Военные мемуары. Единство, 1942–1944 - Шарль Голль

Я повторил заместителю народного комиссара те разъяснения, которые вы сами дали Богомолову. Я сказал, что в вашей речи были лишь упомянуты проблемы, связанные с восстановлением Европы, которыми сейчас занимаются всюду и которые составляют предмет изучения в заинтересованных странах, но что результаты этого изучения еще не сопоставлены. Мною было указано, что ни один из многочисленных проектов, предложенных в различных местах, еще не принял конкретной формы и что Комитет освобождения не приступил к каким-либо переговорам в этой области, так что не о чем было информировать правительство СССР.

В состоявшейся затем беседе в более широком плане я счел нужным заметить заместителю народного комиссара иностранных дел, что если в Москве иногда и могли сожалеть о недостаточности информации, предоставляемой в порядке дружбы Комитетом освобождения о ведущихся переговорах, то в Алжире полагают, что у Комитета не было для этого достаточных стимулов в связи с крайней сдержанностью правительства СССР, которое со своей стороны зачастую не сообщало нам о своих намерениях или своих начинаниях, имеющих отношение к вопросам, непосредственно интересующим Францию.

Я сослался на самый последний пример недостаточности взаимной информации: восстановление прямых отношений и обмен представителями между СССР и правительством Бадольо.

Заместитель народного комиссара перешел затем к общей проблеме отношений между Комитетом освобождения и своим правительством, заявив следующее:

«Комитет освобождения не должен упускать из виду, что основная позиция СССР в отношении Сражающейся Франции заключается в оказании ей любой возможной помощи. Советский Союз испытывает к французскому народу чувства глубокой и неизменной симпатии. Еще в 1941 Советский Союз признал генерала де Голля подлинным представителем национального Сопротивления, а затем он признал Французский национальный комитет правительственным органом, способным представлять интересы Франции на мировой арене. Достаточно сравнить формулу признания Комитета освобождения Советским Союзом с соответствующими декларациями Англии и США, чтобы оценить все ее значение. Именно Советский Союз потребовал и добился участия Франции в Консультативном Совете по делам Италии. Именно он предложил на Московской конференции, чтобы Франция участвовала в работах лондонской консультативной комиссии. Это предложение не было принято только потому, что его отвергали два других партнера».

Заместитель народного комиссара решительно отвел всякие упреки, которые могли быть высказаны, правильно или неправильно, обеими сторонами о недостаточности взаимной информации и о недостаточной сердечности в отношениях Комитета с Советским правительством. Он явно хотел подчеркнуть, что при существующих условиях эта достойная сожаления сторона наших взаимоотношений имеет второстепенное значение. Важной для обеих союзных стран является их обоюдная решимость использовать все возможности как в плане внутреннем, так и внешнем, чтобы ускорить освобождение Европы, уничтожить Германию и восстановить мощь Франции, необходимую для равновесия в мире.

СССР принял в отношении нашей страны на другой же день после нападения Германии совершенно четкую политическую линию, которая никогда не изменялась. Если порою ему приходилось считаться с некоторыми обстоятельствами, стараться не задевать чувств двух своих великих союзников и воздерживаться, таким образом, от оказания нам той поддержки, которую мы хотели бы получить и которую он был рад нам предоставить, то все это объясняется стремлением приспособить к требованиям момента такую политику, которая в своей основе никогда не шла вразрез с нашими ожиданиями.

Телеграмма Пьера Вьено Комитету национального освобождения, в Алжир

Лондон, 4 апреля 1944

Сегодня во второй половине дня я имел продолжительную беседу с премьер-министром. Подобный отчет о ней направляю вам дипломатической почтой.

Для Черчилля политический вопрос, возникающий в связи с высадкой, не представляется срочным, поскольку первый этап операций будет иметь сугубо военный характер. Но он добавил, что президент Рузвельт упорно придерживается своего предложения (very much addicted to his proposal), которое он к тому же несколько раз уточнял. Черчилль, по-видимому, считает, что будет трудно убедить его отказаться от избранной им формулы.

Хотят этого или нет, заметил я Черчиллю, вопрос теперь поставлен открыто и должен быть решен. Отмахнуться от него невозможно. Я вновь привел премьер-министру аргументы, которые уже высказывал Идену.

В заключение беседы премьер-министр обещал подумать над тем, что я ему сказал.

Телеграмма французской делегации в Соединенных Штатах Комитету национального освобождения, в Алжир

Вашингтон, 4 апреля 1944

Периодическое издание «Ньюс» пишет: «Рузвельт относится неодобрительно к мысли о том, что Франция должна получить обратно свою империю, для защиты которой она ничего не сделала. Именно это обстоятельство, более чем какое-либо иное, влияет на отношение президента к правительству генерала де Голля, которое в случае его признания могло бы потребовать свои довоенные владения. Французские владения в Африке и на Тихом океане имеют большое стратегическое значение для Соединенных Штатов. Рузвельт не может забыть о том, что французский Индокитай очень быстро был сдан японцам, что имело для нас пагубные последствия…»

Беседы генерала де Голля с Дафф Купером 14 и 17 апреля 1944

(Записка составлена генералом де Голлем для членов Комитета национального освобождения)

I. Дафф Купер посетил меня 14 апреля. Посол по секрету сообщил мне о том, что он получил от Уинстона Черчилля совершенно конфиденциальную телеграмму с просьбой сказать мне следующее.

Наступил момент, когда отношения между Комитетом освобождения и правительством Соединенных Штатов и, в частности, отношения между президентом Рузвельтом и генералом де Голлем могут и должны строиться на новой основе, на основе доверия. Премьер-министр готов активно содействовать этому. Он полагает, что для этого нужно, чтобы генерал де Голль направился в Вашингтон для встречи с президентом, Корделлом Хэллом и другими деятелями. Он рассчитывает добиться того, чтобы президент предложил генералу де Голлю прибыть для свидания с ним, если генерал на это согласен.

Я ответил послу, что я признателен премьер-министру за его намерения. Мне тоже кажется необходимым, чтобы до вступления наших армий на европейский континент Франция могла договориться с Соединенными Штатами и Великобританией, но не о формуле признания Комитета освобождения — она теперь нас уже не интересует, — а относительно военного и политического сотрудничества, что, конечно, требует нормальных отношений между французским правительством и правительствами Лондона и Вашингтона. Будучи уверенным в том, что выражаю чувства Комитета освобождения, я со своей стороны изъявил готовность направиться в Соединенные Штаты для переговоров с президентом и его правительством по всем вопросам, касающимся наших общих дел.