Доминирующий вид - Эдуард Шауров

Кар мягко качнулся на рессорах. Ноги Грочека одна за другой спустились на мох, гидробиолог, покряхтывая, сел возле машины. Хренов инвалид. Ладно, черт с ним, с Грочеком. Гораздо полезнее подумать о том, как открутить распределитель. Пространство совсем узкое, роботу с его манипуляторами было бы удобно, а вот человеку… Может, отсюда можно подлезть? Нет, ясно как божий день, в одного это не сделаешь.

– Стефан, – позвал Джейслав.

– Что? – немедленно отозвался Гфочек. – Нужно помочь?

«Ну, нет, – подумал Джей. – Как ты помогаешь, я уже видел».

– А Зимин когда обещал вернуться? – спросил он, словно бы между прочим.

– Не знаю, сказал, что пошел проверять силки… Ай! А ну пошел!.. Ай… Почему он на меня все время напрыгивает?! – вдруг жалобно закричал Гфочек.

«Потому что от тебя за версту несет непроходимой щенячьей глупостью», – злорадно подумал Джей.

– Чак, фу! – сказал он строго, и под днище кара немедленно заглянула веселая темная морда.

На второй день знакомства отношения молодого индри и гидробиолога из купола Рибейры без каких-либо промежуточных стадий перешли в довольно забавную фазу. Щенок выбрал Грочека в партнеры для игр и развлечений. То он, подкравшись исподтишка, прыгал на невысокого мужчину, словно пытаясь сбить того с ног, то, сильно распушив хвост, чтобы казаться больше, вдруг хватал его зубами за сверхпрочную ткань штанины, а сегодня ночью он украл у Стефана ботинок и спрятал его под мотокаром. Все утро Грочек с жалобными проклятьями, хромая, разыскивал свою обувь, пока Джей не полез под машину и не обнаружил пропажу. В поведении Чака не было ничего противоестественного, молодые индри любят играть, возиться и кусаться, особенно с ровней. Видимо, Чак считал Грочека существом подходящей весовой категории и не упускал случая повалять дурака.

Морда щенка исчезла из поля зрения, и тут же раздался сердито-жалобный голос Стефана:

– Ай!.. Вагош, да уберите вы его!

– Чак! Фу, негодник, – грозно сказал Джей, стаскивая с лица очки и ногами вперед выбираясь наружу.

Когда он вылез из-под мятого капота, индри уже сидел в сторонке с невинным видом образцовой собаки. Как говорила бабушка: «Не шалю, никого не трогаю, починяю примус». Будучи совсем маленьким, Джей не раз спрашивал, что же такое этот загадочный примус, а бабушка неизменно отвечала, что это архаичный нагревательный прибор, описанный в книжке, которую она читала в детстве. Потом Джей подрос и уже самостоятельно нашел в информационной сети не только описание примуса, но и древний роман с волшебным мальчиком-пажем, превращавшимся в каверзного кота.

– Ваш разбойник только при вас такой тихий, – завел свою волынку Грочек. – А сам только и знает, что на спину прыгать, – гидробиолог вдруг замер, всматриваясь в частокол желтых стволов. – О! – сказал он, указывая куда-то вперед. – Зимин возвращается.

Чак моментально снялся с места и поскакал на другой край кружевницы. Джей тоже обернулся. Какое-то время он ничего не видел, потом красный с черным комбинезон замелькал между стволами.

Чак стоял, весь вытянувшись вперед, опустив хвост градусов на тридцать относительно горизонта. Его поза выражала радостный, но в то же время почтительный интерес. Джей усмехнулся. В отличие от Грочека, Зимин пользовался у щенка индри большим уважением. Уж его-то ботинки были неприкосновенны.

Широкая и в то же время стройная фигура пересекла линию крайних деревьев. Зимин легкой, чуть расслабленной походкой шел к мотокару, в его руке раскачивался в такт шагам увесистый желтый чемоданчик. Джей прищурился, пытаясь понять, что же это такое. Желтая коробка казалась Джею неуловимо знакомой, хотя уходил Зимин точно без всяких чемоданов. Чак, пропустив человека вперед, весело затрусил следом.

Не обращая на индри внимания, Зимин подошел вплотную к мертвому кару и бухнул желтый ящик на помятый капот, затем стряхнул с плеча ремингтоновский карабин с рамочным прикладом и прислонил его к колесу.

– Салют, – сказал Зимин, обращаясь главным образом к Джею. – Смотри, хома, это схэлпит?

Джей, все больше убеждаясь, что перед ним ящичек аварийного технического комплекта, сдвинул желтую крышку. Прямо на боковой стенке в специальной ячейке лежали TF-предохранители, закатанные по-отдельности в герметичную заводскую упаковку.

– Что это? – очумело спросил Джей.

– Ну как, ты же балал, что нужны предохранители, – как ни в чем ни бывало, сказал Зимин. – Вот тебе девайсы.

Джейслав дико посмотрел на собеседника:

– И где ты его взял?

Зимин махнул рукой:

– Повезло. Прикинул примерно, где он мог выпасть, вернулся и поискал.

Грочек обошел их кругом, заглядывая в ящик.

– Так просто?

Зимин кивнул.

Джей почесал затылок. Вот так запросто прогуляться по сельве и найти потерянный ящик… Это даже в голове толком не укладывалось. Такое невероятное везение…

Он не успел додумать мысль. Син-син, настроенный на уведомление, вдруг завибрировал и начертил перед животом Джея голограмму: несколько полупрозрачных сфер, надувающихся как мыльные пузыри.

– Черт, – пробормотал Джей, торопливо отстегивая с пояса информационную панель.

– Джей Вагош, – проникновенно сообщил син-син, – вы просили уведомить вас насчет связи. В данный момент могу принять и сигнал орбитера DJ-4-12. Не желаете ли выйти в эфир?

Грочек и Зимин смотрели на Вагоша с интересом и каким-то непонятным ожиданием.

– Я сейчас, – сказал Джей, обращаясь к двум мужчинам с внимательными лицами, и быстро пошел в сторону баньяна. – Мне нужна связь с АМК-16-10. Срочно!

Ожидание ответа с биостанции показалось Джею тягучей вечностью, пронизанной почти ощутимой нутряной болью. Зато, когда он наконец услышал голос Анны, счастливая волна пробежала по его телу от пяток до самой головы, и глаза, к немалому стыду Джея, вдруг сделались влажными.

– Аня, солнышко! – почти закричал он в син-син, который раз за разом безуспешно пытался выстроить над панелью изображение абонента. – Как ты себя чувствуешь? Как наш малыш? Как твой живот? Ты слышишь? У меня не было связи! Анюта!

– Слава! Я тебя почти не слышу, – кричала на далекой биостанции Анна. – У нас все в порядке!

Слышишь? Все в порядке! Малыш пинается! Я раз в день проверяюсь на кибмеде! Живот совсем не болит! Как ты? Как Чак?

У Джея окончательно отлегло от сердца.

– У меня все нормально, а у Чака все просто отлично! – прокричал он, почти физически чувствуя. как уходит сигнал. – Иду от ущелья по восточному маршруту, еще пару дней, и буду на Соммерсе! Аня! У тебя есть связь?

– Связи с Соммерсом у меня нет, – теряясь за помехами, прошелестел голос Анны, – но ты не беспокойся, я тебя дождусь! Слышишь меня? Я не буду без тебя рожать!