Князь Света (сборник) - Роджер Желязны

Невдалеке среди деревьев двигалось зеленое мерцание. Билли отвернулся, вновь остановив взор на тропе, а потом зашагал по ней. Вскоре он уже бежал — льдинки, сбрасываемые порывами ветра и образующие эфемерные облачка, жалили его лицо. Однако снег не скрывал тропу, проглядывавшую сквозь любую преграду совершенно отчетливо. Продолжая прослеживать ее взглядом на расстоянии, Билли увидел, что она ведет, изгибаясь налево, в сухое русло реки. Похоже, в этом месте оно сужалось. Проследовав дальше, он увидел, что сужение продолжалось до тех пор, пока тропа не стала шириной с рождественский серпантин, лежащий посередине склона. Странно: тот отрезок, который он проходил, не казался уже, хотя он знал, что давно миновал ту точку, где началось сужение. Вместо этого Билли обнаружил один новый феномен.

Сперва сухое русло показалось глубже и длиннее, чем оно производило впечатление изначально. Однако, пока он углублялся в него, само это место стало казаться просторнее — громадный каньон с высокими стенами. И чем дальше продвигался Билли, тем отвеснее становились стены, тем большее расстояние разделяло их. К тому же теперь ущелье оказалось усеянным массивными валунами, которых поначалу не было видно. Но красный путь, по которому он следовал, оставался таким же. Никаких признаков сужения, замеченных ранее.

Огромное белое колесо пролетело мимо — рельефное и блестящее, пятиконечное, как морская звезда. Тотчас же еще одно медленно проплыло над головой, снижаясь. Он осознал, что это снежинка.

Каньон был больше каньона дель-Муэрто, гораздо больше. Временами стены, отступавшие на значительные расстояния, вообще исчезали из виду.

Билли ускорил шаг, побежал, перепрыгивая через крупные камни. Он поднялся на один холм и обнаружил перед собой массивную прозрачную гору — ее призматические поверхности отбрасывали радуги под необычными углами. Потом он спустился к ней и увидел то место, где тропа входила в отверстие в ее склоне — рваный пролом в камне и блеске, словно черная молния пробежала с трети ее высоты вниз, до самой земли.

Порыв ветра подхватил его, и Билли помчался дальше. Снежинка рухнула на землю, словно упал дом. Он пробежал по поверхности небольшого озерца, колебавшейся под ним.

Гора становилась все ближе, все выше. Наконец он очутился на расстоянии, достаточном, чтобы заглянуть в громадный проем, и увидел, что тот сияет как внутри, так и снаружи, стены влажно искрятся, образуя остроконечный шатер, сходящийся к некой невидимой точке высоко наверху.

Он рванулся внутрь и тотчас же замер. Рука потянулась к ножу еще до того, как он осознал, что мужчины, окружающие его, — многочисленные отражения в блестящих стенах. А тропа разбегалась во всех направлениях…

Искаженные образы.

Билли наткнулся на стену, провел ладонями по ее поверхности. Казалось, тропа уходила прямо вперед, но теперь он видел, где реальное лишь на вид соединяется с иллюзорным. Он мог теперь разглядеть, что тропа ускользает вправо.

Три шага — и еще одна стена! Этого не может быть. Тропе некуда деваться. Здесь она шла непосредственно вперед, без каких-либо отклонений — хоть отраженная, хоть нет.

Билли протянул руку, ощутил стену, исследовал ее. Отражение передразнивало его движения.

Вдруг — пустота. Рука проскочила вперед, и он понял, что лишь верхняя часть пути закрыта. Он встал на четвереньки и продолжил путь.

Пока он полз, окружавшие его отражения стушевывались. Какое-то время уголком глаза он видел себя справа будто медлительного неуклюжего медведя, идущего с ним вровень. Он быстро бросил взгляд налево. Олень — шестиконечные рога, темные глаза настороже, ноздри подрагивают. Многократные отражения слились в нечто, что являлось медведем, оленем и человеком — чем-то первобытным, прокладывающим себе путь, как Первочеловек, через узкие и темные туннели вверх, к новому миру.

Отражения впереди показывали, что пространство наверху вновь становилось обширнее, путь вел через узкую и высокую готическую арку. Заметив это, Билли встал на ноги, а образы животных исчезли, не оставив ничего, кроме бесконечных отражений его самого со всех сторон. Впереди искрилась вся гамма цветов разнообразной насыщенности. Он пошел дальше, а увидев впереди выход, побежал.

Освещенный участок по мере приближения, похоже, стал чуть меньше. Отражения, бежавшие рядом, теперь видоизменялись призмами и тенями. И он заметил, что все они по-разному одеты: одно мчалось в скафандре, другое — в вечернем костюме, еще на одном была лишь набедренная повязка. Какое-то отражение бежало голым. На другом красовалась парка. Одно носило голубую вельветовую рубаху, о которой он давно забыл, ремень с литой раковиной, стягивающий ее на талии. Вдалеке он увидел себя мальчишкой, неистово бежавшим и размахивавшим руками.

С улыбкой Билли выбежал в проем, следуя красному пути. Возникли и приблизились к нему стены каньона, становящиеся ниже по мере его продвижения.

Он остановился и посмотрел назад.

Не было никакой сияющей горы. Он возвратился по своим следам на дюжину шагов назад и, наклонившись, поднял обломок камня с расколотым кристаллом кварца, лежавший на земле. Поднес его к глазам. Внутри танцевала радуга. Он сунул обломок в карман с ощущением, будто тот содержал в себе половину времени и пространства.

Он бежал потом около часа, кристаллики льда царапали лицо, словно когти котов — камни и ветви деревьев. Замерзшая земля издавала под его ногами звуки, напоминающие сгибание целлофана. На склонах холмов, похожие на скрюченные пальцы, лежали полосы снега. Кусок неба просветлел, и поблизости прогрохотал гром. Путь вел в горы, и вскоре он начал восхождение.

Когда я зову,они приходят ко мнеиз Горы Тьмы.

Трубопроводы пересекают ее,спутники пролетают над ней,но я держу землю перед собой,и все существа, которые охотятся на нейи на которых охотятся.Я следовал за Народомна протяжении эпох,давая добычу надлежащему охотникув надлежащее время.

Однако охотящиеся сами на себяподпадают под особую категорию.Такие извращения были неизвестныв стародавние времена.Но ты всегда не настолько стар, чтоб учиться,и именно это делает работу увлекательнойи сохраняет меня чернокрылым. На-йа!Итак из Горы Тьмы:Пошли концовку.

И восхождение. Все странно. Он потерял след времени и пространства. Порой местность буквально скользила назад, а в других случаях, казалось, он затрачивает века, чтобы покрыть небольшое расстояние. Путь вел его среди гор. Он уже не был уверен относительно того, где точно находится, хотя не сомневался, что по-прежнему направляется на север. Снег перешел в дождь. Дождь начинался и прекращался. Тропа еще раз взмыла вверх и повела по горным перевалам. В некоторых местах мимо бежали ручьи, и он проходил через узкие горловины, прижавшись спиной к камню; кончики пальцев и пятки — единственная опора. Тучи иногда очерчивались яркими линиями, которые мгновения спустя стирались серостью.