В битвах под водой - Ярослав Иосселиани

Мы пригласили Нину пообедать с нами, и когда после обеда прощались с нею, многим, вероятно, не очень хотелось, чтобы она уходила с корабля. Во всяком случае своей непосредственностью, острым умом и веселым нравом Нина сумела оставить о себе хороший след в сердцах моряков.

А когда спустились вечерние сумерки и из-за старых чинар, перекрывавших узкую протоку, на лодках стало совсем темно, "Малютка" бесшумно отдала швартовы и развернулась носом к выходу в море. Вскоре темнота поглотила провожавших нас начальников, товарищей и друзей. Подводная лодка двигалась по протоке при полном затемнении.

Но вот и чинары оказались позади, и "Малютка" закачалась на волнах открытого моря. Теперь о близости берега свидетельствовал только вой шакалов, которые в ту ночь особенно усердствовали по обоим берегам протоки.

На море был полный штиль. Яркие южные звезды щедро усыпали темное небо. Ничто уже не нарушало тишину, кроме легкого шороха волн и мерного постукивания судовых двигателей.

- Ну как, товарищ Фомагин, хороший вечерок?

- Так точно, товарищ командир! - ответил матрос, не отрываясь, как это положено сигнальщику, от ночного бинокля.

- У вас в Бизяевке такие бывают?

Иван Фомагин был влюблен в свою Бизяевку, деревню близ Казани, на Волге, и по его рассказам получалось, что лучше Бизяевки на земле места нет.

- Нет, товарищ командир. Там, конечно, не такие, но... не хуже... Товарищ командир, - переменив вдруг тему разговора, сказал сигнальщик, - Поедайло... и некоторые с ним тоже соглашаются... Плохое у них настроение...

- Почему?

- Говорят: тринадцатого вышли... девушка была перед выходом, буйволов в воде не было под вечер... Плохие, мол, приметы.

- Кто это говорит? - спокойно спросил я.

- Поедайло. Остальные вслух не говорят, но... тоже так думают...

- А буйволы при чем здесь?

- В этих местах буйволы всегда в воде находятся, а перед нашим выходом они все ушли. Поедайло и болтает, что это плохая примета.

- Поедайло в этих местах впервые, откуда же он взял такую примету? Не иначе, как сам придумал. Буйволы ушли, потому что к вечеру похолодало.

- И комсорг так говорит, но... Поедайло упорно твердит: а девушка, а тринадцатое число?..

- А у меня свои приметы, товарищ Фомагин, причем мои приметы проверены в бою.

- Какие же это? - заинтересовался Фомагин.

- Вот придем на позицию, утопим фашиста, повернем курсом на базу, тогда и раскрою... А сейчас скажу только, что мои приметы благоприятствуют нашему успешному походу.

Я знал, что от Фомагина весь экипаж узнает о том, что у командира лодки есть какие-то свои особые приметы. Так оно и получилось. Не прошло и двух часов, как на мостик поднялся Каркоцкий.

- Товарищ вахтенный офицер, разрешите выйти покурить! - громко произнес он, высунув голову из люка.

- Добро!

Каркоцкий вышел из рубки с зажженной папиросой и, прикрывая ее рукавом, начал жадно курить.

- Вы очень много курите, старшина, - заметил я, - это вредно.

- Вот одержим победу, брошу курить, совсем брошу, товарищ командир. А пока не могу.

- Я запомню, смотрите!

- Да и ждать-то ведь недолго. Все говорят, что, судя по каким-то вашим приметам, победа не за горами...

- Правильно, - уверенно ответил я, - если встретим врага, утопим обязательно. А вы разве не верите в это?

- Если встретим, я думаю, утопим.

- Значит, и вы верите?

- Получается...

- Надо же как-то бороться с этими нытиками, черт бы их побрал.

- Да нытик-то всего один, товарищ командир. Это Поедайло. Он мутит воду. Комсомольцы наши только им и занимаются. Не одно, так другое выдумает. Разъяснять ему что-либо бесполезно. Он считает себя умнее всех.

- Только отсталые, невежественные люди всегда уверены в своей непогрешимости. Таких надо воспитывать всеми средствами и способами.

- На них действуют лишь наглядные уроки. Грубо говоря, мордой об стол и... все.

На третий день похода "Малютка" заняла боевую позицию у вражеского побережья.

Стояла тихая, безветренная погода. Море снова было спокойное. А это не позволяло пользоваться перископом: сверху виден был след от него.

Оставив вахтенного офицера у перископа, я решил пройтись по отсекам, поговорить с людьми.

В жилых отсеках свободные от вахты подводники были заняты чтением. Пожалуй, нигде так много и охотно не читают, как на подводных лодках, особенно, когда лодка находится в подводном положении.

- Товарищ командир, разрешите обратиться! - встретил меня в электромоторном отсеке старшина Леонид Гудзь.

Видно было, что он чем-то обеспокоен.

- Пожалуйста, - ответил я, обратив внимание на то, что матросы почему-то избегают встречаться со мною взглядами.

- Комиссар дивизиона говорил, что каждый из нас должен все время расти. Правильно?

- Правильно.

- А вот матрос Тельный думает иначе...

- Смотря как расти, - перебил я Гудзя, - если физически, так ему, пожалуй, это уже не надо.

- Нет, физически с него, лентяя, хватит. Здоров, как бугай, - Гудзь метнул свирепый взгляд в сторону смеявшихся матросов, - а учиться не хочет. Сдал зачеты - и на боковую.

- Ну, пусть хоть под водой отдохнет. Мои шутливые реплики несколько обескуражили старшину, но он все же продолжал:

- Пока не прикажешь, ничего сам не догадается сделать - никакой инициативы...

Тельный смущенно переминался с ноги на ногу. Действительно, все экзамены он сдал с оценкой "отлично", и начальники были им довольны.

Старшина Гудзь явно хотел начать дискуссию о Тельном. Мне же она показалась неуместной; у меня, как и у других начальников, к матросу претензий не было. Поэтому я перевел разговор на другую тему, предупредив подводников о возможности атаки и о том, что в штилевую погоду скрытность маневрирования чрезвычайно затруднена.

- В подобных условиях нужно действовать очень точно и правильно, закончил я.

- Будет исполнено на отлично... - начал было Тельный, но под сердитым взглядом старшины замолчал.

- Постараемся, товарищ командир! - поправил матроса Гудзь.

Выходя из отсека, я слышал, как он начал его разносить за бахвальство.

В дизельном отсеке матросы собрались тесной группкой и о чем-то оживленно беседовали.

- О чем шепчетесь, заговорщики? - обратился я к Каркоцкому.

- Подводим итоги перехода, товарищ командир!

- А я думал, составляете заговор против электриков. Они теперь главные действующие лица...

- Все равно без нас не обойдутся, - возразили матросы. - Все друг от друга зависимы. Один сплоховал - всем плохо.

- Как торпеды? - спросил я в торпедном отсеке у старшины Терлецкого.

- Ждут вашего приказания.

- На какое время планируете бой?

- На завтра после обеда, - не моргнув глазом, ответил Терлецкий.