Фабио и Милена - Ислам Ибрагимович Ибрагимов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Добро пожаловать мой дорогой Фабио, наслышан, наслышан. Что ж, надеюсь, что твоя жалкая душонка не найдет здесь покоя и не станет пускать корни в моей тюрьме, я лично об этом позабочусь. Перед тем как пройти в свою камеру внимательно осмотрись по сторонам на былых преступников вроде тебя. Сейчас они больше напоминают призраков, не знающих ничего кроме мольбы о пощаде. Впрочем, чем-то они такие же, как и твой дружок, похоже, он перенес личную трагедию, не правда ли? – Обратился он к Сергею.
– Закрой свою пасть папаша. – Сказал Сергей.
Надзиратель нисколько не был удивлен такой выходкой. В своем уме Надзиратель уже подсчитывал нюансы их наказаний, чтобы те как можно скорее их сломили, для него это было самым настоящим искусством, ломать стержень в людях, обнаруживать их слабости и давить на их старые раны, если потребуется он мог довести и до безумия не избегая даже столь радикальных мер. Именно он был здесь наказанием и воздаянием, он был и матерью, и отцом для заключенных. Для него было неслыханной радостью, попытать счастье сломить Фабио, это был новый уровень.
– Вот значит как. – Лишь вымолвил Надзиратель и охранники уже приготовились достать палки и избить Сергея прямо на месте, но Надзиратель взмахнул руками в обе стороны чтобы они не вмешивались. – Что ж, сегодня так уж и быть, я прощаю тебе твою выходку, но знай, что здесь ты не найдешь ничего кроме расплаты за свои проступки подонок. Уведите их!
После проверки они переоделись и направились по блоку к своим камерам в сопровождении двух охранников. В этом блоке помещалось двадцать камер слева и двадцать справа отчего заключенные могли разглядывать друг друга через решетки. Озираясь по сторонам и вглядываясь в лица, Фабио действительно нашел заключенных испуганными, сломленными людьми, которые походили на подавленных собак, затравленных и обезвоженных такой жизнью. Сложно было поверить, что люди, находящиеся в этих камерах, были убийцами и киллерами, которых осудил Совет.
Первого в камеру поместили Сергея, прямо посередине блока. Фабио хотелось убедиться, что Сергей не потерял рассудок, но его повели дальше вместе с Миленой и он не сумел ничего разглядеть. Фабио и Милену поместили в последних камерах, располагавшихся друг против друга. То была либо несметная щедрость со стороны Надзирателя, либо хитрость, которую пока еще было трудно разгадать.
Камеры были одиночные: кровать, раковина, туалет с маленькой стеночкой и, собственно, в этом и состояла вся щедрость по отношению к заключенным, если не брать в расчет также пустых голых стен, испещренных мелкими царапинами, пятнами и дырками. Фабио сел на дощечку, которая приходилась ему кроватью, пока охранник запирал за ним решетку. К удивлению, Фабио, тот решил представиться:
– Звать меня Павел, белья ты не получишь в отличии от твоей дочери. Подъем в шесть, отбой в десять, есть будете в камерах. Вопросы?
Фабио промолчал.
Как только охранник ушел, Фабио прошептал Милене что любит ее, и она ответила ему тем же, затем они легли спать каждый по своим койкам. Фабио иногда приподнимался чтобы удостовериться уснула ли Милена и как только она перестала ворочаться он выдохнул и сомкнул глаза.
Фабио проснулся от криков. Он резко встал, метнув взгляд в сторону камеры Милены, которая, в свою очередь глядела на него стоя у решетки и руками опираясь на нее. Фабио что-то заметил в ее лице, но возобновившийся крик вдруг привлек к себе все его внимание и тогда Фабио прислушался.
– Твари, ах вы, ай! – Это был голос Сергея. Его избивали охранники, в то время как Надзиратель что-то поговаривал.
– Закрой свой рот иначе еще больше достанется, чертов придурок!
Слышались глухие удары дубинками по телу.
– Я вас достану, вы все получите за Наставника! – Сергей взревел на весь блок, он плакал, он смеялся и был безумнее некуда, он плевался кровью и Фабио казалось, что плевал он в охрану.
– Ах ты чертов…
– А-а-а. – Дикий хохот вновь прошелся по блоку.
Фабио посмотрел на Милену и в лице ее он разглядел сочувствие и ужас. Она смотрела на Фабио и качала головой из стороны в сторону, губы ее напряглись точно еще немного и рыдания вырвутся наружу, но она не плакала, лишь всхлипнула и закрыв глаза облокотилась лбом к решетке.
– Все будет хорошо доченька, слышишь? – Зашептал Фабио. – Все будет хорошо…
– А-а-а, недоноски, твари, я вас всех перестреляю! – Послышалось как решетка со скрипом открылась, и охранники вместе с Надзирателем покинули камеру, закрывая ее на ключ. Сергея оставили наедине с собой, и он поговаривал что-то невнятное и стонал. Иногда его выворачивало и весь блок был свидетелем этому. Фабио обвел взглядом заключенных, которые подобно ему силились расслышать что происходит. В их лицах просвечивал откровеннейший страх и глядя на них можно было заключить, что они знали не понаслышке какого это оказаться избитым до полусмерти. Фабио боялся за Милену и переживал за Сергея, которому пришлось поплатиться рассудком, возможно если бы не Фабио, то Сергея не было бы здесь, он считал себя виновным за все происходящее и вина за случившееся нахлынула на него волной. Он сел на кровать положив локти на колени и упер руки в подбородок, он размышлял насколько же его душа была черной и как мало добра на свете он сотворил.
Милена легла в постель, подавленная от произошедшего. Она боялась, что и ее отца будут избивать так же, как Сергея и от одной мысли об этом ей становилось плохо. Сочувствие, которое она испытывала к Сергею, не приносило ничего кроме дополнительного несчастья и сколько бы она не пробовала не думать о плохом, мысли все равно текли беспрерывной рекой в ее голове. Подушка Милены становилась влажной от слез, ей было тошно с самого первого дня проведенного здесь ведь предчувствие грядущей боли не оставляло ее в покое, а мысли ее точно восстали против нее и характерная для нее оптимистичность, эта радужная и детская искорка гласящая что все будет хорошо, что нужно немного потерпеть необратимо оставила Милену на произвол судьбы.
Сергей возлежал на полу в собственной крови, он и не понял, как все произошло, вот он спал как вдруг откуда ни возьмись появились эти сволочи нагрянувшие как гром средь бела дня. Все на что ему теперь хватало сил так это валяться в собственной крови на полу и время от времени выворачиваться наизнанку прямо в туалет, такой грязный и немытый прямо как лица охранников.
Глава 2.
Следующим днем Фабио стал свидетелем новых беззаконных побоев со стороны охранников, и он предполагал, что делают они это как раз-таки для того, чтобы сломить
