#Бояръ-Аниме. Романов. Том 1 и Том 2 - Владимир Кощеев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Княжич, позвольте мне проводить вас в особняк семьи Морозовых, — произнес слуга, склоняя голову.
Я кивнул, и пошел по лестнице к двойным дверям, украшенным гербом хозяев. Они раскрылись раньше, чем я ступил на предпоследнюю ступеньку, и в глаза мне ударил яркий свет горящих ламп.
Если снаружи весь Боярский квартал казался пришедшим из прошлого, гостиная уже была декорирована по современному, хотя хватало и антиквариата — часть мебели, рамы картин на стенах.
— Позвольте ваш плащ, княжич.
Я отдал верхнюю одежду и прошел к дивану, установленному в помещении. Хозяйка особняка выпорхнула из дверей сбоку и, чуть натянуто улыбаясь, заговорила:
— Рада приветствовать вас в нашем доме, княжич, — склонила голову Инга Валентиновна Морозова.
Что ж, теперь ясно, в кого пошла внешностью Виктория Львовна. Мать была едва ли не красивей дочери, и выглядела лишь чуточку старше, а все благодаря дару.
— Для меня честь оказаться вашим гостем, Инга Валентиновна, — ответил я, предварительно встав. — И позвольте признаться, у вас замечательный дом. Но, разумеется, он нисколько не сравнится по красоте со своей хозяйкой.
Женщина улыбнулась чуть теплее, видимо, до сих пор не верила, что я прибыл с мирными намерениями.
— От княжича Романовых получить такой комплимент — дорогого стоит, Дмитрий Алексеевич.
Я улыбнулся и предложил боярыне присесть. Хоть я и отстал от светской жизни, но даже элегантное свободное платье не могло скрыть, что женщина беременна, и срок подходит к концу.
— Я надеюсь, что это не последний раз, когда я прихожу к вам гостем, Инга Валентиновна, — сказал я, подавая ей руку, чтобы помочь устроиться на кушетке.
Глаза боярыни блеснули, но она сдержала подступившие слезы. Не представляю, как ей удалось сохранить ребенка в таких обстоятельствах, но стержень у боярыни Морозовой на зависть многим. А что слезы — так с тем гормональным штормом, что творится внутри женщины, это нормально.
— Ах, я буду рада видеть вас в нашем доме в любой день, Дмитрий Алексеевич. Не выпьете ли со мной чая?
— С удовольствием, Инга Валентиновна.
Боярыня тряхнула колокольчиком, призывая слугу. Того же самого, что встретил меня на крыльце. Я подметил этот момент, но не стал заострять на нем внимания. В конце концов, род пострадал, и сокращение штата — одно из последствий.
— Григорий, подайте нам с княжичем чай, — распорядилась Инга Валентиновна мягким голосом, и дворецкий с поклоном ушел выполнять приказ.
Вернулся он меньше чем через минуту, демонстрируя таким образом, что моего появления ждали и готовились. Впрочем, иного быть и не могло — я фактически единственный шанс Морозовых на спасение.
— Я слышала, что вы очень любите свою татарскую резиденцию, княжич, — заговорила боярыня, когда слуга расставил перед нами чашки и удалился. — Погода в столице в последнее время плохо мне подходит, и я подумываю о том, чтобы переехать на юг.
— Я не думаю, что это подходящая идея в этом сезоне, — ответил я, поднимая чашку. — К сожалению, уровень медицины пока что серьезно отстает от московского. А долгие путешествия в вашем положении могут пойти во вред. Если вы намерены посетить Казань, вам следует выбрать летний период. Насколько я знаю, в следующем году как раз будет закончено строительство оздоровительного комплекса. Род Романовых выступает одним из учредителей, и мы гарантируем достойный уровень обслуживания.
— Благодарю, княжич, вы очень внимательны, — кивнула она с улыбкой. — Как вам Москва после долгого отсутствия?
— Прелесть столицы в том, что ты по ней никогда не скучаешь, где бы ты ни был, — улыбнулся я, демонстрируя, что это шутка. — А как только приезжаешь, даже самый захудалый поселок на Камчатке кажется курортом.
— Вы не любите столицу, княжич?
— Сложно любить город, в котором тебя никто не ждет, — легко ответил я.
Она не стала с этим спорить, и какое-то время мы просто пили чай. Нужно признать, сорт подобрали хороший — в меру крепкий, в меру ароматный. Идеальный способ угодить всем, но я любитель, как по мне лучший чай — это крепкий кофе.
Я видел, что женщине явно хочется спросить, с чего вдруг роду Морозовых такая милость, как внимание царского племянника, но такт не позволял ей задать этот вопрос. А я не спешил ничего утверждать — в конце концов, я здесь только ради пары на прием, не более того.
— Виктория Львовна, — объявил Григорий, появившись в дверях, и я поднялся на ноги.
Она плавно спускалась по лестнице со второго этажа, держась кончиками пальцев за перила. Идеально подогнанное по фигуре черное платье, наглухо закрытое под самое горло с рукавами-фонариками, на правой руке — браслет из белого золота, оттеняющий темноту наряда. Волосы собраны в пышный хвост, сразу же напомнивший мне о плюмаже на шлеме, в ушах блестят небольшие серьги с пылающими бриллиантами.
— Виктория Львовна, позвольте мне выразить свое восхищение, — приложив руку к груди, с улыбкой поклонился я. — И примите от семьи Романовых этот небольшой подарок, чтобы глядя на него вы думали о сегодняшнем дне только хорошее.
Я раскрыл футляр, и глаза Морозовой старшей немного округлились. Дочь тоже оказалась несколько поражена красотой изделия, а я подал украшение Инге Валентиновне, и та ловко вплела заколку в прическу Виктории.
— Благодарю, Дмитрий Алексеевич, — вспомнив о приличиях, сказала Виктория Львовна, покрывшись румянцем. — Надеюсь, и для вас этот день будет связан только с хорошими воспоминаниями.
— Вашего согласия быть моей парой на этом приеме — уже для этого достаточно.
Она чуть склонила голову, и я, подав ей руку, повел девушку из дома, не забыв попрощаться с Ингой Валентиновной. Доведя девушку до машины, я помог ей занять место на сиденье автомобиля, после чего обошел с другой стороны и, бросив взгляд на поместье Морозовых, увидел в окне силуэт матери рода.
Мы тронулись с места, и Виктория немного расслабила спину, но при этом оставалась напряжена. Я же поднял обратно стекло, закрывающее нас от ушей охраны.
— Боитесь, Виктория Львовна? — спросил я. — Не волнуйтесь, все будет хорошо, вы же
