Ледяная месть - Владимир Колычев

Я постучал в дверь, и вскоре появился дежурный мент. Я изложил ему ситуацию с Овраговым, сказал, что мы проходим по одному делу, и капитан Шилкин стравливает нас. И еще сказал, что, если вдруг прольется кровь, виноватой останется дежурная смена. Мент хорохориться не стал, после недолгого раздумья внял моим предостережениям и перевел Оврагова в другую камеру.

А на следующий день, ближе к обеду, надзиратель вернул мне под расписку вещи, вывел из изолятора во внутренний двор и показал на открытые ворота – дескать, свободен. Это значило, что гниловатый Шилкин не захотел со мной даже пообщаться. Что ж, пусть это останется на его совести…

Глава 16

Не ждала меня Анжела. Я заглянул в свою комнату – никого. В гостиной тоже ни единой живой души. И на кухне пусто, но на плите кастрюля – кто-то что-то недавно стряпал. На Кешу это не похоже. Маша? Вряд ли. Скорее всего, Анжела. И еще чисто на кухне. Видно, что кто-то наводил порядок.

Я снова вернулся в свою комнату и заглянул в шкаф. А там женская одежда на плечиках. Не было Анжелы, но ее вещи на месте. И тапочки с цветочками в прихожей стоят. Может, в магазин куда-то ушла? А может, в институт? Ведь она же учиться должна…

Я позвонил Анжеле на сотовый.

– Слава! – обрадовалась она. – А я к тебе еду!

– Я уже дома.

– Как здорово! Скоро буду!..

Я отправился в ванную, чтобы смыть с себя зловоние неволи. С хорошим настроением отправился. Не все так плохо, оказывается, как я думал… Выходя оттуда, я надеялся, что Анжела уже пришла, но мне навстречу попалась Маша. Бедра обвязаны полотенцем, а грудь голая. Взгляд у нее не то чтобы распутный, но и смущения в нем я не заметил. Она мило мне улыбнулась и прошла в ванную, молча закрыв за собой дверь. Девушка ничуть меня не стеснялась. Почему? Я озадаченно поскреб затылок и хотел пойти на кухню, как в дверь позвонили. Анжела! Ну, наконец-то!..

Я стремительно открыл дверь, но Анжелу не увидел, вместо нее на меня вдруг надвинулся чей-то кулак. Сильнейший удар в нос отшвырнул меня к стене, уронил на пол. Сознание я не потерял, но в голове вертелась только одна мысль – зачем Анжела ударила меня?..

Но нет, это была не Анжела. Надо мной склонился какой-то мужик с крупным и корявым, как у гориллы, лицом, вернее, мордой. Я и сам не понял, как выбросил в его сторону кулак, в моем состоянии просто физически не мог ударить сильно. Но, как ни странно, удар удался, и налетчик вылетел в распахнутую дверь. Правда, вместо него появился еще один амбал. Этот ударил меня ногой, выключив лампочку в моей голове…

Сознание вернулось ко мне уже в машине. Я сидел на заднем сиденье, с двух сторон меня сжимали крепкие и на вид, и на поверку ребята. Третий за рулем, четвертый рядом с ним… Это менты так перевозят задержанных, зажимая их в тиски собственных тел. Но эти ребята не были похожи на ментов. И ехали мы на высоком джипе с очень мягким ходом. В ментовке, конечно, водятся джипы, но для высокого начальства. Мужик, сидящий впереди на пассажирском кресле, мог быть по возрасту полковником, но уж слишком у него невыразительная внешность для мента. Уродливое у него лицо, ему бы Бармалея в ТЮЗе играть – с таким рылом он бы собирал аншлаги.

– Я не понял, что за дела? – с тоскливой надеждой в голосе спросил я.

Голова трещала, нос распух и сильно болел, разбитая губа раздулась.

– «Мочить» тебя, козел, едем, – отозвался мордоворот с переднего сиденья.

И сам он на Бармалея похож, и взгляд у него людоедский – казалось, он собирался сожрать меня целиком.

– «Мочить», – подтвердил водила. – За ноги вниз головой подвесим, потом опустим в чан с соленой водой. Когда кожа твоя размякнет, мы ее аккуратно ножичком снимем…

– За что?

Умирать я не хотел. Особенно сейчас не хотел, когда в моей жизни появилась Анжела. Но паники не было. Страх заледенил горло, но душа в агонии не забилась.

– А с киллерами только так и поступают.

Я обреченно уронил голову на грудь. Была у меня догадка, и она сейчас подтвердилась. Это Скопов сводит со мной счеты.

– Чего ты замолчал? – спросил «Бармалей».

– А чего говорить?

– Ну, то, что ты киллер, мы знаем. А зачем Настю, дочь нашего босса, убил?

– Не киллер я. И Настю не убивал. Только вам же не докажешь!

– Отмазы не канают.

– Вот и я о том же, – вздохнул я.

– Настю кто заказал?

– Без понятия… Да и не Настю это заказывали.

– А кого?

– Мужа ее.

– Кто заказал?

– Сам хочу знать.

– Я же сказал, отмазы не канают!

Я снова опустил голову на грудь, уже понимая, с кем имею дело. Доказывать этим гоблинам свою невиновность – только унижаться перед ними. В моем случае лучше молчать. Хотя и это не поможет…

– Чего заглох? Отвечай давай, кто Настю заказал?

– Дорох, менты! – предупредил «Бармалея» водитель.

Действительно, впереди по курсу я заметил гаишника, который указывал жезлом на бандитскую машину.

– Давай, глуши клиента!

Браток, сидящий слева, воткнул мне в плечо шприц, а другой сунул мне в руку початую бутылку с виски. К тому времени, как гаишник подошел к машине, я уже спал мертвым сном.

Яркий свет слепил глаза, но я не мог их закрыть: мои веки пластырем были прилеплены к надбровьям. И голову в сторону не отвернешь, потому что ее скотчем примотали к высокой спинке кресла, на котором я сидел.

– Настю кто заказал? – спросил уродливый Дорох.

Он стоял по ту сторону лампы в темном подвальном помещении, поэтому я не мог видеть его. Но его голос влез в мое сознание, как та ядовитая змея – в чужую нору.

Я промолчал, и стоящий за моей спиной бандит тут же закрыл мне одной рукой нос, а другой – рот…

Какое-то время без воздуха жить можно, затем от нехватки кислорода голова начинает выворачиваться наизнанку. Муки такие, что хотелось сдохнуть. Смерть совсем рядом, еще две-три секунды, и все. Но эти секунды могут растянуться на вечность… Да и не позволяли мне пережить эти секунды: каждый раз в последний момент в меня впускали жизнь.

И сейчас, жадно хватая ртом воздух, я жалел о том, что не успел умереть.

– Настю кто заказал? – Дорох снова обрушил на меня свой проклятый вопрос.

– Я же говорю, что это ее мужа заказали.

А ведь когда-то я был не прочь поговорить со Скоповым. Я-то думал, он заинтересован в том, чтобы найти настоящего убийцу.

– Кто заказал?

– Не знаю.

– А кто знает?

– Тот, кто Диму вашего убил. Диму и его друзей. Тут какая-то беда из прошлого. Сначала Воротников, потом Дима, на днях вот Костю Бурунова убили…

– Кто убил?

– Я же говорил, что Бурунова Оврагов убил, но Шилкин в это не верит.

– Кто такой Шилкин?

– Капитан Шилкин, он занимается убийством Бурунова.

– Пусть занимается. А мы занимаемся убийством Насти Скоповой.

– Ее убил тот же человек, который убил Воротникова и Бурунова. А Бурунова убил Оврагов… Скорее всего…

– Что значит «скорее всего»?

– Ну, может, и не он Воротникова убил…

– Плевать мне на Воротникова. Настю кто убил?

– Не знаю!

– Ты был у нее дома перед убийством?

– Был. И менты меня за это закрывали. Но потом отпустили. А почему? Потому что алиби у меня было.

– Ты это алиби придумал. Договорился с таксистом, всего-то делов…

– Кто вам такое сказал?

– Таксист и сказал.

– У вас здесь и рыба заговорит!

– Ну, ты же не говоришь.

– Так я ни в чем не виноват…

– Жаль. А я собирался тебя по-быстрому убить. Но ты же не хочешь по-хорошему, поэтому не будет по-быстрому. Медленно, падла, подыхать будешь…

– Не убивал я Настю, – обреченно повторил я.

– Сейчас по-другому заговоришь. Сейчас ты нам все расскажешь. Но это уже не считается. Ты нам все расскажешь, а умирать все равно будешь медленно… Или все-таки без наркоты расскажешь?

– Без наркоты?

– Ты же не хочешь умереть наркоманом? – засмеялся Дорох.

– Не убивал я Настю!

– Ну-ну…

Стоящий за мной браток перетянул мне плечо жгутом, обнажил локтевой сгиб и ввел в вену иглу.

Я понял, что мне вводят «сыровотку правды». Сейчас я расскажу все, что знаю, а потом меня убьют. Страшно. Но как-то не очень…

На душе вдруг стало спокойно и легко. Необычайно спокойно. Как в раю… Нет, мне совсем не страшно умирать. Мне страшно оставлять здесь этих несчастных людей, которые собираются меня убить. Ведь они не хотели меня убивать, просто им приказали. Сегодня им приказали убить меня, завтра кто-то убьет их. А убьют их за то, что они не смогли найти убийцу Насти Светозаровой. Жаль их мне, поэтому придется все рассказать как на духу. Вдруг мои откровения помогут им найти убийцу и этим избежать наказания?..

Я проснулся от острой головной боли. Ощущение было такое, будто в темечко всадили осиновый кол, а в уши загнали серебряную пулю.

Я лежал на матраце, постеленном прямо на голом полу. В окошко под потолком робко проникал утренний свет. Голые бетонные стены вокруг, грязный пол, дверь открыта…

Дверь открыта?! Я подскочил как ужаленный, сквозь головную боль осознав, что путь на свободу открыт. И тут же сделал еще одно открытие. Оказывается, и руки у меня свободны, и ноги. Кто-то перерезал на них клейкие ленты скотча…