от его последствий: из-за того что вовремя не были приняты меры по спасению пергамента, обуглившиеся края листов продолжали осыпаться. Текст поэмы разделен на 44 главы. Иногда новая глава начинается внутри сложного предложения (эта особеность подлинника обычно не сохраняется в переводах). Сам заголовок поэмы добавлен современными издателями.

В 1786—1787 гг. исландец Торкелин (Grimur Jonsson Thorkelin) был в Англии и сделал два списка с поэмы (один сам, а другой заказал неизвестному копиисту). В то время на краях можно было прочесть гораздо больше, чем сейчас. Он же был первым издателем текста (1815 г.). С тех пор «Беовульф» издвался около двадцати раз целиком (не считая переизданий) и примерно столько же раз переводился на английский. Поэма переводилась также на немецкий (десять раз), датский, французский, итальянский (трижды), шведский, норвежский (лансмол) и голландский (по одному разу). Кроме того, Теркелин перевел весь текст на латынь. Поэму переводили дословно и с попыткой воспроизвести атмосферу подлинника, ритмом оригинала, пятистопным ямбом, размером баллад, нибелунговой строфой и свободным стихом, с аллитерацией и без нее, с огромным количеством архаизмов и простым языком. Даже прозаические переводы очень заметно отличаются друг от друга по манере изложения и характеру стилизации.