Без воздуха - Андрей Владимирович Загорцев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я поплелся за водой, Саня начал шуршать в ящиках стола, извлекать на свет куски провода, металлические набойки и прочую хрень. Маслов быстро соорудил новый бульбулятор из четырех металлических набоек.
Магнитола была включена. Из динамиков летел голос Майи Кристалинской.
— Вот это дело, — удовлетворенно прогудел себе под нос Маслов, рассматривая пластины набоек. — Давай банку.
Честь первого испытания главстаршина взял на себя. Он сунул пластины в воду и спокойно воткнул вилку в розетку.
Я на всякий случай прикрыл глаза и переместился в угол баталерки, был готов спрятаться от разлетающихся осколков стеклянной банки. Ничего не произошло, только освещение стало чуть слабее и из банки послышался ровный гул. Буквально через пару минут вода в банке запузырилась, пошел пар. Кипяток был готов.
— Иди, воду сливай! В ней сейчас солидола от набоек да всякой грязи полно. Да банку под холодную воду сразу не суй, а то лопнет, — сказал мне Маслов. — Баталер, стол накрывай да котелок найди, чтобы воду удобнее было переливать.
Я обмотал банку ножным полотенцем и помчался в гальюн.
Вскоре мы ели бутерброды с салом, пили кофе с конфетами. В самый этого процесса в баталерку кто-то постучал условным сигналом. Мне пришлось встать и впустить Михеля и старшего матроса-баталера.
— Два кислых друга — хер и уксус! — поприветствовал их Маслов. — Федос, тащи баночки дорогим гостям.
Мы просидели до самой вечерней поверки. Михель остался доволен визитом, рассказал моему земляку, что мы с Федосом толковые караси. В роте нас никто не трогает, мы живем в свое удовольствие. Потом они разговаривали на какие-то свои темы, кого-то вспоминали, о чем-то договаривались. Маслов пообещал порешать вопросы с какими-то линейщиками и прислать завтра человека. С Михеля требовалось лишь достать какой-то тапик.
Во время разговора Федос подмигнул мне и похвастался, что достал еще один рубль. От «Гения дзюдо» нас отделяло только пятьдесят копеек.
— А на что вы деньги собираете? — поинтересовался мой земляк. — Требует кто из старшаков?
Я чуть помялся, но рассказал о подпольном кинотеатре и о том, что «комсомолец» части предпринимает попытки обнаружить этот притон.
— Тю! Удивил, — разочарованно протянул Маслов. — Ты думал, что про это никто не знает? Да ваш замполит сам киношки американские крутит в офицерском клубе. Он хозяина киноаппарата ищет, чтобы кассетами меняться. Ему наши в радиомастерской аппарат чинили японский. Он его у твоего же каплея покупал.
Михель спросил, сколько нам не хватает, и предложил занять нам пятьдесят копеек с отдачей долга через неделю.
— Земеля, не вздумай у этого жука хоть копейку взять! В долги по уши загонит. Я его породу знаю, — предостерег меня главстаршина. — На тебе рубль! Дома мне бутылкой отдашь.
— Это я-то жук! — возмутился Михель. — Сам рубль дает, а бутылку в отдачу требует!
— Это наше земляческое дело, — заявил Маслов и довольно заржал. — Правда, кум?
Мне пришлось уверить всех в том, что это действительно только наше дело. Я обязательно отдам бутылку главстаршине.
Вскоре Маслов ушел. Он оставил нам картонку с припасами и пообещал мне, что будет дрючить меня по-свойски, если я стану забивать на службу. С этим главстаршина нисколько не шутил.
Глава 13
Михель, как мне пояснил Федосов, договаривался с Масловым по поводу установки в ротной баталерке телефона. Оказывается, что там, как и во многих других помещениях нашей казармы, имелись телефонная проводка и розетки.
Нам тут же захотелось тоже заиметь у себя в баталерке телефон. После тщательного осмотра мы нашли там телефонный разъем возле самой палубы. Осталось только договориться с кем-то из связистов, чтобы проверили работу розетки, и достать аппарат.
Старшина второй статьи Саня Федосов с апломбом заявил мне, что тапик, это такой военный телефон с ручкой, которую надо крутить, а потом говорить в трубку. Тебя соединят с кем надо. Если знаешь позывные, то через узел связи флота можно дозвонится куда угодно. Среди матросов ходят байки о том, что некоторые продвинутые связисты чуть ли не каждый день звонят домой и подружкам, у которых есть телефоны.
Я тут же поумерил пыл Федосова, рассказал, что тапик — это телефонный аппарат образца пятьдесят седьмого года. У меня дома он валялся в ящике с игрушками.
На следующий день мы по подсказке Маслова подкараулили линейщика, старослужащего матроса с брезентовой сумкой через плечо. Он выслушал нас с нескрываемым удивлением. Это же надо, два молодых карася осмелились к нему подойти с какими-то предложениями! Однако презрение его было чисто напускное. Матрос был выходцем из Ленинграда, отчисленным из какого-то военно-морского училища, потомственным интеллигентом.
Он выслушал нас, соизволил в обеденный перерыв посетить баталерку, достал из сумки телефонную трубку с диском, воткнул какие-то проводочки в розетку, похмыкал, переговорил с кем-то на коммутаторе. Потом этот фрукт объявил, что связь он подключит. Про этот номер не будет знать никто. С нас за это всего десятка. Телефонный аппарат мы должны будем найти сами.
Перспектива установить аппарат терялась в далеком будущем. Найти десять рублей и аппарат было вообще нереально.
Но мы с Федосом имели два рубля. В субботу нас ждал «Гений дзюдо».
В ленинской каюте обеспеченцев вечером народу было не протолкнуться. Нам с Саней пришлось сидеть на палубе. Мы примостились у ног кока Мотыля и с нетерпением ерзали, ожидали начала сеанса.
Мичман, владелец подпольного кинотеатра, старался улучшить работу своего заведения. Перед показом фильмов матрос прокрутил нам кинохронику. Причем не ту, которую показывали в клубе. Джунгли, вьетнамские партизаны. Захват японских диверсантов на Курильских островах. Гибель нашего научного судна в Индийском океане. Общие фразы и отдельные кадры о подготовке советских космонавтов к высадке на Луну.
Потом начался фильм. На экране появились японцы в своих кимоно.
После него меня аж колотило от возбуждения. Мне хотелось немедленно опробовать пару бросков, увиденных на экране, в дополнение к своим приемам.
— Второй фильм на выбор, — объявил матрос, помощник мичмана. — Есть «Двенадцать подвигов Геракла» американский и про индейцев киностудии «Дефа».
«Геракла» я уже смотрел и голосовал за индейцев, хотя творчеством Фенимора Купера не сильно увлекался.
Вечером я тренировался в спорткубрике, набивал ногу, старался взять невидимого противника в захват и провести бросок.
— Саня, бросай свою штангу. Давай попробуем связку, — обратился я к заместителю командира группы.
— Ну тебя на хрен! Ноги отсушишь
