Че Гевара. Книга 1. Боливийский Дедушка - Карина Шаинян

Сергей с подозрением понюхал остатки пива и вылил их в раковину.

Несмотря на пристрастие к сюрреализму, за Сергеем никогда не водилось никаких заметных странностей. Естественные для любого живого человека приступы хандры и плохого настроения никогда не переходили у него в депрессию. Неудачи не выбивали из колеи: он пожимал плечами, исправлял то, что мог, а остальное выкидывал из головы. Он редко напивался и был совершенно равнодушен к наркотикам. Серьезных душевных травм ему тоже удалось избежать. Сергей влюблялся быстро и искренне, легко добивался взаимности и расставался так же легко. Его младший брат из подопечного давно превратился в лучшего друга. Родители были живы, здоровы и бодры, обожали своих сыновей и друг друга, и при этом были слишком самодостаточны, чтоб портить кому-нибудь нервы избыточной заботой или круглосуточными требованиями внимания.

В общем, Сергей почти гордился своей нормальностью настолько, что частенько представлял ее другим как некий недостаток. Поэтому красочные видения, обрушившиеся на голову без всяких видимых причин, не испугали, а скорее удивили его. В конце концов, он решил никаких фильмов сегодня не смотреть, а вместо этого хорошенько выспаться, и отправился в душ.

Шампунь пах зеленью и мхом. Приятный запах, но необычный: раньше Сергей его не замечал. Он крепко зажмурился и громко фыркнул, чтобы сдуть с лица пену. Под веками плыли зеленые пятна, их становилось все больше, и пахло все пронзительней – деревьями, землей, мокрым железом…

Так нечестно, думала Юлька, ползая под столом и собирая рассыпанные талисманы. Воображаю тут всякое, вместо того, чтобы работать. Лучше бы было наоборот: она бы сидела и сосредоточенно делала какой-нибудь шедевр, какие-нибудь поразительные супербусы, а он бы переживал и мечтал. Вот бы как-то передать ему все, что Юлька выдумывает! Тогда бы он понял, что такое морочить голову по-настоящему. «Не морочь мне голову», надо же! Юлька выпутала лодыжку из петель шнура, уселась под столом по-турецки и задумалась. Подобрала закатившуюся бусину, сунула в карман. Она морочит голову… Дед Макс морочил голову бабушке, она говорила, что какие-то странные вещи с ней творились… Морок. Бред… Юлька сжала броненосца. Вот было бы здорово: она выдумывает, а видит Сергей. Отличная вышла бы шутка на прощанье!

Она представила, как наводит на художника морок. История с ягуаром, конечно, глупая, надо придумать что-нибудь поинтересней. От напряжения Юлька высунула кончик языка, но в голову ничего не шло. Ну и пусть тогда бегает по джунглям со своим любимым Че Геварой, сердито решила Юлька. Она крепче сжала броненосца; пальцы кололо, и кулон оставался прохладным, будто не висел на живом человеке, а лежал в холодильнике. Раз он ему так нравится – пусть берет автомат и валит… куда там? Да в ту же Боливию.

С мерзким визгом заскрежетал о камень металл, и Сергей ткнулся лицом в землю прежде, чем успел понять, что это была пуля. Несколько мгновений он лежал, тупо глядя на лист перед глазами, большой и коричневый, будто кожаный. Вдоль прожилки полз крошечный паучок. Сверху донеслась автоматная очередь, в ответ раздался выстрел из винтовки. Сергей плотнее вжался в палую листву и скосил глаза. Небольшая поляна была окружена плотной стеной кустарника. Чуть правее из земли выступал большой валун, исчерканный пулями. За ним лежал молодой парень, почти мальчишка, и прижимал ладонь к плечу; пальцы его были в крови, и по посеревшему лицу стекал пот. Рядом бородатый человек в берете напряженно скалился, целясь из винтовки куда-то в просвет между зарослями. Сергей узнал его сразу, но удивиться не смог.

Он вдруг осознал, что знает довольно много. Он понимал, что находится в ущелье Куэбрада-дель-Юро, что отряд попал в окружение, и их осталось двенадцать человек… А судя по неподвижности некоторых из лежащих рядом партизан – еще меньше. Накануне они страшно наследили, оставили целую траншею, пока шли через картофельное поле, а еще была старуха, что пасла коз. Инти вчера дал ей пятьдесят песо за молчание. Может, бабка и не сказала ничего рейнджерам, кто угодно еще мог увидеть отряд. Сергей знал, что парня рядом зовут Паблито, а того, что близоруко щурится и шарит руками по земле – Анисето, и он минут десять назад потерял свои очки, без которых ничего не видит. Что у Че только что разнесло пулей магазин винтовки, так что стрелять он уже не может… Свинцовая предсмертная усталость навалилась на Сергея.

За спиной громко затрещали кусты, и он резко обернулся, готовый отстреливаться. Но человек, выбравшийся на поляну, был безоружен. Не солдат и не партизан – на нем были старые джинсы и очень грязная рубашка; на плече висел небольшой рюкзак. Узкие усики придавали ему насмешливый вид, но брови были сосредоточенно нахмурены. Увидев нацеленные на него винтовки, он поднял руки с открытыми ладонями, а потом, ловко перебежав открытое место, упал рядом с Че.

– Успел, – пробормотал он. – Все-таки успел.

– Товарищ Морено, если не ошибаюсь? – резко спросил команданте. – Макс? Что вы здесь делаете? Как вы вообще здесь оказались?

Макс досадливо поморщился.

– Вы окружены, – сказал он. – Обложены рейнджерами со всех сторон.

– Я заметил, – иронически ответил Че.

Макс сунул руку за пазуху и достал небольшой предмет, висящий на кожаном шнурке. Между пальцами засеребрился какой-то металл. Лоб Морено прорезала глубокая складка.

– Это та вещь, которую вы показывали в Конго? – спросил Че. Макс кивнул. – Она подействует на всех разом? Их там больше сотни.

– Больше двух, – ответил Макс. – Откуда я знаю? Сейчас поймем. Хуже не будет.

Он крепче сжал кулак и закрыл глаза.

Из-за деревьев донеслось несколько разрозненных выстрелов, чей-то крик, и вдруг все затихло. На висках Макса вздулись жилы.

– Не стрелять! – заорал кто-то. – Не стрелять, это Гевара! Да вон же он!

Снова застрекотал автомат, и офицерский голос завопил, срываясь:

– Отставить огонь, брать живым! Бросайте оружие, Гевара! Сдавайтесь!

Че задрал брови и широко улыбнулся.

– Надо уходить на юг, пока они не разобрались, – сказал Макс.

– Там ущелье…

– Да, ущелье и скалы, но я знаю, где можно спуститься. Эта тропа не перекрыта, о ней никто не знает, ни солдаты, ни крестьяне, я нашел ее случайно, когда выслеживал одну разновидность… а, неважно. Уходим!

– Это может быть ловушкой, – сказал Анисето.

– А у вас есть выбор? – откликнулся Морено. – Решайте скорее, вряд ли их заморочило надолго.

Че приподнялся, подхватил одного из раненых и махнул рукой оставшимся в живых партизанам. Второй раненый повис на плече Макса. Пригибаясь, они нырнули в заросли, отходя по следу Морено.