Древо исчезающих времен - Василий Головачёв

Попадали и звери, в основном мелкие грызуны, белки-летяги, сопровождавшие путешественников долгое время, какие-то буро-желтые и длинные зверьки, напоминающие собак и хорьков одновременно, а также змеежи — колючая помесь ежа и змеи, лягушары — огромные лягушки с почти человеческими головами и печальными глазами утопленниц, и стукалы — нечто среднее между дятлом и сусликом. Но Ивор чувствовал, что за ними наблюдают и более крупные животные, не привыкшие торопиться и оценивающие степень опасности непрошеных гостей.

Мама говорила, что на Геземе водились кролани — кролико-олени с трехлистниковыми рогами, болотамы — бегемоты с крокодильей пастью, живущие в болотах, и тигриды — хищники, от которых убегали даже слоновидные хищные черепахи размером с грузовой драккар. К счастью, в лесах Срединного пояса Россинии эти твари не водились.

Птиц в лесу оказалось множество, и от их трелей звенело в ушах. Все они имели крылья, клювы и лапы, так что ничем не отличались от земных, не считая расцветки. Впрочем, здешняя малиновка практически была идентична земной, сорока тоже, как и длинноногий кулик, а вот вороны здесь были иссиня-фиолетового цвета с красными носами и красными лапами и не каркали, а буквально завывали, как злые духи. Ивор вспомнил, что соплеменники мамы называли этих птиц каянницами.

Температура воздуха в лесу не превышала восемнадцати градусов, хотя уники на землянах могли регулировать внутренний температурно-влажностный обмен и выдерживали как мороз до пятидесяти градусов по Цельсию, так и жару до шестидесяти. Судя по пышной зелени и разнообразию трав и цветов, прибыли путешественники на Гезем — с учетом места высадки — в разгар весны. Дышалось здесь легко (кислорода в здешнем воздухе было чуть больше, чем на Земле), а от запахов кружилась голова. Особенно сильным был запах меда, собирали который на буйно цветущих лугах гигантские пчелы с палец величиной. Укус такой пчелы наверняка был болезненным, если не смертельным, и Мириам с опаской обходила стороной скопления цветов с жужжащей тучей пчел.

А спустя два часа с начала похода к Стволу земляне неожиданно столкнулись с медвянами.

Перейдя вброд очередной ручей с кристально чистой водой, они взобрались на обрыв, протиснулись сквозь могучие заросли хвощей и крапивы и оказались на очередном лугу, в центре которого возвышались странные круглые домики, сплетенные из прутьев и укрепленные на вершинах высоких столбов. Ивор и Мириам не сразу поняли, что это своеобразные ульи. Но остановились они по другой причине.

В полусотне метров от них у одного из ульев копались в огромной повозке, накрытой колпаком из плетеных прутьев, две могучие косматые фигуры с медвежье-человеческими лицами, одетые в блестящие зеленоватые фартуки. Их шеи были повязаны шарфами, а лапы к плечам обнимали не то браслеты, не то бликующие серебряным шитьем повязки.

— Медвяны! — охнула Мириам.

Существа, заросшие буро-коричневой шерстью, перестали возиться в повозке и уставились на землян светящимися желтыми глазами, в которых отражались ум и любопытство.

Пауза длилась минуту. Потом Ивор сделал шаг вперед и сказал, протягивая вперед руки ладонями вверх:

— Мы пришли с миром и приветствуем хозяев этой земли. Давайте поговорим?

Разумные медведи переглянулись (Ивор не услышал, а почувствовал их ментальный обмен), снова уставились на молодых людей, и на тех вдруг вылилась волна необычных ощущений, переходящих друг в друга, соединяющихся, сплетающихся, создающих удивительный эффект интеграции разнородных и даже противоположных эмоций: стеснение, сомнение, жажда понять и осмыслить, печаль и радость, страх и отвага, угроза и приветствие. Затем один из медвян поднял лапу над головой и сделал приглашающий жест.

Ивор и Мириам переглянулись.

— Они нас не боятся?

— Это их мир, они в нем хозяева, чего им бояться. Попробуем поговорить, найти общие интересы, может быть, и подружимся.

Они направились к медвянам, разгребая травы, как воду. Остановились в нескольких шагах, вдруг увидев запряженного в повозку зверя, похожего на волка и крокодила одновременно. Медвян, подозвавший путешественников, обнажил зубы. Вероятно, это означало улыбку. Ивор улыбнулся в ответ.

— Мы пришли оттуда. — Он указал на небо. — Меня зовут Ивор, ее — Мириам.

Медвян посмотрел на спутницу Жданова, снова показал зубы и медленно, с трудом проговорил:

— М-мы-р-ри-а-амм…

Затем поднял огромную когтистую, но с плоской и голой ладонью лапу, показал на небо, на Ивора со спутницей и сделал отрицательный жест.

— Н-них-х-х… г-хо-р-ра… у-у-у… — Медведь вытянул лапу в ту сторону, где располагался еще невидимый за деревьями Ствол.

Ивор понял, что медвяны з н а ю т, откуда на самом деле прибыли люди. Ствол здесь представлял собой врата в иные миры, откуда на Гезем изредка высаживались десанты диковинных существ.

— Правильно, — кивнул молодой человек, — мы пришли из далекого мира, куда нельзя добраться даже на космолете. Помогите, мы ищем таких же людей, как и мы. — Он указал на Мириам и себя.

Медвяны посмотрели друг на друга, уставились на Ивора. Тот, кто беседовал с людьми, нерешительно показал на Мириам.

— У-у-у… ма-а?

— Попробуй повторить, что ты сказал, — предложила девушка, — и одновременно продублируй то же самое мысленно. Похоже, они общаются в пси-диапазоне.

Ивор повиновался, четко представив племя родичей мамы, их дома и Ствол неподалеку.

— Гух-ух! — рявкнул медвян, не сводя глаз с лица Ивора. — Ч-ччвекки ф-ф с-с-торрона-а… — Он снова вытянул лапу в направлении на Ствол. При этом Ивору показалось, что он вполне понимает разумного медведя, указавшего, где надо искать людей. Судя по интонации речи, медвян относился к ним вполне доброжелательно.

— Р-р-рак-м-ма, — произнес вдруг второй медвян более высоким и мягким голосом.

Морда у этого медведя была покруглей и понежней, чем у первого, да и фартук облегал фигуру по-иному, и путешественники поняли, что это самка.

Ее напарник, а возможно, и хозяин или муж, что-то прорычал, она влезла по пояс под крышу повозки и вытащила самую настоящую деревянную кружку с крышечкой, затем засеменила к Ивору и протянула ему.

— Спасибо, не надо, — застеснялся Ивор, но Мириам быстро проговорила:

— Бери, это мед! — И он взял.

В кружке, вмещавшей около двух литров, действительно оказался мед. Он был ярко-оранжевый и прозрачный и источал такой упоительный специфичный цветочный запах, что у Ивора потекли слюнки. Не удержавшись, он макнул палец в мед и облизал, прислушиваясь к ощущениям. Но этот мед почти ничем не отличался от пчелиного меда на Земле, разве что был менее густым и тягучим, и его хотелось пить как воду.

— Дай мне, — попросила Мириам.

Ивор протянул ей кружку. Девушка попробовала мед пальчиком, потом сделала несколько глотков и сказала, зажмурившись от удовольствия:

— Кайф!

Медвяны заворчали, скаля зубы, размахивая лапами. Они поняли, что их продукт понравился пришельцам. Самка снова было сунулась в повозку за медом, но Ивор ее остановил, сделав отрицательный жест:

— Спасибо, мы больше не унесем. Если еще свидимся, в долгу не останемся.

— Пусть вам живется легко, — добавила Мириам.

Медвяны, конечно, не поняли их языка, но общий благодарный и дружелюбный тон восприняли и закивали тяжелыми головами, ворча на своем рыкающем языке ответные слова удовлетворения и доброжелательности. Помахав им руками, земляне снова двинулись в путь, пересекли луг и оглянулись. Но медвян с их повозкой уже не было видно. Над морем травы торчали только столбы с ульями, окруженные тучей пчел.

— Нет, все-таки хорошо, что мы направились именно сюда, — сказала Мириам. — Здесь хорошо. Я чувствую себя как дома. А ты?

— Я тоже, — кивнул Ивор, чувствуя жажду. — Не хочешь пить?

— Хочу. Это, наверное, действие меда сказывается. Я бы не прочь и искупаться.

— Река недалеко, я чувствую влагу. И еще что-то…

— Что?

— Не знаю. Ощущение странное, будто впереди лежит нечто большое, чужое и холодное… и опасное!..

Мириам перестала блаженно потягиваться, нахмурилась, вырастила из уника на плече турель и вставила в нее «универсал».

— Не хватало нам только нарваться на выживших «санитаров».

— Медвяны нас предупредили бы.

— Все равно я пойду первой.

Ивор пожал плечами и возражать не стал.

Через полчаса они действительно вышли на берег неширокой спокойной реки и увидели на противоположном, более низком берегу наполовину утонувшую в земле черно-фиолетовую тушу чудовища длиной в добрых полсотни метров и высотой в четыре человеческих роста. Оно напоминало механического «кентавра», упавшего на передние ноги и умершего в таком положении. Конечно, механизм имел еще множество деталей, выступов и отверстий, но обводы корпуса и копыта все же превращали его в «кентавра». Правда, вместо головы на «мускулистом» человеческом торсе вырастал членистый рог длиной около шести метров, покрытый сизо-серой окалиной, а весь корпус монстра лоснился фиолетово-черным «воронением» металла.