На ромашке не гадай - Лаура Дэниелз

– Кто? – спросил Тим.

Джин пожала плечами.

– Ну, мало ли… Мы с папой пока не развелись, но когда-нибудь это случится, и тогда пойдут гулять слухи. Ты им не верь. И даже если возникнут сомнения, прислушайся к своему сердцу, оно не обманет. Я сама так поступаю в спорные моменты.

– И помогает? – спросил Тим.

Джин кивнула.

– Только нужно уметь слушать голос сердца. Если научишься этому, все будет в порядке.

– А как научиться?

– Видишь ли, тут трудно давать какие бы то ни было советы. Эту науку тебе придется постигать самому. Лишь помни главное: что бы между мной и папой ни происходило, тебя мы любим. Не забудешь?

– Нет, мама… Или мне больше нельзя тебя так называть?

Джин порывисто прижала Тима к груди.

– Глупенький! Конечно, можно. Ведь я и есть твоя мама.

Правда, где-то существует и другая, настоящая, промелькнуло в ее мозгу. Но где она? И как ей живется без своего ребенка? А может, она давно забыла, что когда-то у нее был сын? Что ж, не зря, видно, придумана поговорка: не та мать, что родила, а та, что воспитала.

– Ладно, – вдруг произнес Тим, – когда папа позвонит в следующий раз, я поеду с ним в кегельбан… или куда он там хочет.

12

Сидя в гостиной на диване, Джин листала журнал мод, когда от входной двери донеслись переливы дверного звонка.

– А, приехали! – пробормотала она, поднимаясь и спеша в прихожую.

Открыв дверь, Джин увидела на крыльце Энди и Тима. Первый был в пестром мексиканском пончо, в руках второго находилось игрушечное банджо.

– Привет, – сказал Энди. Стянув пончо через голову, он надел его на Джин. – Тебе это больше подходит.

Однако Джин почти не обратила на его действия внимания, она смотрела на Тима.

– Солнышко! Ну как, хорошо провели время?

– Замечательно, – вместо Тима ответил Энди. – Правда, сынок?

Тим опустил взгляд и буркнул неохотно:

– Да.

– Мы катались на карусели, на колесе обозрения, потом стреляли в тире. Это наши призы – банджо и пончо. Мы их вместе выиграли.

– Это ты выиграл, – поморщился Тим. – Я просто стоял рядом и смотрел.

– Нет! – преувеличенно весело воскликнул Энди. – Ты не просто смотрел, ты был моим счастливым талисманом! Без тебя мне ни за что не удалось бы собрать призы.

Тим безразлично пожал плечами.

– Не знаю. Может быть. – Затем он взглянул на Джин. – Мам, там осталось немного вчерашнего пирога? Мне есть хочется.

Она кивнула.

– На блюде под салфеткой. А в холодильнике есть молоко.

– Понятно. Тогда я отправляюсь на кухню.

Тим прошел мимо Джин в коридор, затем толкнул дверь кухни и скрылся за ней.

– Разве ты не хочешь поблагодарить папу за приятный день? – крикнула Джин вслед.

– Да, конечно, – мрачно донеслось в ответ. – Спасибо. – После чего дверь с негромким стуком закрылась.

– Переживает, – вздохнул Энди, и улыбка его словно завяла. – Весь день сегодня как в воду опущенный. Я уже и так его развлекаю, и этак – нет, не помогает, все равно хмурится.

– Что поделаешь, – вздохнула Джин. – Поставь себя на его место: не успел мальчик опомниться от известия о разводе родителей, как следом идет другая новость – что они и не родители вовсе.

Энди с озабоченным видом поскреб макушку.

– Боюсь, как бы Тим действительно не возненавидел нас за все это.

– За все? Не знаю. Ну за то, что мы разошлись, еще понятно, а за что еще? Что оказались неродными отцом и матерью? Но… ведь мы любим его, правда?

– Разумеется! – не раздумывая воскликнул Энди. – Я не представляю себе дальнейшей жизни без Тима.

– Я тоже, – твердо произнесла Джин.

Энди покосился в сторону кухни.

– Может, он со временем отойдет.

– Конечно, – горячо поддержала его Джин. – Ведь он всего лишь восьмилетний ребенок. Ему требуется время, чтобы привыкнуть к новому существованию и к изменившимся правилам игры. Потом все треволнения улягутся, жизнь войдет в колею и Тим успокоится.

– Хорошо бы. Думаю, все, что мы сейчас можем сделать для Тима, это постоянно показывать ему свою любовь и постараться создать у него ощущение стабильности. Тогда в его персональном маленьком мирке все скорее станет на свои места. – Энди с вздохом провел ладонью по лицу. – Дьявол, кажется, я заговорил как психотерапевт! – Затем он посмотрел на наручные часы и обронил: – О, мне пора возвращаться.

– Разве ты не выпьешь чашку чаю… или кофе? У нас очень вкусный пирог с вареньем, мама испекла. Правда, стоит поспешить, пока Тим не уплел все, что осталось после вчерашнего пиршества.

Энди замялся.

– Спасибо за приглашение. Я бы с удовольствием, но… мне нужно в город.

– Какие-то дела? – как бы между прочим спросила Джин.

От ее пристального взгляда не укрылся выступивший на скулах Энди румянец смущения.

– Нет, никаких особых дел… Собственно, меня ждет Рита. Мы договорились, что я не стану задерживаться.

– А… Понятно.

– Не хотелось бы, знаешь ли, заставлять ее волноваться, – добавил Энди.

– Ну да, конечно, – сухо произнесла Джин.

– Но в другой раз я непременно останусь на чашечку кофе с кусочком-другим пирога.

– В другой раз пирога может не быть.

– Да? Ну просто так посидим. А сейчас, уж прости, я не могу нарушить слово, данное Рите.

Сердце Джин болезненно сжалось.

– Разумеется. Это было бы нехорошо.

– Молодец! – Энди неожиданно шагнул вперед и совершенно по-братски, без всякого намека на интимность, заключил Джин в объятия. – Я не сомневался, что ты поймешь меня. Знаешь, могу тебе кое в чем признаться: жду не дождусь, когда вы познакомитесь с Ритой – ты и Тим. Она обязательно вам понравится, в этом у меня тоже нет никаких сомнений. Потому что Рита такая…

– Постой, – решительно произнесла Джин, высвобождаясь из его объятий. – Тебе непременно нужно знакомить нас с Ритой? Тима особенно?

В глазах Энди промелькнуло удивление.

– Да. А что?

– Сам подумай, вдруг это знакомство ухудшит ситуацию, которая и без того… – Не договорив, Джин лишь красноречиво развела руками.

Тем не менее Энди счел необходимым уточнить:

– Какую именно ситуацию ты имеешь в виду?

– Ту, которая сложилась в нашей… – Она едва не произнесла «семье», но вовремя умолкла, потому что этого говорить не стоило. Их семьи больше не существует. – Э-э… которая сложилась вокруг Тима. Он довольно остро прореагировал на то, что от нас ты переехал к какой-то «тете Рите» – слова его, не мои. Как я уже говорила, Тим воспринял подобный шаг с твоей стороны как предательство тобой его лично. Поэтому мне и пришлось сообщить ему правду об усыновлении. Иначе было бы еще хуже, чем есть сейчас. А ты хочешь знакомить его с Ритой! Которую, кстати, сам лишь недавно узнал.