Двое - Сергей Иванов

Они лежали на вершине невысокой плоской скалы, выступавшей из дна мелкого озера, которое со всех сторон стискивали отвесные каменные стены. Над головой чернело небо, усыпанное блёстками звёзд. Свежий ночной ветер, непонятно как прорвавшийся сквозь сплошные скалы, холодил мокрое от брызг тело. А из длинной горизонтальной щели в ближней стене раз за разом с гулом вырывалась прозрачная масса воды, с двух сторон огибала приютивший людей утёс, скользила, вскипая на валунах и вороша гальку по мелководью, и исчезала – наверное, в укрытых под камнями стоках. И это дикое, неприручённое место освещалось зияющим прямо в звёздном куполе прямоугольником дверного проёма, из которого они так лихо низверглись.

Бутафория! – со злостью понял Андрей. Ну конечно! Откуда взяться здесь настоящей волне, настоящему морю? Наполняют полость водой, затем выталкивают воду поршнем – вот и волна. Но иллюзия полная. И свод выписан классно. Где, интересно, включается луна? А солнце?.. Что ж, каждый устраивается, как может. Мне-то что за дело? Мне надо действовать – и побыстрее, пока Дейна не очнулась. Это будет жестокая шутка, но здесь, видимо, других не понимают…

Рывком поднявшись на ноги, Андрей спрыгнул в воду, едва доходившую ему до колен, и побежал за катившей к берегу волной. Там, сразу за клочком песчаного пляжа, темнел в стене вход в пещеру, где можно было надеяться отыскать пульт управления этим великолепным самообманом.

Он долго разъезжал, без труда пронизывая границы, неуловимый и многоликий. По крупицам собирал разнородную информацию, составляя для себя грандиозную, беспрецедентную модель человеческого общества. Попутно Он разбрасывал повсюду зёрна своего будущего могущества, преуспев в роли неотразимого совратителя, не оставляя без внимания ни один пригодный для засевания клочок почвы.

Результатом Его многолетнего вояжа стали предельное постижение расстановки сил в мире и многочисленное потомство, неудержимо поднимавшееся по свету, будто проросшие зубы дракона, – напористое, бесцеремонное, решительное, с железной уверенностью в себе и своём образе жизни, наделённое Его энергией и целеустремлённостью, жадностью к жизни и способностью к адаптации. Когда Его дети полностью созревали, когда в них возникала и выходила на первый план страсть к сытой и безопасной жизни – только тогда Он давал им знать о себе и о своей безграничной власти над их судьбами. Ибо в каждого из них была встроена «железа смерти», которую они, в отличие от истинных, первородных Многоруков, не могли из себя исторгнуть – об этом Он позаботился особо, помня роковые для Создателей последствия их ошибки. И, не покушаясь на благополучие своих отпрысков, Он стал направлять их движение в этом сложном мире, организовывать их карьеру, сообразуясь с запасом их сил и возможностей, которые Он знал лучше их, со знанием обстановки, необходимые коррекции к которой поставляли они же, но в первую очередь – со своей потребностью в свежей и полной информации из жизненно важных для Него сфер науки, производства, политики. Сеть, наброшенная Им на мир, была слишком тонка, чтобы ею можно было задушить, но сведения, имевшие хоть какую-то ценность, немедленно передавались по невидимым телепатическим нитям Ему, словно пауку в засаде.

Заложив основу своего будущего всезнания, Он выбрал Страну и приступил к главному делу своей жизни. В переплетении политических течений и партий Его малочисленная поначалу религиозная секта непостижимым для большинства образом стала стремительно разрастаться, затягивать в водоворот своей деятельности всё большее число соперничающих группировок, обрастая, как снежный ком, сторонниками, умело играя на трусости и равнодушии толпы, поднимая со дна этого стоялого озера муть воинствующего невежества, оголтелой нетерпимости и жестокости, сдерживаемой до поры законом. В мутной воде Он чувствовал себя на порядок увереннее самых прожжённых политиканов, Его многофункциональный мозг с ненасытностью губки поглощал стекавшуюся отовсюду информацию и воспроизводил ситуацию во всей сложности, чтобы затем выбрать оптимальное решение. Выдумывать ничего не приходилось, Он лишь обращался к своей совершенной памяти, хранившей многовековой опыт интриг и провокаций и услужливо предлагавшей набор подходящих к случаю ходов. С нужными партиями Он заключал «вечные и нерушимые» союзы, чтобы затем, когда станет выгодным, разорвать их с гениальной лёгкостью. Он убирал слишком решительных или проницательных деятелей, пытавшихся вмешаться в Его большую игру. Он лгал и предавал, устрашал и подкупал, убивал и взрывал – Он дрался за бессмертие.

Ступенька за ступенькой Он выбрался на самый верх, совершив то, что до Него удавалось немногим, – сосредоточив в одном лице всю духовную и политическую власть страны, то есть достигнув власти неоспоримой, почти абсолютной.

Полуденное солнце заливало горячими лучами лагуну, раскаляя воздух и камни, но Андрею не было жарко: он блаженно возлежал на пологом прибрежном валуне, и каждая накатывавшая на берег волна ласково холодила тело. Андрей мог быть доволен собой: за те минуты, на которые ему удалось нейтрализовать Дейну, он многое успел, даже исхитрился наскоро прозондировать парализованное сознание девушки, разжившись очередной порцией крайне любопытных сведений.

А теперь Дейна сидела, скрючившись, на коленях в мелководье лагуны и растерянно смотрела на Андрея. Её руки были вывернуты за спину и скручены так, что девушка едва могла шевелить пальцами, а выпрямиться ей не позволяла короткая верёвка, наброшенная на шею и закреплённая на дне.

Андрей соизволил наконец повернуть голову и взглянуть на девушку прямо.

– Ты попалась, – сообщил он спокойно. – Я закрыл стоки и блокировал управление. Уровень воды уже поднимается.

Дейна вскинулась, но верёвка впилась в шею и дёрнула голову вниз.

– Старый, испытанный способ борьбы с ведьмами, – невозмутимо продолжал Андрей. – Католики, правда, ведьм сжигали, но мои-то предки – православные.

Снова Дейна отчаянно дёрнулась, из её груди вырвался сдавленный стон.

– Пусти! – крикнула она. – Я уничтожу тебя!

– На здоровье, – не стал спорить Андрей. – А что я теряю? Да не переживай ты так – вода здесь тёплая, ты даже не озябнешь.

– Чего ты хочешь?

Андрей спрыгнул с валуна и приблизился к девушке.

– Я хочу убраться отсюда, – ответил он. – И побыстрее. Ну-ка, где здесь выход?

Опустив голову, Дейна смотрела на прибывавшую воду, в широко открытых глазах разгорался ужас. Она не была труслива, возможно, она даже не боялась смерти, но ЭТО было хуже смерти. Сдавив пальцами гладкие щёки, Андрей повернул лицо девушки к себе.