Телохранитель для мессии (Трилогия) - Юлия Морозова

Мой взгляд выхватил из толпы хмурое лицо Мэделены.

«Что ж ты, паскуда, наделала?» – можно было прочесть в ее глазах.

Мне захотелось в который раз крикнуть о своей невиновности. Но толку…

На свой счет я ожидала ругательств, проклятий, рыданий, хулительных выкриков, но к месту вознесения (по совместительству моему эшафоту) процессия двинулась в полном молчании. Тем самым жители Нерана приносили Богине самую большую жертву – отказывали себе в праве выместить на убийце свои гнев и боль.

Мы медленно спускались с возвышенности к морю по широкой, хорошо утоптанной тропе. Подобно пятнисто–огненной змее процессия ползла по склону, потрескивая чешуей горящих факелов. Порывистый промозглый ветер с моря обжигал щеки, зато отгонял едкий дым, от которого слезились глаза.

Край небосвода неспешно выцветал. Факелы гасли один за другим – над морем поднималось кровавое солнце.

«Его заката мне уже не увидеть», – с щемящим чувством осознала я.

«Не рано ли ты сдалась?» А у меня разве есть выбор?

«Разве нет?» Нет. Магия мне изменила, воинское умение было не настолько великим, чтобы справиться с целой толпой. Амулетов и тех в запасе не осталось. Если даже Дэрриш не смог помочь, надеяться уже не на что.

Ночные эксперименты Верховного мага окончились неудачей. Барьер поддавался только Императору, оставляя не у дел его многочисленную охрану, включающую носителей обоих Даров. Понятное дело, вся эта честная компания вцепилась в своего повелителя, как Верьян Илиш за набитый тиланами кошель.

– Все, пожалуй, мне достаточно. – Эст одной рукой смахнул со лба испарину, второй же вцепившись в борт лодки, покачивающейся на волнах неподалеку от стены. – Давайте лучше попробуем…

Что именно хотел попробовать неугомонный маг и чего ему было достаточно, я так и не узнала. Стоило лодке пройти сквозь стену, как меня втянуло обратно в собственное, скрюченное на голых досках, тело. Его тормошили и всячески приводили в чувство.

«Так, может, стоит последовать первому правилу успешных домохозяек?» Это какому?!

«На мужа надейся и сама клювом не щелкай». Ну поязви напоследок, поязви…

К тому моменту, как мы добрались до места вознесения, окончательно рассвело. Второе утро подряд выдалось ясным и погожим. Наверно, именно таким должно быть утро собственной смерти. Я пыталась насладиться каждым мгновением, пока меня вели к месту прощания с Матерью Юфимией. Это притом, что идти было не слишком удобно. Руки мне жестко зафиксировали, заломив за спину, а ширину шага ограничивала связавшая щиколотки веревка.

Вывернув из пролеска, тропа спустилась со склона. У его подножия дорога вывела нас на ровное место. Большая, специально расчищенная площадка заканчивалась крутым обрывом. Ближе к нему, чем к центру этой каменной ладони, были возведены четыре каменных столба. На них установили паланкин Мудрейшей. Туда полууложили–полуусадили закутанное в белоснежное покрывало тело. Задернутые полупрозрачные занавеси колыхались, создавая обманчивое впечатление, что внутри сидит живой человек.

Около столбов была навалена огромная куча дров, судя по запаху еще и чем–то политая – для горючести. Вокруг будущего погребального костра неподвижно, с обнаженными мечами стояли шесть женщин – точно вершины симметричной гексаграммы. К столбам был оставлен узкий проход: мне сразу стало ясно для чего. На них многозначительно висели кандалы. Но пока меня всего лишь поставили на колени между двумя конвоиршами. Стоять так было бесовски неудобно, но все же лучше, чем висеть на столбах, закованной в кандалы.

Площадка едва вместила всех желающих проститься с Мудрейшей. От обилия одинаковых «белоплаточных» голов рябило в глазах. Шесть дочерей ближнего круга, хранившие в эту ночь покой Матери, отмерли, сошли со своих мест и выстроились в линию лицом к солнцу.

Мерчулла вспрыгнула на сооруженный перед кострищем помост. Парадное облачение на ее маленькой коренастой фигурке, без всякого намека на женственность, смотрелось до смешного нелепо. К тому же расшитый экзотическими птицами алый шелк совершенно не вязался с грубыми солдатскими сапогами. Видимо, цвета Мудрейшей был призваны показать собравшимся, кто тут главный претендент на освободившуюся должность.

Машэтра выглядела куда более уместно в своем темно–синем наряде. Она величественно и неторопливо взошла на помост и встала чуть позади соперницы. За ней последовали и остальные дочери ближнего круга, двое из которых несли тяжелый сундучок, а двое других – треногу–подставку для него.

– Возлюбленные дети Богини! – зычно начала Старшая сестра Мерчулла, не дожидаясь, пока сестры закончат установку ларца. – Великая утрата постигла Неран! Горе и печаль вступили на наш берег посредством подлой чейни.

Указующий перст ткнулся в мою сторону, ведя за собой взгляды присутствующих. Я поймала на себе один из них. Он принадлежал девочке, что вместе с двумя другими юными неранками нашла нас с Эоной на берегу. Глаза Мирты расширились, встретившись с моими. Но очень быстро ее взор тоже стал пустым и чужим.

– Мы оказались слишком беззаботны и доверчивы, не услышали поступь беды. И вот он, результат нашей беспечности.

Перст сместился по направлению к столбам. Скорбящие послушно посмотрели на замотанное в покрывало тело. Пухленькая девочка лет восьми начала было плакать, но ее одернула старшая подруга. Толпа продолжала хранить скорбное молчание. В отличие от Мерчуллы.

– Наша Мать, наша Мудрейшая Мать… Она была коварно убита позапрошлой ночью. Обессиленная противостоянием с коварными тиланцами, она не смогла призвать всю мощь Богини, дабы отразить смертельный удар меча. Тем паче меча с душой…

– Лия, – шепнули мне прямо в ухо, отвлекая от происходящего на помосте.

От неожиданности я дернулась, узнавая говорившего, и громко выдохнула:

– Дэрриш!

Охранницы с подозрением покосились в мою сторону.

– Тише! – Шепот стал рассерженным. – Ты нас выдашь.

Я повесила голову, делая вид, что сломлена волной обвинений Старшей сестры.

– Неужели Эсту удалось?!

– Нет. – Вздох сожаления.

– Тогда как я могу тебя слышать?

– Иланы.

– Но стена…

Небольшая заминка.

– Больше не помеха.

– Это значит, что…

– Я здесь, неподалеку.

У меня потемнело в глазах.

Недоумок! А еще Император! Что исправит его присутствие здесь? А на моей совести будет еще одна смерть. И какая! Представляю, как меня сейчас костерят Эст и Аксий, если, конечно, еще не передрались между собой.